Анатолий Логинов - Танкисты из будущего Страница 16

Обед проглотил, даже и не заметив. Все, бегом на аэродром. Хорошо, что самолеты наши уже готовы, взлетаем немедленно. Помахав на прощание крыльями над КПП, пристраиваюсь к стайке ястребков из нашего полка, берущей курс на Едлино.

Можно считать, что мирное время закончилось. Включаю недавно установленную радиостанцию и пытаюсь связаться с ведущим наш строй Воиновым. Нифига себе, теперь понятно, почему ее решили снять. Сплошной треск и шипенье. Как же с таким качеством связи прикажете воевать? Треть слов еле разобрать удается, остальное не то, что понять, расслышать трудно. Пока отстраивал и связывался с Иваном, уже и окрестности аэродрома появились. Да, с такой связью и врага не надо — сам грохнешься, пока настраивать рацию и соображать, что тебе передали, будешь. Придется ловить инженера эскадрильи и полкового радиста. Плохо, что в эскадрилье и звене маркони нет. А ведь сократили техсостав совсем недавно, приказом Рычагова. Вот ведь гадость. А как теперь воевать будем, хватит нам народу? Мобилизации-то нет еще.

Вот, и приземлился из-за этого всего жестко. Скозлить, слава богу, не скозлил, а приложился крепко, почти на грани. Неточный расчет на посадку сделал. Ага, вот и батя.

— Всем полчаса отдыха и в класс предполетных указаний! — вот и дождались. Сейчас нам официально все разъяснят. А как с семьей быть? Дадут время домой заскочить, или нет? Отправлять к своим? Стоит ли? Немец сюда может и не дойдет. Наша армия тоже не щи лаптем хлебает, остановят его возле границы. Ага, а я как паникер какой-нибудь семью уже отправлю. Как на меня после этого друзья смотреть будут? Ничего, если что — всегда уехать успеют. Сейчас жесамым необходимым заняться надо.

— Товарищ военинженер второго ранга! Что вы планируете с радио делать? Связь держать невозможно даже в мирных условиях, а что нам с ней делать в бою?

— Не волнуйтесь, товарищ младший лейтенант. Нам уже поступили указания. С сегодняшнего дня у нас в полку работает заводская бригада, будут экранировать зажигание двигателей.

— И когда они все это сделают? Война на носу, если вы в курсе.

— И снова приказываю вам не волноваться. За два дян все закончат, я им в помощь весь свободный личный состав отправил. Еще вопросы будут?

— Никак нет.

— Ну и отдыхайте тогда. Не волнуйтесь, Николай, все возможное сделаем.

Отдыхайте, отдыхайте. Какой тут отдых, если война на носу. Пойти, звено собрать и поговорить «за жизнь» Все же вчетвером летать совсем не то, что втроем, непривычно, несмотря на все тренировки…

— Товарищи летчики! Согласно поступившим приказам, наш полк приводится в состояние боевой готовности. Немецкие нацисты, нарушая все подписанные договоры, вероломно собираются напасть на нас. Они думали, что сделают это внезапно, неожиданно для нас. Но наше советское правительство не спит! Получив от разведки сведения о готовящемся нападении, товарищ Сталин, наше советское правительство, нарком товарищ Тимошенко приняли решение приготовить армию к отражению возможного удара. Мы должны быть начеку, товарищи! Не поддаваясь на провокации, наша армия должна уверенно отразить нападение противника! Не дадим фашистам сунуть рыло в наш, советский огород! А если сунут — то ударим так, что не только рыло, а и все остальное они уже совать никуда не смогли!

Эх, молодец товарищ Шабанов! Такое в конце завернул, что все аж грохнули от смеха. Даже командир не удержался, посмеялся вместе со всеми.

— Товарищи, сейчас будут машины. Всем даю два часа на сборы, после чего собираемся на аэродроме. Тыловики тем временем подготовят нам все, необходимое для жизни в казарменных условиях. Дежурная эскадрилья отправляется вторым рейсом, после возвращения остальных. Ее подменяет третья. Смирно! Вольно, свободны.

