Андрей Плеханов - Франкенштейн. Мёртвая армия Страница 16

Можно было решить вопрос? Можно и нужно. В родной Клайпеде Вик нашел старого чучельника Андрея Фомина, по новой литовской орфографии — Фоминаса. Впрочем, Андреас Фоминас нисколько не возражал, чтобы его звали Андреем Прохоровичем. У него-то Ларсенис и научился тонкостям ремесла — изготовлению чучел на каркасе, способу мягкой набивки и натягиванию на манекен.

— Бери шкурку так, нежно. — Фоминас брал шкуру куропатки и аккуратно расправлял ее на столе, пришпиливая толстыми стальными спицами к пробчатой основе. — Ты должен представить, какой эта птица была в жизни, какой корм она клевала, как ходила, как передвигала ноги. Как взмахивала крыльями, когда убегала от хищников. И если ты сделаешь чучелко на одной лапке, в момент взлета, с глазами, полными страха, и крыльями, встающими на воздух, я поставлю тебе пятерку.

У Ларсениса не получалось. Никак не мог он поймать момент взлета.

Сгнившие шкурки лососей из Норвегии Фоминас выкидывал незатейливо и без малейших угрызений совести. Зато давал советы, остроумные и обстоятельные. Вот типичная его лекция:

— Не важно, Витя, какого размера был лосось и где он был пойман, — говорит Андрей Прохорович. — Сходи в супермаркет, купи крупного лосося походящей породы, с неповрежденной шкурой, аккуратно сдери с него кожу, сделай чучело и отправь обратно в Скандинавию. Если лосось будет в полтора раза больше того задохлика, коего тебе прислали, можешь рассчитывать на восторг и дополнительное вознаграждение. Рыбаки обожают приукрашивать собственные достижения. Вот ты представь: какой-нибудь норвежский чудак, некий Олаф Олухсен или Твёрд Хрендерсон, покупает лицензию, едет на речку и ловит там на спиннинг десяток форелей, самая крупная из которых в фут длиной. Он приезжает домой, на радостях нажирается пива, мелких рыб отдает жене на готовку, а над самой большой долго медитирует и в конце концов решает, что она достойна украсить стену его гостиной. Он трясущимися руками обдирает с нее кожу, оставив голову, комкает все это в кучку и пихает в морозилку. При этом режет кожу бессовестно — а, ерунда, чучельник починит, не мое это царское дело. Потом проходит рабочая неделя. В следующие выходные наш Олух Хрендерсон вспоминает, чего не хватает в его гостиной — макета форели, в полметра, насколько он помнит, длиной, и с медной, с загнутыми углами, табличкой, на которой выгравировано: «Эту рыбу поймал Хрен Олухсен 17 июля 1993 года от Р.Х. в реке Нюмедаль». Чудак лезет в морозилку и обнаруживает там под пакетами с брюссельской капустой жалкую смерзшуюся кучку непонятно чего — все, что осталось от его гигантского лосося, которого, как ему уже помнится, он вытягивал три часа на леску толщиной в палец. А он успел нахвастаться в баре всем своим приятелям, что поймал настоящего монстра, почти белую акулу, и скоро сия рыбина достойно украсит интерьер его жилища. Тогда этот деятель лезет в Интернет и начинает прикидывать, как не опозориться перед знакомыми. Первым делом он находит сайт — к примеру, твой: некий Виктор Ларсенис из какой-то там Литвы обещает сделать идеальное чучело кого угодно из чего угодно, а недостатки присланного материала будут исправлены этим мастером-таксидермистом так искусно, что хоть в Британский музей выставляй. К тому же Ларсенис берет за это в пять раз меньше, чем в самой Норвегии. Ну, нашему викингу с рогами это и нужно. Он быстренько читает на сайте инструкции, как подготовить шкуру к пересылке, не забывая прихлебывать пиво. Он узнаёт, что шкурку с очищенной изнутри головой нужно как можно быстрее заспиртовать на три дня, потом упаковать в непроницаемую тару и отправить мастеру быстрой почтой — желательно, DHL. Спирта у него, конечно, нет. Он пихает свою кучку в стеклянную банку и заливает ее водкой, найденной в шкафу. Водки мало, почти вся выпита, поэтому туда же набулькиваются домашние остатки джина и виски. На DHL денег ему жалко, он пользуется какой-нибудь «Скандинавией-экспресс», и поэтому посылка идет не один день, как ей положено, а дня три. Впрочем, это значения уже не имеет. Потому что то, что он запихнул в банку, негодно уже через полдня после поимки. Теперь ты понимаешь, почему я сразу выкидываю эту дрянь?

— Понятно.

