Евгений Белогорский - Во славу Отечества! часть III Страница 17

  В этот день в сражении за Варшаву отличились не только саперы генерала Шварца. Свой подвиг совершили и летчики второго авиаотряда 3 армии. Когда генерал Марков получил известие о невозможности для частей Келлера перерезать дорогу на Торн, он поднял в воздух все имеющиеся в его распоряжении бомбардировщики, приказав авиаторам не допустить подхода свежих частей противника к Варшаве. 

  В Варшаву успел проскочить лишь только один эшелон с солдатами Вюртембергской дивизии. Затем дорога оказалась надолго парализована героическими усилиями русских авиаторов. Вылетевшие на задание «Ильи Муромцы» второго авиаотряда, с первого захода на цель уничтожили паровоз следующего эшелона, а затем принялись поливать огнем из своих пулеметов немецких солдат, не успевших покинуть свои теплушки.

  Спасаясь от падающего с небес свинцового града, вюртембергцы в страхе бежали прочь от своих вагонов, стремясь укрыться под желтеющей листвой деревьев. Когда русские бомбардировщики наконец-то улетели, перед глазами вюртембюргцев предстало множество горящих вагонов. С большим трудом немцам удалось сначала погасить пылающие теплушки, а затем сбросить их с насыпи.  

  Не прошло и часа как над железной дорогой появилось новое звено русских самолетов. Во время второго налета, летчикам попался состав, перевозивший артиллерию и боезапасы дивизии. Один из бомбардировщиков, в своем вооружении имел небольшие кумулятивные бомбы, которые командование после удачной премьеры на море было решено использовать и на суше. Во время бомбежки, одна бомба упала на крышу вагона перевозившего снаряды. Не прошло и минуты, как внутри вагона возник пожар, и злополучный вагон с грохотом взлетел на воздух. Сила взрыва была такова, что произошло опрокидывание нескольких вагонов и платформ эшелона, а так же было сильно повреждено железнодорожное полотно.   

  Эти два вылеты дались русским летчикам большой кровью. Впервые за все время войны, в воздушном бою немецкими истребителями, был сбит первый «Илья Муромец» поручика Крестовского. Получил сильные повреждения и совершил вынужденную посадку самолет штабс-капитана Митрохина, имевшего на своем боевом счету двенадцать успешных вылетов. От сильного удара о землю, аппарат повредил правое крыло, обломками которого был серьезно ранен в голову стрелок Федорцов, скончавшийся в госпитале через два дня. 

  У двух других самолетов были серьезно повреждены моторы и фюзеляжи, ранено трое человек экипажа. Все это сильно снижало боеспособность отряда, но жертвы того стояли. Подкрепления, на которые так рассчитывал фон Бредов, не успели вовремя прибыть в Варшаву. 20 сентября, двойным ударом с юга и востока, город был полностью очищен от германских войск, отошедших под прикрытие западных фортов Новогеоргиевска.  

  Не успела закончиться варшавская эпопея, а неутомимый командарм Келлер уже вёл своё усталое воинство к Лодзи, где его авангард вел бои с Померанской дивизией генерала Абста. Большей частью она состояла из новобранцев и призывников старшего возраста, благодаря чему, выдвинутые к Лодзи малые силы Келлера могли удачные противодействовать наступавшему на них врагу.  

  Совершив за два дня стокилометровый переход, конармия Келлера вначале остановила немцев, а с прибытием по железной дороге Стальной дивизии, при поддержке бронепоездов «Георгий Победоносец» и «Святогор» потеснила противника в направлении Лодзи. 

  Ставка не требовала взятия этого польского города, и поэтому первая конармия перешла к обороне. Теперь всё внимание было приковано к Восточной Пруссии, где Людендорф, хотя и с опозданием готовился начать наступление на врага.    

  Фельдмаршал тяжело пережевал столь неожиданную потерю Варшавы. Полностью поверив данным, полковника Николаи о скором наступлении русских в Восточную Пруссию, Людендорф бездарно упустил драгоценное время. Ожидая ударов со стороны войск Маркова и Миллера, прорыва фронта конницей Крымова и Краснова, он упрямо не двигал выстроенные один за другим лучшие корпуса рейхсвера, способных перемолоть ударную силу русских армий в пух и прах.

  Готовясь к отражению наступления противника, в местах наиболее вероятных прорывов неприятеля, немцы срочно возводили дополнительные оборонительные укрепления, опоясываясь нескончаемыми шеренгами новых траншеями и рядами колючей проволоки. Время шло, но все ожидания были напрасны. Русские обманули командующего Восточным фронтом, ударив совершенно в другом месте.   

