Анатолий Логинов - «Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего Страница 18

Позавтракав, иду в кабинет, невесело улыбаясь. Почему-то вспомнился отрывок сказки про Федота-стрельца:

– Утром мажу бутерброд,

Сразу мысль: а как народ?

Вот и я – завтракаю с умными мыслями о бойцах на границе, дерущихся сейчас с немцами. Бросил бы все и на фронт. Легче самому с винтовкой в окопе сидеть, чем вот так ждать донесений. Захожу в кабинет и приказываю Поскребышеву пригласить всех прибывших. Входят. Молотов, Тимошенко, за ним, покашливая на ходу, Борис Михайлович, потом – поправляющий пенсне Лаврентий, настороженный, угрюмый Мехлис и, последним, Маленков. Рассаживаются молча словно придавленные полученными новостями. Никто не ожидал подобного, и меньше всего – военные. Только недавно Тимошенко с Шапошниковым пытались меня убедить, что Гитлер сначала поиграет нам на нервах, потребует каких-нибудь уступок и только потом, в случае неудачи переговоров, нападет заранее развернутыми войсками. То-то Тимошенко глаза отводит, наверное, вспоминает свои слова. Ладно, пока об этом забудем.

– Докладывайте, товарищ Тимошенко.

Слушаю доклад, наблюдаю за реакцией сидящих за столом и одновременно пытаюсь доработать план действий. План, план и еще раз план. Что делать в первую очередь, что позднее. Вот это да. Как это? Почему? Опять синдром «армии мирного времени». Татрэбис набичврэби, и сколько раз можно наступать на одни и те же грабли? Как нет войны – все в порядке. Как война начинается, сразу вылезает наружу огромное количество всяких недостатков.

– Подождите, товарищ Тимошенко. Это что получается, товарищ Павлов потерял связь с войсками?

– …

– Почему? Приказ о дополнительных мерах по защите средств связи ему был отправлен? Так? И никаких результатов? Вернее, результаты мы уже видим. Что вы предлагаете?

– Нами отправлена в войска директива номер один: «Гроза! Ввиду начала боевых действий противника действовать согласно плана прикрытия». Пока, до очередного уточнения обстановки и принятия соответствующих им поправок в наши дальнейшие действия, я предлагаю следующий проект директивы.

Тимошенко отпивает воды из стакана и начинает читать директиву номер два.

– Вы считаете, что она вполне соответствует сложившейся обстановке? Вы учитываете ситуацию на Западном фронте? Да? Тогда согласен. Отправляйте, пока мы послушаем товарища Берию.

– Товарищ Сталин, мною вчера были отправлены на Западный фронт начальник Белорусского погранокруга Богданов и мой заместитель, начальник Главного управления пограничных и конвойных войск Соколов. К сожалению, с Богдановым связи нет, как и со всем Брестским погранотрядом, а товарищ Соколов докладывает, что пограничные войска были подняты по сигналу и вступили в бой с наступающими немецкими частями. Но ввиду отсутствия поддержки со стороны войск, – Тимошенко пытается что-то возразить, но его удерживает Шапошников, – немцам удалось вклиниться на нашу территорию. По имеющимся сведениям, в Бресте и его окрестностях идут бои. Немецкие войска, по полученным от местных органов внутренних дел данным, вторглись в глубь нашей территории. Второе крупное вклинение отмечено в районе…

У НКВД, получается, данные более точные, чем у наших вояк.

– В Литве частями охраны тыла подавлено выступление националистических пронацистских элементов в Каунасе. Отличились части двадцать второй и двадцать пятой мотострелковых дивизий НКВД.

Молодец Лаврентий. Организовал незаметную переброску и усиление внутренних войск, так что восставшие литовцы сразу оказались под их ударом. Это вам за ТОТ сорок первый и за ТЕ пятидесятые. Хорошо, нашим войскам поможет. Воевать с тылом, в котором восстание, или с тем, в котором оно подавлено – две большие разницы. А вот еще подошли Ворошилов и Молотов, Микоян и Жданов. Теперь будем решать самые важные задачи.