— А дальше самое интересное. Шкурку ты выкинул, даже не открывая банку, чтобы дома у тебя не воняло три дня. Потом пишешь Олафу на е-мэйл: «Уважаемый господин Хрендерсон, я потрясен размером и величием той рыбы, которую Вы поймали! Метр длиной!!! — Тут побольше восклицательных знаков, не скупись на них, Витя, если хочешь сделать рубль из копейки. — Какие же сильные руки и твердость характера нужно иметь, чтобы удержать на леске такое чудовище и довести его до берега! Я восхищен Вами!!! — Будем считать, что ты раскалил чудака докрасна. Теперь будем обливать его ледяной водой. — К сожалению, господин Олухсен, сделать чучело из того материала, который Вы прислали, не получится. Шкура сильно повреждена, к тому же неправильно обработана, не сохранила окраску, и примерно половина чешуи осыпалась. Вы не сохранили жировой плавник, а для лососевых это самое главное. Конечно, можно восстановить форель, но это очень кропотливая и долгая работа, и стоит она дорого. Думаю, не стоит ею заниматься. Вам, такому мастеру спиннинговой ловли, не составит трудов поймать лосося еще большего размера и немедленно прислать его мне, или другому специалисту по таксидермии, на этот раз скрупулезно выполняя все инструкции по правильному сниманию и консервированию шкуры. Все инструкции подробно изложены на моем сайте».

— Вы дока, — хмыкает Вик. — Поистине специалист по выкручиванию мозгов, Андрей Прохорович!

— А ты как думал? Тридцать лет этим занимаюсь. Раньше ведь никакого Интернета не было. Письма по почте слали. А банки контрабандой через порт морячки везли. Как ты думаешь, о чем первом подумает наш норвежский бюргер после твоего письма?

— Верните мне шкурку и деньги, — отвечает Виктор после недолгого раздумья.

— Ни черта подобного! Денег он тебе еще не платил, предоплаты ты не требовал, так что возвращать нечего. А такую шкуру, которую он тебе прислал, можно найти на любой помойке, и он прекрасно это понимает. Знаешь, чего он хочет? Хочет свою метровую форель, которой никогда не было. Он уже всем рассказал про нее и даже медную табличку заказал. И что тебе остается?

— Остается сделать метровую форель и слупить с него побольше денег.

— Совершенно верно. Не Олаф поймал лосося. Ты поймал Олафа. Поймал на крючок тщеславия. Он не будет беситься и плеваться в бешенстве — скандинавы очень расчетливы. Он схватит себя руками за голову и начнет считать. А потом ляжет спать. Ночью ему приснится оптимальная сумма, он встанет к компьютеру и напишет тебе письмо. Утром ты получишь послание, и в нем будет указана цифра в два раза больше, чем полагалась вначале. Ты вежливо извинишься и предложишь вчетверо больше изначальной. В конце концов вы сойдетесь на сумме в три раза больше той, с которой все начиналось. Уверяю, норвежец будет счастлив — он будет уверен, что облапошил тебя, потому что даже та табличка, которую он заказал, обойдется ему дороже. В Норвегии все ужасно дорого, Витя, ты даже представить такого не можешь. А вдобавок он получит целый метр рыбы. Отличный макет огромной радужной форели. Он будет показывать ее своим сослуживцам, приглашая их домой, и иметь от этого и уважение, и повод сказать много хвастливых речей и выпить море пива.

— Но ведь радужных форелей такого размера у нас не продается, — скромно замечает Вик.

— А тебе какая разница? Для тебя важно купить любого лосося не меньше метра. Ни в коем случае не мороженого — только свежего, охлажденного на льду, выращенного на ферме в той же Норвегии. Лососи, выращенные на морских фермах, имеют бледную шкуру, им не хватает пигмента, потому что кормят их шариками из природного метана, переработанного бактериями в белок, с добавлением криля. Выращенные лососи разных пород имеют почти одинаковый серебристый цвет.

— Но такая рыба не подойдет! — Виктор в недоумении разводит руками. — Зачем мне гигантский лосось с окрасом селедки? Мне нужна радужная форель, а она сияет всеми цветами и радует глаз.

— Тебе подойдет именно бледная рыбина! — Фоминас поучительно наставляет кривой палец к носу Виктора. — Она — как белый лист бумаги, и ты напишешь на ней свои знаки. Это древнее искусство называется «рыбопись». Ты срежешь с лосося шкуру как надо и обработаешь, как тебе нужно, а потом, когда макет будет натянут и высушен, откроешь книжку с картинками и распишешь чучело под форель. У тебя есть книжка с картинками?

— Пока нет.

— Купи. Все дело в расположении и количестве пятен. Для этого есть специальные акриловые краски — я подскажу тебе, какие. К тому же все мясо от купленного тобою огромного лосося достанется тебе, ты приготовишь его на противне под белым вином, и уже это добавит тебе прибыли на десять процентов. К тому же ты пригласишь на пиршество меня, старикана, мы славно посидим и поболтаем, и даже перекинемся в картишки. А старина Олух будет показывать твоего лосося своим внукам и правнукам — макет проживет лет сто, если ты правильно его сделаешь.