Влад Савин - Сумерки богов Страница 17

   Северодвинск, Атоммаш - выходит тут "пилотным проектом", как сказали бы потомки, не только в научно-техническом смысле, но и в воспитательном. Посмотрим, как товарищи справятся - и учтем опыт.

   Ах, да, союзники. Высадились все-таки. Не стали даже ждать лета и "погодного окна". С другой стороны, ясно было, что Франция нашей не будет, и идти до Гибралтара, платя жизнями наших людей - зачем? Пусть это ночным кошмаром Черчилля останется! И тогда выходит, что желая не пустить нас в Европу, они оказали нам большую услугу. Ведь какие-то силы немцы должны будут на отражение этой угрозы бросить? А с резервами у Гитлера и так негусто. Значит, и нам путь открыт!

   Одер, там пока рано, надо тылы подтянуть. Южнее, мы успешно взламываем Моравский укрепрайон на границе с Чехией, потери однако неприятны! Зато в Австрии подошли к Вене, бои на подступах, скоро возьмем. А вот в Италии нам путь открыт!

   Союзники высадились в Гавре? Что ж, посмотрим, как у них дальше пойдут дела!

Записано в 2007 г., Лондон (альт-ист)

Кабинет в викторианском стиле. Две картины, друг напротив друга - на одной белая стена парусов, флот адмирала Нельсона идет к Трафальгару, на другой от горизонта до горизонта колонна дредноутов, застилающих небо облаками дыма. Громадный письменный стол, в окружении таких же огромных шкафов с книгами. В комнате двое: уже глубокий старик, одетый по-домашнему, сидит за столом, его молодой собеседник, в кресле напротив, очень почтительно слушает.

- Что ж, молодой человек, я очень вами доволен. Вы сделали из моего материала просто шедевр - читая ваши книги, я даже подумал: как жаль, что они не вышли раньше! Вопрос, конечно, философский - в то время, когда что-то можно было изменить, об этом нельзя было рассказать. Лишь сейчас многое из когда-то секретной информации стало доступно публике, и то не все... когда и наш английский народ, и сама Британия стали уже другими!

Ведь я родился и рос при империи, над которой никогда не заходит солнце - и это не было для нас просто словами! Канада, Австралия, Индия, Малайя, Бирма, Гонконг, половина Африки - все это была территория, которую мы считали своей. Как, например, я сейчас, сидя в этом кабинете, знаю, что в этом доме есть моя гостиная, спальня, кухня - так и даже для тех из нас, кто никогда не покидал метрополии, далекие земли были собственностью, куда каждый мог приехать и быть там своим. Я был гражданином и солдатом великой империи, вершащей судьбы всего мира! Сейчас, когда ее нет, я спрашиваю себя, оглядываясь назад, что мы сделали не так? Можно ли было все исправить? Как вышло, что одна из величайших империй пала, не будучи разбитой в войне, а формально считаясь в ней победителем? Было ли случившееся неизбежным ходом истории или чьей-то ошибкой или злой волей?

Но одно я знаю точно. Все империи живут, пока есть солдаты, готовые за них умирать! И этот долг крови не может быть переведен на кого-то - иначе придется платить вдвойне. Так пал Рим, решивший, что чужие наемники защитят его лучше, чем свои граждане. И я думаю, не было ли и нашей главной ошибкой то, что мы слишком полагались на золото и интриги, выставляя в бой за свои интересы кого-то и сберегая свою кровь?

Завоевывая мир, мы были нацией солдат и торговцев. Теперь мы стали нацией торгашей. И если ваши книги помогут не погаснуть искрам воинского духа в нашем народе, то есть надежда, что когда-нибудь империя возродится! Я этого не увижу - но одно обещаю: я, контр-адмирал в отставке Чарльз Додсон, не имею права умереть прежде, чем все, что содержится в этих папках и шкафах, увидит свет, - надеюсь, с помощью вашего пера, молодой человек - а знаю я много такого, что вы не найдете ни в каких архивах! И здесь записи не только о том, что видел я, но и свидетельские показания очень многих моих знакомых, сослуживцев и не только - выйдя в отставку, я имел возможность поездить по свету, бывал в разных странах, даже в России - подобно тому, как другие коллекционируют марки или что-то подобное, я искал участников тех событий и с нашей, и с другой стороны.

Итак, Гавр сорок четвертого, как мы вернулись на континент. Но прежде я хотел бы показать вам документ, иллюстрирующий мою мысль - что бывает, когда мы пытались защищать свои интересы чужими руками. Не следует тогда удивляться, что пешки не захотят идти на размен за пославшую их Британию!

