100 лет тому назад - Андрей Коткин Страница 19

- Я готов, Раиса Тимофеевна. – То, что я именовал ее, молодую женщину едва на несколько лет старше себя, вот так уважительно, по имени – отчеству, очевидно, немного смягчило жену Степиного старшего брата, и та продолжила беседу без криков и истерики, действительно по-взрослому.

- Ты когда-нибудь задумывался, Александр, какие разговоры идут в народе по поводу ваших этих отлучек со Степанидой? И это после всего, что недавно у нее с теми бандитами произошло. Как ей после такого тут жить-то будет? Вон, почти уже сговоренный старший сын Филимона Долгих из соседней Ивантеевки носа после произошедшего у нас не кажет. Не губи окончательно девчонке жизнь! – Последние слова Раиса уже фальцетом выкрикивала, того и гляди, окончательно в истерику свалится.

Хотел я было начать рассказывать, что наши встречи со Степой носят совершенно безвинный, дружеский и, в какой-то мере, деловой характер, только понял, едва рот было открыл, что слова мои до дамы в принципе сейчас дойти не способны, она уже все для себя решила и готова с упорством носорога только переть к намеченной цели. Потому сказал с упором совсем на другое:

- Так, собственно, все к тому и идет, что в результате наших встреч у Степаниды в самом скором времени появится готовый жених. – Самым уверенным голосом поведал ей «страшную» тайну.

- Что за жених, признавайся, ты что ли, Саша, посватаешься? – Во! Сразу успокоилась и заинтересовалась. Вообще, замечено, что на женщин разговоры о матримониальных планах окружающих оказывают самое благотворное действие.

- И я бы с радостью огромной. Ваша Степанида и умница, и красавица, и просто очень вдумчивая и целеустремленная особа, такая практически идеальной женой будет. Только мой лучший друг, Семен, в нее влюблен без памяти, а из меня наоборот, муж очень негодящий может получиться. Вся моя предстоящая жизнь с длительными отлучками будет связана. Ну, куда такому, как я, жена? Она же у меня от тоски и одиночества зачахнет.

- Семен? Какой Семен? – Похоже, из всей моей речи Раиса вычленила только именно этот момент.

- Семен Ширяев. Его родитель не кулак, конечно, как Филимон Долгих, и мельницы у него своей не имеется, но хозяйство вполне справное, найдется, что новой семье выделить. Вы только им встречаться пока не мешайте, чтобы эта пара окончательно сложилась. А о всяком таком можете вовсе не беспокоиться. Степанида пока только нас с Семеном по книжкам из гимназии учить пытается, а чтобы глупости какие, так это мы ни-ни. Можете в этом быть уверены.

Короче, загрузил Степину родственницу по полной. Она даже, молча, Степу, вышедшую в этот момент из дома во двор, обогнула и так, с неподвижно-стеклянным взглядом, куда-то прочь утопала.

- Что это с ней? – Задала мне вопрос Степа, очень удивленная таким состоянием обычно ругачей старшей невестки.

- Попытался наставить ее на путь истинный. Вроде получилось. – Честно, но без подробностей поведал подруге результат только что закончившейся беседы. – Чтобы окончательно мир в вашу семью внести, хотел бы тебя заодно попросить не зубатиться лишний раз с ней.

- А чего она все время командует?

- Не мне такой умной девушке, как ты, рассказывать об иерархии среди женщин в одной семье. И, похоже, она тебе одного только добра желает.

- Замуж она меня выдать поскорее желает. Чтобы не мешала ей братом моим командовать. – Теперь Степанида, как Раиса недавно, начала заводиться. Вот зачем мне вообще сдалось, микроклимат в их семье восстанавливать?

- А брат?

- А брат меня ругает, что Райку не слушаюсь. Вот исполнится восемнадцать, ни дня у них не останусь.

- Слушай, а ты не мазохистка случайно? – Мне реально надоело вправлять мозги этой, в общем-то не глупой девушке.

- Не обзывайся!

- Я не обзываюсь, а использую медицинский термин для обозначения особы женского пола, которой нравится, что ей причиняют боль. Она временами даже сама провоцирует окружающих, чтобы те эту боль ей причиняли. Ну, уедешь ты, скажем, через пару лет, а эти-то два года зачем тебе нужно постоянную ругань и затрещины получать.

Черт его знает, удалось ли достучаться до сознания подруги, за разговором мы уже дошли до подворья Ширяевых, дальше разговаривать на эту тему явно неуместно стало.

Хм. Всего ничего времени прошло, а сколькому мы уже с Семеном научиться смогли. Даже удивительно становится немного, если этакий обзор уже изученного провести. Ладно, это я с памятью прошлой жизни, пусть и давно это было, но кое-какие сведения от тогдашней учебы в памяти моей еще имеются, да и тут Разум в семнадцать единиц немало моему обучению способствует, а как тот же Семен умудряется держаться со мной почти на одном уровне? Все же не удержался, спросил про это потихоньку у товарища, когда до ветра вышли, чтобы Степа мой вопрос не услышала.

- Так я, едва пятого уровня достиг, ввалил две трети Свободных очков Характеристик в Разум. – Признался мой друг.

- Ты сдурел? Зачем Земледельцу Разум? – Признаюсь, грешным делом подумал, что это мой приятель, выделываясь перед девчонкой, такую непоправимую глупость совершил.

- Кто тебе сказал, что я Класс Земледельца получил? – Вопросом на вопрос ответил Сема. У меня, вообще-то еще два старших брата имеются. Зачем мне Земледельца брать, если вся земля, что отец на выделение наскрести сможет, им достанется?

- А кто же ты тогда? – Понимаю, что об интимном спрашиваю, о чем обычно не говорят во всеуслышание, но очень уж заинтересовал меня друг, казавшийся мне до этого момента не очень далеким.

- Геолог. Там, я точно знаю, Разум в основном нужен, ну, и Тело немного. – Ну, вот и ярчайший пример правильности такой вот скрытности среди даже вроде бы хорошо знакомых людей. Чтобы Класс Геолога открыть, нужно какое-нибудь значимое месторождение открыть, причем, не абстрактно значимое, типа там залежей глины в речном береговом срезе или залежей песка, а чтобы значимое именно в глазах окружающих было. А, как думаете, что можно такого отыскать в наших краях, чтобы безусловно значимым в глазах людей оказалось? Вариантов ничтожно мало, на самом деле.

- Сема, ты сдурел, - озвучиваю свои выводы, - в таком Классе признаваться, пока ты дома, в родной деревне проживаешь. Тут же любой сообразит, что ты золотую жилу где-то