Лидия Раевская - Взрослые игрушки Страница 17

Мама на кухне пашет с утра. Варит-парит. Сказала ей, чтоб она свой говносалат «Мимоза» не делала. Навалит в него консервов рыбных, а я потом костями всегда давлюсь. И ведь на каждый праздник бадью нахерачит всё равно.

А, ещё надо ей сказать, пусть мяса жарит больше. Я ещё Ирку с Наташкой пригласила. И пусть табуретки у соседей возьмёт, а то сажать их всех некуда будет.

Щас тогда пойду с ребёнком пару часов погуляю, а то меня уже тошнит от кухонных запахов, а потом Дюшку спать кину, и к Сёме пойду, причёсываться. Пусть и покрасит меня заодно бесплатно. У меня день рождения. Юбилей. Следующий ещё нескоро. Уж в двадцать пять, конечно, мне Сёмины причёскинахуй нужны не будут. В салон пойду. Вовка, глядишь, к тому времени, разбогатеет. Других вариантов у него нет. Такие жёны на дороге не валяются: умные, красивые, опытные. А не разбогатеет — найду себе другого.

Ещё и выбирать буду.

Такую как я надо заслужить.

9.04.1989, воскресенье, 09:57

Ура! Мне уже десять! С семи утра не сплю. Жду подарков.

В девять проснулась мама, зашла в комнату, и сказала: «С днём рождения, дочура» — и куклу подарила. Не совсем такую, как я хотела, но тоже ничего. Главное, волосы у неё длинные, и лицо резиновое. Можно будет её потом подстричь и фломастерами накрасить. Я, конечно, хотела Барби. Но эта Барби очень дорого стоит. Есть ещё куклы типа Барби, только на лицо некрасивые, и я на такую деньги коплю. Она пятьдесят рублей стоит, а у меня уже есть тридцать. Если бабушка сегодня денежку подарит — смогу купить куклу Wendy. Не знаю как это по русски. Шенду? Тупое имя. Американское. Она, конечно, не очень красивая, и волосы у неё рыжие и короткие, зато у неё как у настоящей девушки есть грудь. Хочется потрогать — какая она? У соседки Даши есть такая кукла. Только у неё Синди настоящая. Потрогать мне её не дают. Так, показали только. Мне завидно.

А папа подарил мне электрическое пианино. Называется «Маэстро». Фигня на две октавы. На таком ничего не сыграешь. Я потом этот Маэстро Машке отдам. У Ирки такой есть, я с ним уже наигралась. Там смешно было, когда в нём батарейки сели, и это пианино пердеть начало! Нажимаешь на клавиши, а оттуда так «Пфррррррррр».

Мы с Иркой всем мальчишкам из нашего класса по телефону звонили, и пердели им в трубку Маэстрой. Кузнецов, придурок, трубку минут десять не клал. Мы так ржали! Наверное, ему понравилось.

А ещё мне мама разрешила проколоть уши. Она давно говорила: «Вот десять лет тебе будет — разрешу». Может, мне даже золотые серёжки с красным камушком подарят.

Сегодня ко мне придут подружки из нашего класса, и даже Вика придёт Астраханцева. Она у нас отличница, и ко всем подряд на день рождения не приходит. А ко мне придёт, сказала. Мама купила много бутылочек газировки «Тархун», «Лесная ягода» и «Дюшес». Я ещё хотела торт шоколадный, но мама купила какой-то ореховый. Я такой не ем. К нам должна прийти мамина подружка с дочкой Аллочкой, а у Аллочки диатез от шоколада. Так что из-за неё я осталась без торта. Надо бы самой научиться такой торт печь. Я у бабушки поспрашиваю что для этого нужно. Бабуля у меня хорошо готовит: пирожки печёт, варенье сама делает клубничное, даже кисель варить умеет.

Я тоже научусь так готовить. У нас в семье все хорошо готовят: и мама, и бабушка, и сёстры старшие. И я научусь. И даже ещё лучше их готовить буду.

И потом всегда сама буду печь шоколадные торты на свой день рождения.

А Аллочку больше не позову никогда.

9.04.1979, понедельник, 14:38

О, пришёл, пришёл!

— Ну, ты мужик…

— Слава, брат, дай руку пожму!

— Молоток!

— Поздравляю, Славик. Ювелир!

— Прям как по заказу! У меня, вон, двое пацанов растут, нам невеста нужна! Дай, обниму!

— Четыре восемьсот?! Ну, молодец Танюха! Вот это девка!

— На кого похожа-то?

— Назвали-то как? Юлькой? Лидой? А чо так?

— Спасибо… Спасибо, Шурик… О, Ваня! Спасибо, Вань. Вон мой стакан… Да лей, лей, сегодня не работаем… Ну, за Лидию Вячеславовну!

— За Лиду!

— За новорожденную!

— Здоровья!

— Терпения родителям!

— Чтоб выросла хорошим человеком, Слава. Это ж главное, Слава!

— Папина радость…

— До дна!

— До дна!!

— До дна!!!!