  Только осознав реальную угрозу потери Варшавы, фельдмаршал стряхнул с себя оковы ожидания и стал перебрасывать в Польшу элитные войска, стремясь исправить положение. Однако время было безвозвратно упущено. За короткий срок, используя слабость войск прикрытия, русские армии смогли приблизиться к старым границам, угрожая вторжением в Силезию. 

  Для удержания висленского края и Лодзи, из Восточной Пруссии по железной дороге был направлен из-под Гумбиннена III и VII имперские корпуса в составе которых входили лучшие соединения Второго рейха. Опасаясь возможных ударов с воздуха русскими бомбардировщиками, воинские эшелоны шли в обход линии фронта, через Коршен, Кульм, Торн, Кутно. 

  Людендорф был полностью поглощен защитой Силезии, когда противник нанес германским войскам новый удар. В наступление перешел Северный фронт генерала Кутепова, который с тяжелыми боями прошел от берегов до Либавы, выйдя к германской границе в районе Мемеля. Оценивая силы Кутепова, Людендорф разумно полагал, что в ближайшее время на этом направлении со стороны русских не следует ожидать активных действий. Однако у командующего Северным фронтом было иное мнение.

  Конечно, к полномасштабному наступлению на Восточную Пруссию Северный фронт не был готов, но провести небольшую операцию против «мемельского аппендицита» это генералу Кутепову было вполне по силам. 

  Имея старые заготовки Генерального штаба, он в сжатые сроки сумел подготовить все необходимое к наступлению и 23 сентября штурмовал Мемель. Атака была проведена силами двух полков, днем без предварительной артподготовки. По сигналу ракеты солдаты Новгородского и Смоленского полков неожиданно устремились в атаку на позиции врага и за короткое время полностью овладели ими. В едином порыве русские солдаты прорвали две линии обороны и к средине второго часа наступления штурмовые отряды уже ворвались в Мемель. 

  В это время по улицам города спокойно расхаживали офицеры, только, что сытно отобедавшие в ресторанах и кафе. Они не верили собственным глазам, когда перед ними возникли цепи разгоряченных боем русских солдат, которым серьезного сопротивления оказано не было. При захвате Мемеля произошла история ставшая знаменитой. В городе имелось прямое телеграфное сообщение со ставкой кайзера, чем не преминул воспользоваться  командир новгородцев полковник Голядкин, отправив Вильгельму сообщение о взятии Мемеля. 

  Попытка немцев вернуть город обратно не увенчалась успехом. Прикрывавший это направление корпус « Бреслау» был переброшен под Новогеоргиевскую крепость, а теми силами, что имелись в распоряжение генерала Индульфа, отбить Мемель было невозможно. Кутепов крепко вцепился в свой трофей. Поэтому, Людендорфу оставалось только констатировать этот прискорбный факт в донесении кайзеру, сетуя на растянутость коммуникаций и нехватку войск, для прикрытия второстепенных участков фронта. 

  Неудачи фельдмаршала, вновь напомнили слова его давнего завистника Макса Гофмана, о том, что Людендорф только велик в дни побед и очень плох в дни поражений. В ответ тот отрядил говоруна в глубокий тыл и не поддержал представление Леопольда Баварского на присвоение Гофману очередного звания. Лихорадочно выравнивая фронт, Людендорф не отказался от нанесения  флангового удара по врагу со стороны Пруссии, но намеривался сделать это в гораздо меньших масштабах. 

  Теперь главным место удара должен был стать Новогеоргиевск. Именно здесь Людендорф собирался нанести удар, который должен был отрезать ушедшие за Вислу войска Маркова и Келлера, связанные боями под Лодзью с переброшенными туда лучшими силами рейхсвера. Фельдмаршал назначил начало операции на 1 октября, собираясь успеть до наступления осенней распутицы.       

  Пока в Европе лилась кровь, командующий английскими войсками в Сирии генерал Саммерс  готовился исполнить планы своего правительства по разделу Турции. Англичане давно считали османскую империю «больным человеком» и теперь был самый подходящий момент для окончательного раздела турецкого наследства. 

  Британия уже полностью подмяла под себя большую часть азиатских владений Порты, включая Аравию, Месопотамию, Палестину, Ливан и Сирию. Теперь, по мнению Лондона, пришла пора прибрать к рукам Киликию и взяться за центральную Турцию, где находился мятежный генерал Кемаль-паша. Согласно прежним планам союзников по разделу Османской империи юг Малой Азии отходил в зону влияния Италии, но ее безрадостное положение на фронте позволяло Англии не сильно считаться с мнением Рима.