Андрей Завадский - Реванш Страница 18

— Отставить, старший сержант! Слишком высоко, ни хрена не достанешь, только патроны зря потратишь! Группа, за мной, к лесу, бегом!!!

"Хищник" над головами горстки растерянных, запыхавшихся людей, заложил вираж, замыкая круг, в центре которого и оказались диверсанты. Алексей Басов понимал, что они уже обнаружены, и если прежде какой-то шанс, пусть призрачный, оставался, теперь надеяться было почти не на что. Но сдаваться и покорно ждать здесь, когда появится враг, чтобы убить их, полковник не собирался.

Подавая пример своим бойцам, Басов первым кинулся к лесу, спотыкаясь, запинаясь о выступавшие из земли узловатые корни, но неуклонно приближаясь к оранжево-бурой стене. Там их будет не так-то легко обнаружить, вся хитроумная техника, все эти радары, инфракрасные камеры, мало поможет врагу, а значит, придется рисковать жизнями своих солдат, и тогда игра пойдет на равных.

Алексей Басов рванулся к лесу, позабыв об усталости. Там, в сумраке чащи, они будут в безопасности, их не так просто будет найти, и партизаны хотя бы получат несколько минут, чтобы перевести дух, собраться с силами. Но до леса предстояло еще добраться, а с каждым новым шагом кромка его будто отодвигалась назад.

Пространство словно начало существовать по каким-то новым законам нелинейного мира, прихотливо растягиваясь, искривляясь, так что четыре человека, застигнутые врасплох врагом, несмотря на все усилия, оставались так же далеко от укрытия. А с небес, пробиваясь сквозь топот, сквозь шум крови, разгоняемой по телу яростно колотившимися сердцами, доносилось мерное жужжание – вражеский беспилотный самолет все кружил и кружил над горсткой обреченных людей, не выпуская их из поля зрения своих камер.

— Бегом, бегом, — рычал запыхавшийся Басов, чувствуя, как приклад автомата при каждом шаге больно врезается в спину. — Быстрее!!!

И, наконец, лес распахнул перед ними свои объятия. Отовсюду опустился спасительным сумрак, окутав четырех уставших, испуганных, мало что соображающих людей. И в тот же миг монотонное жужжание маломощного моторчика американского "Хищника" сменилось знакомым стрекотом вертолетных лопастей, и кровь застыла в жилах партизан от этого звука. Враг был уже близко.

Для неподготовленного человека бреющий полет на "Блэкхоке" на высоте не более полумили показался бы пределом экстрима. В распахнутые бортовые люки врывался набегающий поток воздуха, впиваясь ледяными когтями в лица десантников, а под ногами с пугающей скоростью мчалось навстречу, исчезая под брюхом геликоптера, лоскутное буро-оранжевое одеяло леса. Но бойцы Сто первой воздушно-штурмовой дивизии давно перестали обращать внимание и на ветер, и на дрожь пола десантного отсека при очередном маневре лихача-пилота. Свесив ноги, они громко разговаривали, стараясь перекричать гул спаренных турбин "Дженерал Электрик" Т-700-GE-700, и удерживавших в воздухе девятитонную махину вертолета, сообщая ему крейсерскую скорость двести шестьдесят километров в час.

— Какой простор! — Рядовой первого класса Родригес указал на лес, стремительно надвигающийся из-за горизонта и за горизонтом же стремительно исчезающий. — Это и есть настоящая русская тайга? Держу пари, сержант, сэр, там внизу нет ни одного человека! Одни только медведи бродят по этим чащам! Наверное, мы первые люди, которых видит этот лес!

— Медведи и гребанные партизаны, — поправил Джеймс Салливан, который был не против поговорить. Вертолет кружил над отведенным ему районом патрулирования, ожидая дальнейших указаний, и нужно было хоть как-то провести время. — И если первым нужно бояться нас, то вторых должны бояться мы сами. Эти русские хорошо знают свой лес, здесь они – на коне, и нам придется сделать очень многое, чтобы не сдохнуть!

Многоцелевой "Блэкхок" с отделением десантников на борту кружил над лесом уже почти час, и бойцы сержанта Салливана делали вид, что ведут наблюдении – толком разглядеть хоть что-то с вертолета, летящего на высоте две тысячи футов со скоростью полторы сотни миль в час было невозможно. Поиск вели беспилотники "Предейтор", обладавшие всем необходимым, от радаров до телекамер, а от десанта требовалось нечто иное – как можно быстрее очутиться там, где операторам RQ-1A удастся заметить нечто необычное.

