Японская война. 1904 (СИ) - Антон Дмитриевич Емельянов Страница 18

— Прикрывать окопы — это тоже немецкая тактика, — заметил Врангель.

— Вот ей против немецких же орудий мы и воспользуемся.

Мы еще несколько минут обсуждали с Шереметевым и Мелеховым детали. С чего начнем завтра, сколько людей будем привлекать на каждое направление, как выстроим смены. В итоге договорились, что Степан Сергеевич займется картами, благо он лучше понимал, что и как для этого сделать, а Павел Анастасович — общением с местными, добычей инструмента и началом работ по фронту. Там ведь копать в любом случае придется, так что лишним не будет.

— А мы вам зачем были нужны? — спросил Хорунженков, когда оба подполковника откланялись и ушли.

— А ваша рота с усилением от Петра Николаевича, — я кивнул на Врангеля, — будет заниматься дозорами на островах и той стороне.

— На островах стоят отряды 12-го стрелкового, — заметил Врангель.

— Что ж, тогда на островах положимся на товарищей, а с той стороны будем действовать сами.

— Генерал может быть недоволен нашей самодеятельностью, — Врангель еще сомневался.

— Значит, буду с ним разговаривать, — я пожал плечами. — Кстати, а что за черная кошка пробежала между вами и генералом Мищенко? Мне казалось, ваши, наоборот, его очень уважают.

— Уважают, но… — Врангель оборвал себя и тряхнул головой, показывая, что не желает о таком распространяться. Пусть — если это касалось дела, то я все равно узнаю. Если же нет, то и черт с ним.

С этими двумя в отличие от подполковников мы говорили гораздо дольше. С Хорунженковым обсуждали способы укрытия позиций и поведение солдат на них. С Врангелем — наоборот. Способы обнаружения и поиска интересных целей для нашей сотни. На первом этапе я рассчитывал, что они оба смогут помочь друг другу. Одни прячутся, другие ищут — так и руку набьют, и интереснее будет. А что касается целей… Были у меня надежды на расспросы слишком резвых корейцев. Выманить бы их только.

Когда я вернулся к себе, лагерь уже спал. Впрочем, меня как командира все равно ждал свежий чай из гаоляна и котелок с солдатской кухни. Еще одно дело, которым нужно будет заняться. Проверю завтра, как питаются рядовые, заодно пройдусь по припасам… Читал я как-то в будущем, что японцы стреляли в разы больше наших — вот и выясним, откуда у этой сплетни ноги растут.

* * *

Петр Николаевич Врангель думал о том, как переменчива порой судьба.

Как он решился отправиться на восток, как попал под руку полковнику Макарову. Сначала хорунжий посчитал это ссылкой и даже решил продавить новенького офицера, но тот оказался хорош. Как разнес карабины Семена и Мишека, а главное, в принципе не испугался это сделать. За таким человеком казаки были готовы идти. Причем в отличие от генерала Мищенко, который тоже был хорошим командиром, полковник, как оказалось, умел придумать немного больше, чем положено.

Взять его идею с секретами. Сначала Петр Николаевич считал это глупостью — ну, какой солдат сможет спрятаться от казака! И да, первые несколько дней, как бы глубоко ни закапывались секреты Хорунженкова, как бы они ни пытались укрыться ветками, наметанный глаз легко замечал чуть пожухшие листья, следы или неосторожные движения наблюдателей. Но потом, на четвертый день, во время очередного разъезда солдат выскочил у Врангеля за спиной. И ведь будь это враг — вот и не стало бы его больше.

— Покажи, как сидите тут? — попросил хорунжий и махнул своим, чтобы тоже все осмотрели и изучили. Правильно все же сказал полковник: если хорошо поработать, то и солдаты научатся прятаться, и они искать.

Рядовой отошел в сторону, и казак осмотрел окоп, который мог дать фору укреплениям на главном направлении. Глубокий, дно выстелено ветками, а потом еще и проложено стеблями гаоляна. Сверху все тоже прикрыто — причем солдаты не просто срезали и перетащили к себе кусты, а пересадили их, чтобы желтый цвет как можно дольше не проявлялся и не выдавал их. Следы в округе тоже были заметены, а для наблюдения или для стрельбы, если появится настоящий враг, выкопаны небольшие бойницы.

— Зачем подстилка внизу? — принялся расспрашивать Врангель.

— Это приказ полковника: он же медициной занимается, сказал, что без нее тут сыро будет, ноги начнут гнить, — солдат поежился. — А кому это надо? Так что мы дно прикрыли, а так еще и спать удобнее, теплее.

— Как спите? — Врангель оценил, что в окопе была позиция на трех наблюдателей.

— Нам выдали часы, и дальше по графику, — солдат явно повторял за кем-то умные слова. — 8 часов спишь, 16 часов в паре следишь за окрестностями. Два часа следишь, два часа отдыхаешь. Из окопа выходить нельзя. Для разминки после сна растираешь лицо, потом приседания, чтобы кровь разошлась по организму. Вот…

Солдат выдохнул, а потом с некоторым облегчением показал Врангелю специальную бумагу, где все это было расписано — для тех, кто умеет читать, и сразу же зарисовано — для тех, кто еще нет.

— Что ж, поздравляю, рядовой, — кивнул хорунжий. — Сейчас вы нас обошли, в следующий раз мы постараемся вас догнать. А пока в качестве признания вашей победы — мы тут фазана по пути подстрелили, можем отдать вам половину. Семен, поделись…

Врангель ждал благодарности, но солдат только головой замотал. С огорчением, но замотал. Как оказалось, полковник запретил в дозорах жечь даже малый огонь, а без него мясо не приготовить.

— Чем питаетесь? — спросил Врангель.

— Консервы, — солдат указал на небольшой склад в углу окопа. — А еще полковник приказал вяленого мяса в китайских специях наделать. Говорит, надо каждый час съедать по кусочку, чтобы быть счастливее.

— И что, становитесь счастливее? — заинтересовался Врангель.

— Знаете, ваше благородие, — солдат еще больше засмущался. — Вроде и просто еда, но, когда ешь, как будто и вправду день легче проходит.

Врангель хотел было усмехнуться, но сдержался. Если это на самом деле полковник придумал, то, может, оно и не глупость. Вместо этого он предложил рядовым заходить к ним, когда их смена закончится, тогда уже в лагере еще раз мясом поделятся. А сейчас… Помогли снова замаскировать позицию и двинулись дальше. И ведь проехали-то всего ничего, когда спереди, почти у самой реки, раздались выстрелы.

— Вперед! — Врангель хлестанул своего коня и резко свернул вправо.

За эти дни они успели составить первые варианты карт окрестностей и теперь четко знали, где и как в случае чего можно срезать дорогу. Просека, овраг с хорошим галечным дном, они разогнали стаю каких-то мелких птиц и вылетели на сопку, с которой открывался вид на