Легионер. Дорога в Помпеи – 2 - Валерий Александрович Гуров Страница 17

И между делом поймал себя на мысли, что даже засветло найти именно эту инсулу среди десятков других, будет проблематично. Больно они единообразны. И нет особых примет, в виде «вон оно, дерево».

Внизу меня терпеливо ожидала еще одна «семейная пара» в виде старика и старухи. И конечно, грустный ослик с большой бочкой на спине. Вздохнув, я полез внутрь…

Домчали с ветерком, хотя я снова сидел в неудобной позе в полной темноте. Но мне кажется, что обратная дорога стала раза в три короче. Одно из двух — либо я привык, и обратная дорога всегда кажется короче дороги «туда», либо изначально меня везли, запутывая следы. Сейчас такой необходимости не было, и путь стал прямым из точки А в точку Б.

На моей… теоретически моей вилле, меня снова ждала теплая встреча виликом и другими рабами. С поклонами, заверениями в преданности и как они ждали моего возвращения… Я слишком устал за день, так что жестом отмахнулся от многословных пустословий.

Не знаю отчего, но рожа у вилика была крайне довольная. В основном помалкивал, но общий вид как у кота, дорвавшегося до сметаны. Видя мое состояние и настроение, он быстро разогнал прочих слуг. Потом аккуратно сопровождал меня в пути в спальню и пару раз дипломатично указал направление, когда я путал повороты в этом лабиринте.

— Господин желает перед сном горячую ванну… — начал было он, но я резко перебил:

— Господин желает спать.

Больше вопросов не последовало, меня сопроводили в роскошную спальню, которую я не запомнил во время экскурсии с Вейентоном.

— Что подать на завтрак? — пока с меня аккуратно стаскивали пропахший дешевым вином хитон, а я старался не закрывать слипающихся глаз, одна из рабынь вздумала задавать странные вопросы.

— То же, что и прошлому господину, — думать после такой бессонной ночи в направлении «что тебе приготовить, милый» — было изощренной пыткой.

— Может, у тебя будут пожелания для утреннего облачения, господин? — продолжала допрос рабыня, и я все же приподнял бровь, чтобы посмотреть на нее. Девушка дернулась и согнулась в поклоне, больше не настаивая на ответах.

— Только скажи, что желаешь увидеть на обеденном отдыхе? Я подготовлю все для моего господина… — и эта куколка внезапно кокетливо посмотрела на меня, чуть приподнявшись из низкого поклона.

Могло и сработать, если бы не память о том, что я буду делать завтра с утра. Так что ни о каком обеденном отдыхе речи не шло. Более того, по этому вопросу я сделал вывод, что не все в вилле знали о моей роли в игре патрициев Сицилии. Возможно, они действительно воспринимали меня как настоящего хозяина поместья и своего господина. Интересно.

Мысли мелькали разные, но я постарался задвинуть их куда подальше. В моей ситуации самое важное — это силы и светлая холодная голова. Поэтому — спать и только спать.

Как только меня сопроводили к кровати и оставили одного, я тут же провалился в сон. На секунду успел подумать о том, чем может закончится мое новое приключение. Риск был слишком велик… Но и горизонты открывались что надо.

На сон мне обычно хватало нескольких часов. Так что впервые за последние дни мне удалось хорошо выспаться. Возможно помогли мысли, что это последний раз, когда вот так поспать удастся. Такие же мысли были в ту ночь на вилле в Помпеях, после которой все завертелось, и в следующий раз я спал уже в камере, вполглаза и вполуха.

Просыпаться пришлось под грохот и чьи-то возбужденные крики, доносившиеся даже до моей удаленной от входа спальню.

— Мы ищем Тита Ливерия! Он находится в списках высокопоставленного наместника Марка Перперна Вейентона, и его необходимо взять под стражу!

Я встал с кровати и протер глаза, аккуратно пододвигая гладиус. Хоть меня и предупреждали про подобный спектакль, но больно уж подьем резкий.

— Господин! — в комнату вбежала одна из рабынь, которой я уделил время вчера вечером. — Вам надо бежать, за вами пришли!

Я аккуратно расправил хитон, подпоясываясь, и обворожительно улыбнулся рабыне, стараясь успокоить перепуганную девчонку.

— Все будет хорошо, милая, не беспокойся.

Я успел оправить последнюю складку, чтобы схватить в случае чего клинок, когда грохот раздался уже в дверях. В комнату почти вкатилась куча-мала из троих головорезов. Все бандитского вида, на них висели другие девчонки, танцевавшие вчера в саду. Где-то за спинами мелькал бледный и перепуганный вилик. Раб явно не знал, что делать в ситуации, когда вчера Вейентон меня лично водил по вилле, громко называя хозяином и господином… Ну а сегодня от того же Вейентона пришли люди, чтобы меня арестовать. Хотя, может это великолепная актерская игра? Я же знаю, что вилик сам вчера отправлял меня кататься на ослике.

Невольно, глядя на рабынь, троих воинов и управляющего, я все же задумался. Вопрос — а точно ли все идет по плану, и какой озвучен план для этих троих?

— Вы зачем пугаете девчат? — почти дружелюбно спросил я, находясь в одном движении от того, чтобы схватить оружие. Вчерашняя рабыня, с которой я делил ложе, разрывалась между желанием встать передо мной, и спрятаться за мной же. В итоге я ее э отодвинул в сторону, чтобы не перегораживала обзор.

— Тит Ливерий, вы занесены в списки! — забасил один из воинов, стряхнув с себя пару рабынь, которые начали собираться для нового прыжка. Впрочем, какую цель они преследовали, я так и не понял.

— Отныне вы лишены римского гражданства, ваше имущество конфисковано в пользу государства, а нанесенный Республике ущерб обязаны отработать, — как полицейский, в духе «вы имеете право хранить молчание», оттарабанил второй головорез. Впрочем, тут особо никаких прав и не было предусмотрено — меня же их только что лишили.

Интересно, а он сам в курсе… Что это постановка? Слишком уж все реалистично обыгрывалось… Прямо как я вчера предполагал. Неужели пришли «не по плану» люди?

С другой стороны Марка Вейентона можно понять — нет смысла афишировать задумку низшему звену исполнителей. Вернее идти по плану «меньше знаешь — крепче спишь» и «тайну могут сохранить лишь двое, если один из них мертв».

— Вопросов нет, — пожал я плечами, но не собираясь двигаться с места, все еще обдумывая эту слишком хорошую постановку. Станиславский бы поверил.

— Хватайте его, — скомандовал главарь воинов, жестом отправляя