Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник) Страница 16

За время ожидания на улице скопилось приличное количество техники. Некоторые, видя колонну, разворачивались и ехали в обратном направлении, но другие дожидались, пока пройдут военные. Передо мной стояла только одна машина, полуторка, но она поехала прямо, а мне нужно было налево, на дорогу, что выходила из города. Быстро обернувшись, я надвинул кепку на глаза и стегнул Красавца. Сзади стояла «эмка», на переднем сиденье находился полковник Селезнев, а на заднем виднелась и сама одноклассница. Причем она наклонилась вперед и пристально меня разглядывала через лобовое стекло.

«Блин, а ведь пытался тихо и незаметно уйти. Будем надеяться, она подумает, что обозналась», – размышлял я, догоняя войсковую колонну.

С одноклассниками я попрощался еще у речки. Водки отпраздновать окончание учебного года не было, но один из одноклассников, Демид, принес две бутылки портвейна, для двадцати семи человек немного. Все что-то хотели сказать в качестве тоста. Тут Селезнева увидела меня, грустно стоявшего в сторонке, и весело предложила присоединиться. Ну, а я под настроение и выдал. Поднял стакан и сказал:

– Дай бог нам всем пережить этот год.

Веселье сразу как-то скомкалось, многие задумались над этими словами, но Селезнева потом все-таки смогла растормошить людей – молодость и короткая память взяли верх, и одноклассники продолжили отдыхать. Я же чуть позже со всеми распрощался и отправился в школу, мне еще документы забирать надо было. По этой причине и не хотелось встречаться с бывшей одноклассницей.

Обогнать колонну не получалось, встречные ехали постоянно. Обернувшись, я облегченно вздохнул – «эмки» сзади не было – и пристроился за военными. Мне особо торопиться сегодня некуда. Успею все сделать.

Да и куда мне, на самом деле, торопиться? Базу мне организовывать не надо, она подо мной. То есть моя повозка и есть моя база, которая должна меня обеспечивать всем. Где поставлю ее, там и будет мой лагерь, тоже преимущество. И сворачивать стоянку можно очень быстро, и менять месторасположение.

Военная колонна начала уходить влево, а я правил прямо, а то Красавец, привыкший за последние полтора часа идти следом за телегой с армейским имуществом, хотел повернуть за ней. Проехав памятную деревушку, где я слышал тот самый первый выстрел, свернул на идущую через поле малоезженую, можно сказать, заброшенную дорогу, по которой и добрался до середины небольшого леса. Оглядевшись и никого не обнаружив, остановил Красавца.

– Побегай пока, – снял я с повозки Шмеля и поставил на землю, покрытую прошлогодней листвой. Накинув поводья на сук дерева, я стал доставать из повозки вещи, пока щенок обегал территорию, опасливо обходя Красавца, и справлял свои нужды. Причем почти сразу, как оказался на земле – видимо, долго терпел.

Переодевшись в крестьянскую одежду, я скатал комбез и убрал его в шкафчик, достав «парабеллум» и накрутив на него глушитель. Всего я изготовил четыре глушителя. Два для ТТ, но это были опытные образцы, один из которых ушел конторе, и два для «парабеллума», который должен был стать на ближайшее время моей основной рабочей машинкой. Это был обычный массовый пистолет вермахта модели Р08. Для меня самое то.

Сунув в карманы гранату и два запасных магазина, убрал пистолет под жилетку, в специально нашитые петли, и энергично зашагал по лесу, двигаясь в сторону опушки, оставив повизгивающего щенка у повозки. Тот не выдержал и рванул за мной. Скорость у нас была одна, поэтому пришлось сбавить шаг, чтобы он меня догнал.

– Бросил Красавца, да? – с укоризной спросил я его. – Ты мне для чего нужен? Охранять мое имущество, а ты этого не выполняешь. Ну ничего, я возьмусь за твое воспитание.

На руки я Шмеля брать не стал, и он, высунув красный язык, меховым комочком катился следом. До опушки было метров триста.

На поле работали местные, поэтому, чтобы не показываться на глаза, я из чащи сориентировался и направился к дубу. Там пришлось повозиться, пока забирался наверх. В прошлый раз это было нетрудно сделать, с коня-то, а тут пришлось с разбега толчком ноги от ствола подпрыгивать и хвататься за нижнюю ветку. Через минуту я спустился с винтовкой, мешком и армейским ремнем с подсумками.

Подхватив Шмеля, я энергично зашагал обратно. Следовало как можно дальше отъехать от Луцка за этот день. Надеюсь, километров на тридцать-сорок уеду с парой часовых остановок для отдыха. Все-таки первый выезд, не надо животину так резко напрягать, пусть втягивается в работу постепенно.

