Погоня - Артем Рудик Страница 17

- И что же ни у кого не было претензий? Никто даже не заподозрил, что в этих центрах совсем не здоровьем занимаются?

- Нет, ничуть. Что может быть здоровее работы на свежем воздухе? Особенно если она выгодна и самой Империи. Всё-таки весь лес и камень с таких лагерей льготно отправляется в имперские же корпорации. Тем более, у них нет претензий, ввиду того, что чисто формально, все кто там находиться, прибыли на бессрочное оплачиваемое лечение.

- И им действительно платят?

- Да, пару золотых в месяц, в качестве пособия. На пачку сигарет может и хватит. Это всё равно гораздо выгоднее, нежели нанимать нормальных рабочих.

Внезапно, автомобиль дёрнулся и остановился. Кажется, приехали. Вся «делегация» наконец выдохнула и один за другим, мы выгрузились из кузова. Перед тяжёлыми, слегка ржавыми стальными воротами нас уже ждал начальник лагеря, одетый по форме, вместе со свитой из ВОХРа (военизированной охраны). Помахав нам и широко улыбнувшись, он весело произнёс:

- Добро пожаловать в лагерь «Улыбка»! Рад представиться, Личёв Владлен Владленович.

- Очень приятно, я Капитан Карпов, ну это, вы верно и так знаете. - ответил ему я.

- Да, разумеется, вы можно сказать наша, сибирская знаменитость. Тем паче, о вас крайне хвалебно высказывался мой начальник, Сергей Павлович, воевода Новокачинский.

- Пан Острухин? Неудивительно, мы с ним хорошие друзья.

- О, ну раз так, я просто обязан предложить вам попить чайку у меня в кабинете, заодно и обсудим все детали в приятной обстановке. А пока, может познакомите меня со своими спутниками?

Я начал с генерала:

- Это вот, Ян Халлер, тот самый генерал, людей которого мы и приехали забрать. А это вот, - я указал на Элл, - Доктор Глиммер, формально руководитель вот этого вот процесса.

- Очень приятно пани Глиммер!

Владлен было потянулся поцеловать её руку, как это принято в несколько старомодном аристократическом обществе сибиряков, однако наткнулся лишь на колкий холодный взгляд девушки. Она явно бывла не в большом настроении, чем я, после нашей "приятной поездки". Тем не менее она, своим обыденно ласковым голосом, к которому я уже даже стал привыкать, вежливо ответила:

- Извините, но я не слишком люблю все эти любезности и ухаживания.

- Что же, ваше право. А теперь, пройдёмте во внутренний двор.

Произнеся это, он развернулся и отправился в сторону лагерных ворот. Мы послушно отправились следом. Когда мы прошли пропускной пункт и были практически на середине лагерного плаца, нас нагнал взъерошенный секретарь:

- Владлен Владленович! У нас беда!

- Так, что случилось?

- Тех лагерных, кого сегодня планировали освободить, буквально пару часов назад отправили на выездные!

- Ну так возвращайте их! Чего ты ко мне то пришёл?

- За личными номерами. Я не смогу их забрать, если не буду знать, кто вам нужен. Не всех же с выездных вывозить.

- Хорошо, возьми ключи на проходной, открой архив и найди там личные дела с отметкой «чехословак», это как раз те, кто нам нужен. Ну и с отметкой «коммуняка», тоже набери с десяток. - тут он обратился к Халлеру, - Вам же не принципиально кто именно это будет?

- Нет, не слишком.

- Хорошо, - он вновь обратился к секретарю, - тогда набери штук тридцать тех, кто выглядит безобиднее.

- А что насчёт конвоя? Выделять ВОХР? - спросил тот.

- Нет, не думаю, что это необходимо. - ответил вместо Владлена, Ян, - Они всё-таки домой едут, нет смысла их держать.

Кивнув, растрёпанный бюрократ побежал в сторону КПП, пока мы продолжили свой путь к кабинету Личёва. Им оказался скромный одноэтажный деревянный домик, обставленный на манер охотничьей избы. Усадив нас за расписной кедровый столик, он сразу же направился к маленькому холодильнику:

- Будете пить? У меня есть местная медовуха, наливка из голубики, вино из одуванчиков, домашний самогон...

- Мне стопку наливки и дуже хватит. - сказал я.

- А есть чего безалкогольное? - поинтересовался генерал, - А то у меня, после вчерашней старки, печень колит.

- Могу предложить сбитень, морс, лимонад, холодный чай и такой же холодный кофе.

- А что такое сбитень?

- Напиток традиционный, там мёд, пряности и травы, ну в целом довольно приятный.

- Ну, давайте его.

- А вам, пани Глиммер?

- Чай.

- Уверены? У меня тут очень хороший алкоголь.

- Чай.

- Хорошо-хорошо...

Расставив всем по стальной кружке и налив напиток соответственно запросам, Личёв, присоединился к нам за столом и сразу же начал разговор:

- Вы, капитан Карпов, не так давно прославились в ДРР?

- И вы про ту газетную статью...

- Да ладно вам! Я то вас не осуждаю, просто интересуюсь чем вы так насолили Республиканцам. Если тот студентик и получил от вас, то явно за дело. Просто, видите ли, в последнее время, они пытаются выискать все наши проступки. Да и мы в долгу не остаёмся. Мне кажется, всё и вовсе идёт к большой войне. Нам только катализатор нужен, вот вместе и ищем.

- Как же это, к войне? И Сибирь, и Дальний Восток неотъемлемые части Босгора!

- Вы, пан, кажется отстали от жизни. Века этак на два. Ибо тогда это действительно было так. А сейчас, ну... посмотри вокруг! Какая Империя? Они свои то «коронные» территории еле контролируют, что уж говорить о нашем захолустье. А нас только подтолкни и мы, с восточными коммуняками порежем друг друга за судьбу Сибири. Зуб даю, умрёт старик Анжей и всё, зальётся Тайга кровью.

- Какой поразительно откровенный сепаратизм! И нестрашно такое говорить офицеру имперской гвардии?

После таких крамольных слов, я было даже стал потихоньку закипать от гнева, но Владлен быстро пояснил свою позицию.

- А чего я то? Просто рассказываю, что думают местные воеводы. Тут же, понимаете, всякие говоры ходят. Вон, некоторые, в том числе и господарь Острухин, считают, что после победы над ДРР, мы отправимся наводить порядок в самой Империи. Ну, если подходить объективно, то они, может и правы. Это будет всяко лучше, нежели отдавать столь большое государство кронпринцу Вяздо. Он же абсолютно никудышный правитель!

- А вы уверены, что победите? - внезапно в разговор вмешалась Элл.

- Ну, всегда хочется верить в победу своей страны, а там, как богиня даст. Всё равно этой войны избежать не получится. Но лично за себя я не переживаю, мне то всяко на фронт ехать не придётся,