Тень и Лёд (ЛП) - Шоуолтер Джена Страница 17

Тогда ладно. Она все еще была на Земле, что было своего рода разочарованием.

— В чем разница между реальностями, измерениями, мирами и царствами?

— Реальности накладываются друг на друга. Измерения существуют в одном и том же пространстве, не взаимодействуя, и миры принадлежат царствам.

Ладно, она вроде как жалела, что спросила. «Информационная перегрузка». Глубокий вдох, выдох. Ошибка! Он был так близко, от него исходил такой роскошный запах, что у нее закружилась голова от желания, с которым она не могла бороться.

Отлично! Теперь ей нужно было отвлечься от: 1) перегрузки; 2) ее влечения к Ноксу, что означало, что ей нужно получить больше информации.

— Если ты не инопланетянин, то кто?

— Я бессмертный воин, посланный сюда, чтобы сражаться в Великой Войне за Терру и победить, чего бы это ни стоило.

— Я знаю, что есть разные виды бессмертных. Например, вампиры и оборотни. А кто ты?

— Ты имеешь в виду клыкастых кровопийц из Лейдиада и зверей Адвевета… хотя последние больше похожи на драконов, чем на волков.

Возбуждение вернулось, и она кивнула.

— Я не один из них, нет, — сказал он. — Я больше похож на Бога.

Он ведь пошутил, верно?

— Бог чего?

— Темноты.

Иначе говоря… дьявол. Мило.

— А что такое Великая война?

Нокс проигнорировал вопрос и сказал:

— Я полагаю, что у Земли все еще есть армии. Они ведут свои собственные войны.

Он протянул руку и зарылся в ее волосы пальцами. Черные как смоль пряди казались шелковыми лентами на его влажной коже, и от этого зрелища у нее перехватило дыхание.

Затем их взгляды встретились, его зрачки закрыли радужку, и замерзшие океаны превратились в ад возбуждения.

— Да, — прохрипела она. Ей не понравилось это зрелище… потому что ей это слишком нравилось. Твою мать. — Зачем тебе знать о наших армиях? Потому что ваши армии планируют широкомасштабное вторжение? Ну, вы должны посмотреть небольшой документальный фильм под названием «День Независимости», чтобы узнать, что происходит, когда наша планета находится под угрозой.

— Если эти вооруженные силы попытаются остановить нашу войну, Высший совет направит пропорциональное количество Наблюдателей. Поверь мне, когда я говорю, что ты не захочешь, чтобы сюда прислали отряд Наблюдателей.

Высший Совет. Наблюдатели. Великая война. Это слишком!

Словно почувствовав ее растущее напряжение, он снова протянул руку и нежно провел костяшками пальцев по ее подбородку. Вейл прижалась к нему, в поисках утешения и тепла.

«Что ты делаешь? Стой!» Она резко выпрямилась. Сейчас имело значение только одно.

— Говори правду. Будет ли вторжение?

Нокс сделал паузу ровно настолько, чтобы повысить уровень ее стресса.

— Пока ваши правительства ведут себя хорошо, никто из других миров не ступит на вашу землю, пока не закончится война… и меня не коронуют победителем.

Глава 6

Чем дольше Нокс вглядывался в Вейл, вдыхая ее сочный сладостный аромат, тем больше он чувствовал себя не в своей тарелке. Он был тверд, его член словно выковали из стали. Ну конечно. Мужское сознание вцепилось в его внутренности, потребность попробовать пленницу почти захлестнула его, желание испытать поцелуй, его первый поцелуй, мучительно искушало.

«Я вижу… Я беру».

«Должен сопротивляться!» Мужчины теряли голову рядом с женщинами… во всех смыслах слова. И Ноксу не нужно знать, действительно ли Вейл так восхитительна на вкус, как он себе представлял. Он мог угадать ответ: она была вкуснее.

Победа зависела от его способности противостоять желанию ее поцеловать. Но он мог делать с ней и другие вещи…

Ему нужно было заняться с ней другими вещами. Но каждый раз, когда он поддавался желанию прикоснуться к ней, она принимала его в одну минуту и отвергала в следующую. Раскаленное добела и ледяное обхождение сводило с ума.

— Я собираюсь прикоснуться к тебе, — сказал он ей, объявляя о своем намерении, надеясь ее подготовить. Ни удивления, ни ледяной реакции. Наверное.