Война на пороге, чтоб этим нацистам было пусто. А я никак не решу, что делать — отправлять своих или нет? Почему-то очень хочется, чтобы они уехали. Хотя, какая может быть опасность здесь, так далеко от границы? Но все равно на душе тяжело. С женой поговорил, она тоже никуда не хочет уезжать. Говорит, вместе с подругами ей привычнее. Уговорила меня, как всегда. Но предчувствия не отпускают, настолько тяжелые, что даже Вячик заметил.

— Ладно, Вячеслав, не старайся. Все равно не умеешь анекдоты рассказывать. Вот капитан Пятин, тот да, как начнет травить — все со смеху умирают, а ты у нас в другом талант, — подначиваю его, напоминая о «козле», а сам все о жене и дочке думаю. Черт, ну что поделаешь, нечего душу травить. Не одни они в таком положении, в конце концов. Все постороннее сейчас надо в сторону. Как на курсах говорили: «Сосредоточиться на предстоящей задаче»? А какая, кстати, задача нам так и не довели пока. Неужели и командир не знает?

— Приехали, вещи складываем у домика, а сами — по самолетам!

Вот и комэска первую боевую задачу поставил. Рубикон перейден.

Где-то в середине последней предвоенной недели — это было либо семнадцатого, либо восемнадцатого июня сорок первого года — я получил приказ командующего авиацией Западного Особого поенного округа пролететь над западной границей. Протяженность маршрута составляла километров четыреста, а лететь предстояло с юга на север — до Белостока.

Я вылетел на У-2 вместе со штурманом 43-й истребительной авиадивизии майором Румянцевым. Приграничные районы западнее государственной границы были забиты войсками. В деревнях, на хуторах, в рощах стояли плохо замаскированные, а то и совсем не замаскированные танки, бронемашины, орудия. По дорогам шныряли мотоциклы, легковые — судя по всему, штабные — автомобили. Где-то в глубине огромной территории зарождалось движение, которое здесь, у самой нашей границы, притормаживалось, упираясь в нее, как в невидимую преграду, и готовое вот-вот перехлестнуть через нее.

Количество войск, зафиксированное нами на глазок, вприглядку, не оставляло мне никаких иных вариантов для размышлений, кроме одного-единственного: близится война. […]

Мы летали тогда немногим больше трех часов. Я часто сажал самолет на любой подходящей площадке, которая могла бы показаться случайной, если бы к самолету тут же не подходил пограничник. Пограничник возникал бесшумно, молча брал под козырек и несколько минут ждал, пока я писал на крыле донесение. Получив донесение, пограничник исчезал, а мы снова поднимались в воздух…[…]

Командующий ВВС округа генерал И. И. Копец выслушал мой доклад с тем вниманием, которое свидетельствовало о его давнем и полном ко мне доверии. Поэтому мы тут же отправились с ним на доклад к командующему округом… Слушая, генерал армии Д. Г. Павлов поглядывал на меня так, словно видел впервые. У меня возникло чувство неудовлетворенности, когда в конце моего сообщения он, улыбнувшись, спросил, а не преувеличиваю ли я. Интонация командующего откровенно заменяла слово «преувеличивать» на «паниковать» — он явно не принял до конца всего того, что я говорил. Тогда Копец, опередив меня, заявил, что нет никаких оснований брать мой доклад под сомнение, и командующий округом, чтобы сгладить возникшую неловкую паузу, произнес несколько примирительных по тону фраз и поблагодарил за четко выполненное задание. […]

Глава 2. Мы не дрогнем в бою за Отчизну свою

Мы не дрогнем в бою за Отчизну свою,Нам родная Москва дорога.Нерушимой стеной, обороной стальнойПобедим, уничтожим врага.

Приказ Наркомата обороны от 20.06.1941 г.

Для немедленного исполнения.

1. В течение 21–22 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.

Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников и разгромить противника.

ПРИКАЗЫВАЮ:

а) в течение ночи на 21 июня 1941 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

б) перед рассветом 21 июня 1941 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.

Мне начинает казаться, что я понемногу схожу с ума. Или это все-таки такой длинный, фантастический, весьма логичный сон? Вчера доложили, что на нашу сторону перебежал ефрейтор немецкой армии Лисков. Шени деда, может быть это Лисов? Неужели это то, о чем я читал у писателя с лошадиной фамилией? Я даже ждал, что сейчас Лаврентий напомнит мне о предсказании Мессинга. Не напомнил, отчего мне стало немного легче.