Часть третья

«Друг в беде не бросит, лишнего не спросит — вот что значит настоящий, верный друг…»

Глава двенадцатая

С моей лучшей подругой Юлькой мы забеременели одновременно.

По-моему даже в один день. С той разницей только, что осеменители у нас с ней были разные. Хотя я давно в этом сомневаюсь, глядя на то, как с каждым годом наши с ней дети становятся всё больше похожи на моего мужа. Пугающе похожи просто.

А тогда, двенадцать лет назад, выйдя из кабинета районного гинеколога, с кучей бумажек в руках, мы с Юлькой впервые так близко столкнулись с понятием «советская медицина».

Перво-наперво нам с Юлой предписывалось встать на учёт по беременности. А что это значит? А вот достаньте-ка носовой платок побольше, и включите песню Селин Дион из Титаника. Ибо только так вы проникнетесь той гаммой чувств, в кою окунулись мы с Юлией, подсчитывая количество бумажек в наших руках, и прикидывая, успеем ли мы сдать все эти анализы до того, как родим.

Бумажка первая. Анализ мочи.

Анализ мочи предписывалось сдавать через день на протяжении всех девяти месяцев. Направления нам дали сразу на три месяца вперёд. С бумагой в стране больше дефицита нету. Мы хотели посчитать, сколько же литров мочи нам с ней придётся принести согласно выданным бумажкам, но на пятнадцатом литре сбились, и заплакали.

Бумажка вторая. Анализ крови.

Кровь надо было сдать: из пальца, из вены, на сахар, на билирубин, на ВИЧ, на сифилис, на гепатит, на группу крови, общий, хуёпщий… В общем, дураку понятно: столько крови нету ни у меня, ни у Юльки. Снова заплакали.

Бумажка третья. Анализ крови на токсоплазмоз.

Вы знаете, чо это такое? Вот и я не знаю. Юлька — тем более. А название жуткое. Так что подруга, наказав мне до её возвращения посчитать бумажки с требованиями принести в лабораторию чемодан говна, снова вернулась в кабинет номер двадцать два, с целью уточнения термина «токсоплазмоз».

Я засела считать бумажки. В общей сложности, нам с Юлой нужно было принести минимум по килограмму говна, чтобы нас поставили на учёт. Всё просто: нет говна — нет учёта. Нет учёта — рожай в инфекционной больнице, рядом с полусгнившими сифилитиками. И причём, ещё за собственные бабки. Нету бабок — рожай дома, в ванной. По-модному. Посмотрев на даты на бумажках, я поняла, что этот килограмм надо принести сразу в один день, разделив его на три порции. В одной порции будут искать под микроскопом глистов, в другой — какие-то полезные витамины, а в третьей, по-моему, картошку. Юльки в тот момент рядом не было, поэтому я плакала уже одна.

А минут через пять вернулась красная Юлька.

— Они тут все ёбнутые, Лида. — Сказала Юлька, и плюхнулась жопой на важные документы о бесперебойной поставке говна с витаминами. — Знаешь, кто такой этот токсоплазмос?

— Это фамилия врача?

— Хуже. Это вирус. Да-да. Страшный вирус. Если он у тебя есть — то ребёнок у тебя будет похож на Ваню-Рубля из пятого подьезда.

Я вздрогнула. Ванька-Рубль был безнадёжным олигофреном, и любил в свои двадцать пять лет гулять по весне в кружевном чепчике возле гаражей, периодически облизывая гаражные стены, и подрачивая на покрышки от КАМАЗа. Родить точно такого же Ваню я не хотела. Вирус меня пугал. Вдруг он, вирус этот, уже у меня есть? Я запаниковала:

— А как он передаётся, вирус-то? Я, Юль, если чо, только в гондоне ебусь.

Юлька посмотрела на меня, и назидательно ответила:

— Оно и видно. Именно поэтому ты тут щас и сидишь. Если я не ошибаюсь, гондоны иногда рвутся? — Я покраснела, а Юлька добавила:

— Но гондоны тут ваще не при чём. Вирус этот живёт в кошачьих сраках. Ты часто имеешь дело с кошачьими сраками, отвечай?

Смотрю я на Юлю, и понять не могу: то ли она, сука, так шутит неудачно, то ли врачи нас наебать хотят, потому что анализ этот ещё и платный. В общем, я и отвечаю:

— У меня нету срак. Кошачьих срак. Нету. У меня даже кота нету. У меня хомяк есть. Старый. Но он на меня никогда не срал.

Выпалила я это, и начала нервно бумажки у Юльки из-под жопы выдирать.

— Нет, Лида. Хомяк — хуй с ним. Вирус только в кошачьем сранье есть. А я врачихе этой щас и говорю: «А нахуя нам этот анализ, у нас и котов сраных-то нету. У меня дома ваще скотины никакой, кроме бабки мужа — нету. И то, она пока, слава Богу, не срётся. Поэтому совершенно точно ни у меня, ни у Лидки этого вашего сраного микроба нет…»

Юлька замолчала, и опустила глаза. А я не выдержала:

— И чо дальше? Чо она тебе ответила?