Наши уже не придут - RedDetonator Страница 17

— Откуда знаешь? — нахмурился Ванечкин.

— Отец Афанасий мне говаривал, — солгал Аркадий, надеясь, что во благо. — Вот кто был дельным — это он.

Расстрига, называемый местными отцом Мефодием, был любителем выпить за чужой счёт, плохо владел грамотой и не желал ничему учить детей. Ритуалы исполнял исправно, этого не отнять, но то, что был алкоголиком — это факт, который не оспорит ни один житель Мамоновки.

«Ещё и запойным был», — припомнил Аркадий.

Отец Афанасий же, живший в селе Фёдоровка, подходил к делу ответственно, у него был образцовый приход и он обучал детвору грамоте, пусть и через псалтырь с молитвословом. Перспективных он даже отправлял, за счёт прихода, в Астрахань, учиться в семинарии. Но Алексея он за перспективного не считал…

Аркадий задумался о своём нынешнем статусе. Он уже точно не Алексей, но и не совсем Аркадий. Воспоминания мальца, умиравшего от холеры, смешались с его собственными, но быстро потерялись на фоне огромного багажа воспоминаний гвардии капитана Аркадия Петровича Немирова.

— Раз отец Афанасий так говорил… — уступил давлению авторитета попа сосед. — Эх, рано ушёл… Скольких спасли бы, скажи он, когда холера началась…

Именно поэтому обучение детворы из окрестных деревень прекратилось — отец Афанасий умер. Не от холеры, холеры тут тогда не было, а от какой-то другой болезни, но Аркадий не знал подробностей.

— А точно поможет? — на всякий случай, спросил Александр.

— Точно, — ответил Аркадий.

— А сам-то что? — вновь нахмурился сосед. — У тебя батька помер, мать померла, братья, сёстры, сам чуть не помер… Почто не сказал батьке своему?

— Запамятовал, — ответил Аркадий. — А на самом смертном одре вспомнил. Но поздно уже было, померли все. И я чуть не помер.

Было до душевной боли обидно, что он не знал этого раньше. Смерть родных ощущалась огромной дырой в душе, ему было больно, почти физически.

— Пойдём, снедь обещанную дам, — сказал Ванечкин.

Они вошли в соседскую избу. Видно, что внутри стало резко не хватать женской руки. Земляной пол грязен и местами сух, что способствовало запылению. Пыль на полках, на печи, на подоконнике — Александр не озадачивается уборкой, что не очень хорошо.

Но всё это меркло на фоне вони, доносящейся из деревянного ведра под лавкой.

На лавке под красным углом лежит Степан, средний сын.

Мальчик шести лет очень тощ, слаб, измученный взгляд смотрит в жердяной потолок — похоже, что он нежилец.

— Лучше бы воду подсаливать (1) и побольше давать, — посоветовал Аркадий. — Его жажда мучает.

— А это откуда? — вновь насторожился сосед.

— Я, когда лежал, очень соли хотел, — пожал плечами Аркадий. — Думаю, одну ложку соли на штоф (2) воды лучше добавить — всё одно, лучше, чем ничего.

— Хм… — погладил бороду Александр. — Ну, ладно, ты дельным мальцом оказался, посмотрим, что выйдет.

За тяжёлую работу Аркадий получил двенадцать клубней картошки, два свежих огурца и три щепотки соли в свёртке. Щедрая добыча, в его-то критической обстановке…

Вернувшись в пустую избу, он разложил гонорар на печи, после чего пошёл собирать хворост.

Через полчаса он вернулся с найденной древесиной и начал разжигать очаг. Кремень и кресало никто забирать не стал — они обнаружились под печью. Руки привычно размяли трут и заработали над ним кремнём и кресалом. Разумной и осознанной деятельностью тут не пахло — организм сделал всё на автомате.

Когда очаг разгорелся, он сходил в заброшенную избу, в которой снял с пола самую короткую и тонкую доску — сгодится на дрова.

Сломав доску во дворе у дома, он подкормил печное пламя топливом, после чего вооружился кувшинами и сбегал к колодцу, у которого обнаружил соседа.

Набрав воду, он вернулся в избу, перелил потенциально опасную жидкость в кувшин и поставил на огонь. Чугунный котелок уже давно увели, но Аркадий не обижался на неизвестных грабителей бесхозного добра. Он вообще ни на кого не обижался.

Товарное состояние глиняного горшка его не волновало, поэтому он никак не прореагировал на то, что поверхность керамического изделия начала покрываться копотью. Главное, чтобы вода закипела…

Чтобы не стоять зря, он сбегал за водой и расставил наполненные кувшины по печи. Керамику никто забирать не стал — в пути она обязательно разобьётся, а придумывать особые условия хранения для такой малоценной посуды просто невыгодно.

В деревне был свой гончар, поэтому недостатка в керамических изделиях тут не было — у всех всего в достатке.

«Это ведь община», — подумал Аркадий. — «Товарно-денежных отношений, как таковых, тут нет, всё проводится бартером на товары или услуги. Всем всегда что-то нужно и это даже как-то работает. На малых человеческих коллективах срабатывает отлично, но при любом масштабировании эта система терпит крах».

Когда вода была вскипячена, Аркадий взял грязные льняные тряпки из-под печи и переставил кувшины на настенную полку, чтобы охлаждались. Мать ставила туда же готовую снедь, с теми же целями…

Далее он поставил на печь кувшин с сырой водой и бросил туда пяток картох, после чего добавил щепоть соли. И сел на лавку, начав с нетерпением ждать. Картошка в мундире…

Когда еда была готова, он снял кувшин и дождался, пока вода слегка остынет.

Водой из другого кувшина он помыл руки с белой золой. Эта солдатская методика берёт корни в глубокой древности. Читал он как-то, для общего развития, что белая зола имеет pH выше семи, поэтому создаёт щелочную реакцию. Вот эта щелочь начинает омыление жиров и масел на коже рук, что имеет эффект, отдалённо похожий на мытьё рук мылом. Ну и есть какой-то дезинфицирующий эффект, пусть и очень слабый. Так или иначе, но это лучше, чем ничего.

Отмыв руки от белой золы, он вылил воду из-под картошки в пустой кувшин, после чего поставил кувшин с картошкой на полку.

Вытащив одну из картофелин, он откусил кусочек, вместе с кожурой.

«В кожуре все витамины», — усмехнулся он своей мысли.

Съев картофелину, он удержал себя от добавки и вышел во двор, где присел на лавку, поставленную когда-то ещё дедом. Дед помогал строить эту избу, поэтому многие вещи здесь поставлены им.

Нужно было думать, что делать дальше.

В воспоминаниях обучения у отца Афанасия давались даты от Сотворения мира, причём тогда поп говорил, что на дворе 7416 год, но с момента этих уроков прошло уже два года, а это значит, что сейчас 7418