— Зачем? — прохрипела она дрожа. От предвкушения?

— Потому что я этого хочу. — «Потому что должен». — Потому что не могу этого не сделать.

Она сглотнула, ее защита… рушится? Он медленно протянул руку, предоставляя ей возможность отойти подальше…

Контакт.

Он втянул в себя воздух. Она застонала, биение пульса у основания ее шеи участилось.

Все еще раскалена добела.

Осмелев, Нокс захватил еще больше пространства. Убрал прядь ее волос со лба и щеки, затем заправил за ухо. Ощущение ее бархатной мягкой кожи… Его член начал пульсировать. В любой момент его штаны могут порваться.

Где же его хладнокровие?

Ему не следовало это начинать. И определенно не следует продолжать. Ему предстояло убить воинов, выиграть войну, казнить королевскую семью и спасти родной мир. Отвлекаться недопустимо.

Хотя, если бы он решил не отказывать себе в удовольствии, то лучшего места было не найти. Никто не мог проникнуть в бункер, потому что никто никогда не видел его изнутри.

Хриплым голосом он спросил:

— Ты хочешь меня, Вейл?

Ее рот открылся и закрылся, затем лицо потемнело. Она вздернула подбородок:

— Хочу? О, пожалуйста! Я боюсь тебя. Сколько человек ты убил сегодня?

— Только одного. — К сожалению… — Я также защищал тебя.

— Только одного. — Ее сухой тон насмехался над ним. — Ты кажешься разочарованным.

— Так и есть. Если ты не заметила, то они тоже пытались меня убить.

Вейл закусила нижнюю губу, распаляя желание Нокса еще сильнее. Ему хотелось прикусить эту нижнюю губу.

— Я хочу сказать, что не сплю с убийцами, — сказала она.

— Даже с убийцами, которые пытаются тебя спасти?

— Я понимаю, что ты был в эпицентре боевых действий, — сказала она, нахмурив брови, — но слушай, тебе нравилось то, что ты делал.

— Мне нравится побеждать.

— Тебе нравится хвастаться.

Он дернул плечом. Его месть зависела от победы, но он не собирался объяснять свои причины ни ей, ни кому-либо еще.

— Я заметил, что ты не упомянула своего мужа при отказе.

Гнев вспыхнул при упоминании о ее браке, его хватка на волосах Вейл усилилась.

Почему такая сильная реакция? Мужа здесь не было, и это никого не беспокоило. Их связь не имела никакого значения в сложившейся ситуации. Если Нокс решит оставить ее, то он ее оставит.

«Теперь я думаю о вечности?»

— Это ты пристаешь к замужней женщине, — сказала она. — Неужели серьезные намерения для тебя ничего не значат?

— Они означают для меня все. — Но только его намерение победить. — И я определенно не буду к тебе приставать.

— Приставать — значит флиртовать. Неважно. — Она закатила глаза. — Твой десятиминутный допрос почти закончился. Ты действительно хочешь тратить время на споры о том, хочу я тебя или нет?

Да! Ее влечение к нему почему-то стало делом огромной важности.

— Ты пробовала переспать с убийцей? — Он провел кончиком пальца под ее подведенными, я-хочу-чтобы-ты-снял-мои-трусики-своими-зубами, глазами. — Тебе определенно должно понравится.

Между ними шипело напряжение.

— Нет. Я не спала с убийцей, — ответила она, ее интонация стала эквивалентом закатывания глаз. — Лжецов и мошенников было достаточно.

Есть ли женщина сексуальнее этой? Она так отличалась от застенчивых, замкнутых женщин, с которыми он спал в прошлом. Вейл была прямолинейной и уверенной в себе, с твердым характером. Требовала ли она абсолютного удовлетворения от своих любовников?

Нокс подавил стон возбуждения.

— Женщины в моем королевстве пользуются косметикой, но она размазывается. А твоя нет. Почему?

— Потому что это татуаж. — Ее веки сузились, ресницы почти слились воедино. — А теперь довольно обо мне и моих сексуальных партнерах.

— Сколько партнеров?

Она напряглась.

— Хотя это не твое дело, но больше, чем орда, меньше, чем легион. Делает ли это меня подержанным товаром в твоем возвышенном мировоззрении? Ммм? Ты ведь теперь не прикоснешься ко мне десятифутовым шестом, правда?