– Итак, товарищи, подведем итоги, – да, самое тяжелое, как всегда, приходится принимать на себя, – немецко-фашистские войска, пользуясь внезапностью нападения и ошибками наших военачальников, – Тимошенко явно последнее не нравится, но он сдерживается, – смогли прорвать оборону нашего первого эшелона и продвинуться в глубь советской территории. Крайне необходимо восстановить потерянное управление, определить направления действий основных ударных группировок и, отрезав их от тылового снабжения, уничтожить. Это чисто военные задачи. Кроме них необходимо перестроить все управление страной на военный лад. Есть мнение, что необходимо создать чрезвычайный орган управления, способный оперативно решать военные и гражданские вопросы, не тратя времени на согласование между различными ведомствами.

– Поддерживаю! – это Ворошилов. – Война требует военных решений.

– Предлагаю назвать его Государственным Комитетом Обороны, – это Молотов. Здорово, я ему даже не намекал, сам, значит, додумался. Все одобряют единогласно.

– Предложения по персональному составу?..

Решили многое, гораздо быстрее, чем в мирное время. Согласовали состав ГКО и созданной вместо Главного Военного Совета из Тимошенко, Маленкова и Шапошникова, Ставки Главнокомандования. Все дружно предложили стать главой этих органов власти мне. Я, зная, что рано или поздно все равно придется эти должности занять, согласился. Так что, если подумать, власти у меня теперь побольше, чем было у императора всероссийского. Теперь бы еще этой властью распорядиться с умом.

Самое главное – восстановить управление и наладить порядок в войсках. Тимошенко и Берия займутся этим на Западном фронте, Жуков на Юго-Западном, Ворошилов на Северо-Западном. Посмотрим заодно, как им это удастся.

Как же сильна инерция. Три приказа о рассредоточении самолетов и маскировке, два приказа по защите связи и передислокации войск в районы рассредоточения – и все равно докладывают о потерях при бомбежке военных городков и потере связи с передовыми частями.

«Военным советам Северного, Северо-Западного, Западного, Юго-Западного, Южного фронтов[19].

21 июня в 04–00 немецкая авиация без объявления войны совершила налеты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке. Одновременно германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.

В связи с нападением со стороны Германии на Советский Союз приказываю:

1. Войскам всеми силами и средствами провести разведку противника, во взаимодействии с авиацией атаковать вражеские войска и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.

Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск.

Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100–150 км.

3. Дальней авиации нанести удары по Кенигсбергу, Мемелю, нефтяным полям Плоешти и Варшавскому железнодорожному узлу.

На территорию Финляндии до особого распоряжения налетов не делать».

«Как львы, дрались советские пограничники, принявшие на себя первый внезапный удар подлого врага. Бессмертной славой покрыли себя все советские воины. Они дрались, переходя врукопашную, и только через мертвые их тела смог враг продвинуться на пядь вперед».

21 июня 1941 г. Аэродром Едлино.

г. Барановичи.

Николай Козлов

Частые, тревожные, звенящие звуки ударов заставляют всех вскочить с кроватей. Тревога! Летчики быстро собираются и, на ходу застегиваясь, бегут на построение.

– Война! Немецкая авиация бомбит наши города и аэродромы, на границе идут бои, – комэска сосредоточен и немногословен. – Нашему полку поставлена задача на перелет в Барановичи и прикрытие города от налетов. Порядок взлета – звено управления, затем звено Воинова…, после взлета набираем высоту две тысячи и идем курсом…

Грохочут запущенные моторы, мотается по стоянке единственный на всю эскадрилью «пускач», самолеты начинают выруливать на взлетную полосу.

Вот первым поднявшийся в воздух «ишачок» командира полка Моисея Петровича Резника становится в вираж, делая круг над аэродромом. За ним повторяют маневр самолеты звена управления, а с земли тем временем взмывают все новые и новые лобастые истребители, занимая, звено за звеном, место в предбоевых порядках полка. Наконец весь полк в воздухе, и шестьдесят боевых машин колонной звеньев устремляются к Барановичам. Летчики настороженно всматриваются в небо, готовые в каждую минуту включиться в карусель воздушного боя, но полет проходит удивительно мирно. Слегка настораживают лишь несколько МиГов, поспешно садящихся на тот же аэродром. За одной из замеченных всеми летчиками полка машин тянется, постепенно истаивая в воздухе, дым…