Пепельные объятия - GarrisonKaz Страница 17

про Казахстан, то одна только система внутринациональных отношений гораздо сложнее, чем кажется. Я долго пытался разобраться в этом. Весь казахский народ единогласно признал, что Старший Жуз занимается государственным управлением, внешней и внутренней политикой, экономикой и финансами, учетом и менеджментом Казахского Государства. То есть в руках этого немногочисленного казахского элитного сословия все рычаги. Что хотят, то и воротят.

Конечно, именно их кормчие мира сего и прикормили! Осыпали золотом, создали им историю, написали новые учебники и книги.

Даже воссоздали книгу жузов и распространили её в народе. Гордость нации! Каждый мечтал найти там свои корни. Туда вписывались рода и их отношения друг с другом. В народе укоренили истину, что каждый казах обязан знать свой род и жуз! А на деле всё очень просто до цинизма: чтобы каждый сверчок, знал свой шесток. Это, конечно, было продумано заранее, целыми американскими институтами, на основе жизни и быта народности республики Казахстан. А внедрено профессиональными психологами. Через различные программы и проекты развития торговли в Центральной Азии.

Народ об этом, возможно даже не догадывался, думали, что всё это к лучшему. А кто всё знал, тот купался в роскоши и радовался прелестям жизни, не испытывая ни в чём нужды.

Дальше можно не продолжать. Но для понимания иерархии, существует ещё деление на средний жуз, это люди науки – учителя, научные исследователи, ну и музыканты, поэты.

А такие, как Ергали, это пахари и воины, самый низ. Развели средневековье. Чтобы разобраться было ещё труднее, запутали всё в жуткий клубок родов. Например, его младший жуз, составляют три рода – алимулы, байулы, и жетыру. Алимулы составляют шесть родов – карасакал, каракесек, торткара, шекты, кете, шомекей. В байулы состоят двенадцать родов – алтын, ысык, шеркеш, адай, жаппас, алаша, байбакты, маскар, бериш, таз, есентемир, тана. Ергали причисляет себя к роду шеркеш и гордится этим.

Голова идет кругом. Когда мы были в Гоа, там сразу было всё понятно. Основных каст в Индии всего четыре. От высшей к низшей: брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры. Каждая соответствует устам, рукам, бедрам и ступням бога Брахмы – по легенде, именно из этих частей тела он их создал.

А ещё Брахма решил, кто и чем может заниматься. Тут хотя бы есть логика. Правда, даже там, ниже самой нищей касты шудры, есть негласная каста – неприкасаемые. Которые чистят сортиры, сжигают мертвых животных и делают самую грязную работу.

У них это замечательно укладывается в религию, связанную с реинкарнацией. Веди себя хорошо, сиди в говне и не чирикай. Глядишь, после смерти переродишься в более высокой касте, будешь богатым и известным. Очень удобно придумано! Соблюдается основной принцип, всем даётся надежда, запрещены самоубийства и нападения на более высокие касты, иначе переродишься в бяку.

В казахских жузах никакой логики я так и не нашел.

Нас заставляют принять это как состоявшийся факт. Ибо старший жуз по книгам, это те же казахи, которые просто родились в нужное время и в нужном месте. Бывшие приближенные ко двору. Другого объяснения просто не дают. Но на самом деле, если читать первоисточники, то всё просто извратили. В более старых рукописях, написано так: «Старшему жузу дай посох, чтобы пасти скот. Среднему жузу – дай перо для управления. Младшему жузу вручи копье и выставь против врага». Но почему-то скот пасут и служат в армии, именно младшие жузы. А те, кто должны были пасти скот, пасут весь казахский народ.

Наконец наступил поздний ужин. Наелись подогретых подсохших лепешек с домашним сыром и жареной колбасы с яичницей. Напились чаю и пошли спать.

Ергали накидал корпешек, мы свалились всей толпой в комнате на пол и уснули. Спал я тревожно, с кошмарами, но только рассвело, подорвался и вышел на разминку. Ергали уже хозяйничал в сарае с животными. Поил и кормил. Я помог ему по хозяйству. Покидал вилами сено. Налил в поилки воды.

Думал, к обеду уже поедем дальше, но Даша уговорила переночевать ещё одну ночь. Понаблюдать за стариком. Мои девчонки помогали хозяину печь лепешки, сварили наваристого супа из забитой курицы. Так день и подошел к концу. Вечером, Дарья ещё раз осмотрела и обработала рану и вроде осталась довольна результатом. В эту ночь мне опять не удалось хорошо выспаться.

Утром, после завтрака, радушный хозяин дал в дорогу варёных куриных яиц, две большие лепешки хлеба, кусок сыра, палку говяжьей колбасы и бутылку молока. Ольга заправила большой термос сладким чаем. От любой оплаты Ергали категорически отказался.

Перед самым отъездом Даша ещё раз обработала рану, дала таблетки, объяснила, как их крошить и присыпать порошком болячку.

– Дед, тут в пакете два заправленных шприца. Один уколешь себе в плечо завтра, а последний ещё через три дня. Запомнил? Положи их в сухое прохладное место. Не забудь протереть руку водкой перед уколом.

Расставались как старые друзья. Даже обнялись на прощание. Я сказал:

– Постарайся выжить, я обязательно к тебе заеду в гости.

Дизелек приятно тарахтел, мы тронули в сторону Актюбинска. Заряд батареи был сто процентов, а вот солярки ушло ещё литров двадцать.

Выехали на трассу, обстановка вокруг сильно изменилась. Стало как-то тоскливо. Во-первых, была облачность, небо затянули грязно-серые облака. Во-вторых, очень много людей, стояло вдоль трассы, кто с одной сумкой, кто с кучей детей и чемоданов. Все махали руками и просили подвезти. Я снизил скорость. Молодой парень, казах, стоял рядом с девушкой с маленьким ребенком на руках. Рядом с ними куча баулов. Понятно, что собирались наспех. Он увидел, что я снижаю скорость и побежал к машине. Я притормозил.

– Брат! Кез келген ақшаға[4], возьми по-братски! – начал он диалог в моё открытое окно.

– У меня полная машина людей, братка, подожди следующую. Вода есть, еда. Надо?

Он отрицательно помотал головой, что-то пробурчал себе под нос, отошёл, ещё раз окинул меня взглядом и с унылым лицом вернулся к своей девушке. Однако любые деньги предлагает за поездку. Или деньги ничего уже не стоят, или поездки стали такими дорогими. А может оба варианта одновременно. Видимо, этот парень из тех водителей машин с севшими батарейками на станции. Где-то переночевали и теперь рвутся домой в Актюбинск.

Началась монотонная дорога, опять пошли мысли. Накатила усталость. Жутко захотелось спать. Глаза закрылись. Бетонный столб прервал нашу поездку. Машина в хлам, капот вздулся пузырем и заслонил вид в разбитое