Красавец спокойно стоял на месте и пытался, насколько позволял повод, дотянуться до молодой травки. Потрепав его по гриве, я опустил щенка на землю и, положив вещи на сено, снял жестяное ведро с крюка сзади. Вытащив из-под сена двадцатилитровую канистру с водой, ополоснул ведро от пыли и налил литров пять, поставив его перед мордой Красавца. Пока тот шумно пил, втягивая воду, я закрыл канистру и достал флягу. Как уже говорил, я очень хорошо подготовился к робинзонаде. Налив воды в ладонь, я присел на корточки и трижды дал напиться Шмелю – тот тоже страдал от жажды.

– Смотри, много не пей, а то долго ехать будем, – насмешливо сказал я.

Пока щенок весело бегал вокруг, все так же опасливо обходя Красавца, я откинул от края сено и положил винтовку на днище, после чего стал осматривать все, что было в мешке и подсумках. Сам ремень я чуть позже отправил к винтовке под сено. А мешок, освободив от испортившихся продуктов, убрал во второй шкафчик, там как раз хватило места. Первый был полностью забит.

– Вот и появилось у меня дальнобойное оружие, – промурлыкал я себе под нос.

Отвязав поводья, я побегал за Шмелем, посчитавшим это игрой, и, заняв свое место, хлопнул поводьями по спине Красавца:

– Пошли.

Кабинет начальника Луцкого отдела НКВД по Волынской области капитана госбезопасности Рогозова.

Девять часов вечера.

После стука и разрешения войти в кабинет прошел старший лейтенант госбезопасности Немцов.

– Есть новости по Малышу, – сообщил он и после разрешающего жеста занял один из стульев перед столом. – Я отправил за ним двух лучших следопытов из нашей отдельной роты. Он благополучно покинул город. У деревни Тарасова останавливался в лесу и снял с дерева ухоронку. Бойцы разглядели винтовку и мешок. Не уверены, но вроде еще армейский ремень был с подсумками.

– Он их заметил?

– Да, сразу обнаружил. Те хоть и маскировались под крестьян, но все-таки чем-то выдали себя. Михайло пару раз помахал им рукой, показывая, что видит, и им пришлось отстать и вести его с дальних расстояний. Чуть не упустили один раз.

– В каком направлении двигается и где он сейчас?

– Вы были правы, он не поехал ни к одному из схронов, что выдал Черный, а также мест, где могут появиться уцелевшие члены банды. Он двигается проселочными дорогами параллельно шоссе на Владимир-Волынский. В данный момент он встал лагерем на берегу речки в шести километрах от Березовичей. Остановился на середине пути между нами и Волынским. Едет он явно целеустремленно. Или у него свои планы, которыми он с нами не поделился, или у него дополнительная информация по Черному.

– Я думаю, все проще. Помнишь, на днях Васильев докладывал об обнаружении еще двух бандитов из этой банды? Ну, где, согласно рапорту Москаля, он их оставил? Тот внимательно осмотрел место схватки и вынес вердикт, что молодого допрашивали, и серьезно допрашивали. А ведь этот молодой и его напарник, бывший капрал, ранее состояли в другой банде. Помнишь банду Юдэныча? Где он работал, пока его не прищучили наши сослуживцы – напомнить?

– В окрестностях Владимира-Волынского они действовали, – согласно кивнул Немцов.

– Вот-вот, и наш Малыш двигается проверить их ухоронки и известные лежки. Хотя не думаю, что ему много о них известно. Рядового бандита допрашивал… М-да.

– Да, вполне возможно.

– Ну, это единственный логичный ответ на его маршрут движения. Что еще ему там делать?

– Что с наблюдением, снимать?

– Да, эту банду еще в прошлом году почти всю ликвидировали. Только часть ушла. Не думаю, что там что-то есть. Снимай. Нечего отвлекать наших лучших следопытов, чтобы охранять парня. Как он уже доказал, он и сам вполне может справиться со своей защитой. Не маленький уже. Побегает по пустым базам и вернется, тогда уже нормально поработаем. Теперь давай по выезду в Антоновку – информация о появлении сына Марвихи подтвердилась?..

Утром меня разбудили влажный нос и вылизывание лица. Почуяв специфичный запах щенка, я не глядя потрепал его по макушке, давая понять, что проснулся, и, широко зевнув, сел в своей импровизированной постели. Что хотел Шмель, было понятно. Поэтому перегнувшись через бортик, я спустил его на землю, где он сразу присел и пустил лужу. Даже отбежать сил не хватило, так терпел. Молодец, хороший пес, понимает, что можно, а что нельзя.