Десантный вертолет UH-60A, "рабочая лошадка" американской армии, был не одинок – бойцы иногда могли видеть в широкий проем люка ударный вертолет "Апач Лонгбоу", сопровождавший их машину. Штурмовой геликоптер держался справа, чуть позади и сотни на полторы футов выше, готовый прикрыть "Блэкхок" огнем бортовой тридцатимиллиметровой пушки или залпами неуправляемых ракет FFAR калибра семьдесят миллиметров, которых он нес тридцать восемь в двух пусковых установках M261. Вероятность того, что придется пустить в ход противотанковые "Хеллфайры" с лазерным наведением, стремилась к нулю – для такого оружия здесь просто не могло отыскаться достойных целей.

Десантники медленно сходили с ума от напряженного ожидания – мало кто верил, что их подняли по тревоге просто так. Враг где-то рядом, он оставил более чем заметные следы своего присутствия, и вскоре придется вступить с ним в бой. И ожидание этого боя выматывало больше, чем сама схватка. Пилоты хотя бы могли отвлечься на управление своими машинами, не думая более ни о чем, а вот прочим бойцам во главе с сержантом оставалось только ждать.

— Сержант, получен приказ следовать в квадрат Зулу-восемь, — окликнул Салливана второй пилот, обернувшись к сгрудившимся в десантном отсеке бойцам. — "Хищник" кого-то обнаружил! Меняем курс!

"Блэкхок", чуть накренившись на правый борт, развернулся, нацеливаясь на указанный квадрат, туда, где, возможно, десантников уже ждал противник, понявший, что уйти от погони не удастся, и потому готовый подороже продать свои жизни.

— Мы ближе всех к точке, — произнес, почти крича, пилот "Черного ястреба". — Подлетное время – десять минут!

— Боевая готовность, — скомандовал Джеймс Салливан своим солдатам, разом перешедшим из расслабленного состояния в состояние сжатой до упора пружины. — Десять минут до зоны высадки! Проверить снаряжение! Капрал Лопес – к пулемету!

Коренастый пуэрториканец, из-за обилия амуниции, всевозможных патронных подсумков, казавшийся каким-то квадратным, подскочил к установленному на турели в проеме люка по левому борту шестиствольному пулемету М143 "Миниган". Щелкнув переключателем, десантник подал питание на пулемет, приводившийся в действие от внешнего источника энергии – теперь стрелку оставалось только нажать на спуск, и поток свинца, выпущенного из шести стволов, просто разрежет пополам любого, кто окажется на прицеле.

— Готов, сэр! — Сообщил Лопес, оглянувшись на своего командира.

Капрал повел из стороны в сторону связкой стволов, слегка коснувшись гашетки, словно хотел прямо сейчас дать пробную очередь. Четыре тысячи пуль калибра 7,62 миллиметра в минуту – этого достаточно, чтобы смести любую партизанскую засаду даже без поддержки "Апача".

— Приготовились, парни! — И с этими словами сержант Салливан взвел свою винтовку, досылая в патронник М16А2 первый из тридцати патронов, набитых в секторный магазин из армированного пластика.

Внизу мелькнул невысокий холм, вершина которого была почти полностью лишена растительности, а склоны поросли таким жидким кустарником, к тому же сбросившим листву, что укрыться там, устроив засаду на десантников, было невозможно. Сержанту Салливану хватило единственного взгляда, чтобы понять, что лучшего места для высадки поблизости не отыскать – он и его солдаты будут здесь в полной безопасности, имея отличный обзор.

— Мы на точке, сержант, — крикнул пилот, не снимая ладоней со штурвала. — Начинайте высадку!

— Пошли, парни! За мной, интервал пять секунд!

Летчик толкнул прочь от себя рычаг управления, и тяжело нагруженный "Блэкхок" будто провалился, снижаясь до высоты сто футов.

— Янки-один, я Янки-два, — командир экипажа UH-60A вызвал "Апач", державшийся поблизости, чуть выше и в стороне. — Обеспечьте огневое прикрытие! — И уже десантникам, напряженным до дрожи: – Давайте, парни!

Выброшенный за борт моток фала еще только разматывался в полете, а сержант Салливан уже ухватился обеими руками за туго натянувшийся шнур и без колебаний сделал шаг в пустоту. Перчатки с обрезанными пальцами защитили ладони десантника, иначе к окончанию спуска кожа оказалась бы содрана до мяса. В лицо ударил поток набегающего воздуха, дыхание в груди командира отделения перехватило, а когда он пришел в себя, то уже обеими ногами твердо стоял на земле, по щиколотку утопая в рыхлом ковре из опавшей листвы.

Джеймс Саливан первым ступил на враждебную землю, прикрывая высадку своих бойцов. Бросок в сторону, кувырок через голову – и вот уже сержант готов открыть огонь, стоит только увидеть цель. Приклад винтовки плотно прижат к плечу, палец лежит на спусковом крючке, предохранитель переведен в положение "огонь", и любого, кто сунется сюда, пытаясь атаковать десантников в тот момент, когда они наиболее уязвимы, в буквальном смысле находятся между небом и землей, встретит град высокоскоростных пуль калибра 5,56 миллиметра.