Коммодор Эдмонд Григ. Крейсер "Один", ВМС Свободной Норвегии. Из папки контр-адмирала Додсона. О событиях января - начала февраля 1944

Нет, сэр, я не родственник великому композитору, гордости Норвегии. Ну если только очень дальний - Норвегия не такая большая страна, и возможно, когда-нибудь наши родословные и пересекались. Но не буду отрицать, мне льстило, когда при заходе в европейский порт (в иных про того Грига и не слышали), некоторые, прочтя в судовой роли "Э. Григ", обращались ко мне, не сын ли я - и что с того, что стою на мостике, а не за дирижерской кафедрой, ведь общеизвестно, что в Норвегии моряки все.

До сорокового года я не был и военным. У Норвегии была чисто символическая армия и флот - ведь после той Великой войны нам упорно твердили, что подобного никогда больше не повторится. Даже армию у нас одно время хотели заменить "гражданской гвардией" из малого числа профессионалов, работа которой в мирное время будет заключаться в военной подготовке ополчения пару недель в году. А корабли, за немногим исключением, были построены еще до той войны - кроме заградителя "Трюгвассон" и трех миноносцев, которые ради престижа числились эсминцами (хотя были меньше германских, типов "Вольф" и "Меве", таковыми не считающихся). И все офицерские должности на флоте были расписаны на годы вперед. Зато Норвегия могла гордиться своим торговым флотом, пятым в мире. Я был капитаном - и когда нас захватил Гитлер в сороковом, успел увести свой пароход в Англию. И таких, как я, было много - потому, когда наш добрый король Хокон стал, с английской помощью, формировать военный флот под норвежским флагом, я получил воинский чин. Причем у британцев есть любопытная особенность, звания могут быть как постоянные, так и временные, так что, строго говоря, я был "временно коммодор", но мне так было непривычно, и я представлялся, опуская первое слово. А работа военного моряка мало отличается от моряка торгового - разница лишь в том, что иногда приходится стрелять.

Ну а музыка - просто увлечение в свободное время. И у моряка бывают свободные часы, которые охота заполнить чем-то для удовольствия - как джеклондоновский Волк Ларсен мастерил усовершенствованный секстан. Ну, а я складывал стихи под простую мелодию. Впрочем, не я был первым. "Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутыка рому" не было выдумано Стивенсоном, такие песенки были нужны, чтобы задавать ритм в палубных работах, всем тянуть дружно - раз, два, взяли. Тем более я и не старался сочинять - просто иногда на ум приходили слова, достойные музыки.

Он щедро сулил, этот вождь иноземный,

Купивший наши мечи.

Он клятвы давал нерушимее кремня,

Верней, чем солнца лучи.

Сказал он, что легкой будет победа,

И крови своей не прольем.

Еще не настанет время обеда,

Мы город на меч возьмем.

И будет три дня там все в нашей воле -

Устанем от грабежей!

И славно утешим веселых красавиц,

Оставшихся без мужей!6

Именно это было обещано нам перед тем походом. Доставить войска на острова Шпицберген, обозначив военное присутствие законных норвежских властей. Неофициально же большой чин, специально приехавший из Лондона, сказал: действовать предельно решительно (не исключая даже, при благоприятных обстоятельствах, применения оружия), помня, что это территория своего государства, которую надлежит защищать от чужеземного вторжения всеми доступными средствами. "И ничего не бойтесь, любые ваши действия получат полную поддержку Британской империи! Вы все правильно поняли, коммодор?"

Приказы на флоте положено исполнять. Под моей командой были крейсер "Один" (бывший "Даная"), эсминцы "Свенер", "Сторд" ("тип S"), "Сент Олбанс", "Линкольн" (бывшие американские), транспорт "Глеодден", имеющий на борту польскую пехотную полубригаду (два батальона со средствами усиления, всего около 1300 человек). Нам было сказано, что этого хватит, чтобы драться со всем русским Северным флотом, насчитывающим в активном составе всего несколько эсминцев. Был еще захваченный у немцев "Шеер", но он, по данным разведки, стоит в ремонте. "Но наиболее вероятным будет, что русские при первых же ваших выстрелах подожмут хвост и уберутся восвояси - решите на месте, дать им уйти или взять с них штраф, как, например, оставить на берегу все имущество, что они успели выгрузить. Вы, коммодор, носите чин Роял Нэви, пусть даже временно - так запомните главное правило Королевского флота: не отступать и не сдаваться ни при каких обстоятельствах! Только в бой - и не считать врагов, от этого их меньше не станет".