Михаил Ланцов - Александр 3 Цесаревич. Корона для «попаданца» Страница 2

- Все равно я вас не понимаю. Судя по материалам этой папки, - Павел слегка потряс пачкой документов, - вы создали огромную финансовую империю, которой ничто не угрожает. За столь малый срок добиться подобного решительного успеха - впечатляющий результат.

- И что с того? Ну, допустим, заработал я огромное состояние. Какой с этого толк? Лично я могу совершенно спокойно прожить и на то содержание, что мне положено по законам Российской Империи. Даже более того, я могу вообще от всего отречься и пойти без гроша в кармане в мир. Меня это не пугает. Проблема лежит совершенно в другой плоскости - мои амбиции выходят за пределы моих собственных личных интересов. Я хочу добиться успеха в совершенно ином масштабе. Мне мало радостной и изобильной жизни. Можете считать это гордыней и запредельным для обычного человека честолюбием.

- Но...

- Посмотрите вот сюда и сюда. Что вы видите? Ничего? Печально. Ну да вы в бухгалтерии и не разбираетесь. Эта сводка, которую я смог собрать по благосостоянию подданных моего отца. Так вот, основная беда России, как вы видите, в том, что она бедна как церковная мышь. Да, конечно, у нас есть огромные запасы природных ресурсов, но все это вторично и, по большому счету, неважно. Богатство государства определяется не по количеству миллионов в карманах нескольких сот ее жителей, и не по природным богатствам, которыми располагает занимаемая страной территория. Это все бред сивой кобылы. Богатство государство определяется лишь по одному критерию - тому, как живут ее жители. Причем, не по принципу 'средней температуры по больнице', а ориентируясь на беднейшие и самые широкие слои: крестьян и рабочих. Этот момент особенно важен. Потому как мы говорим о богатстве страны, а не о богатстве ее правителей.

- Любопытно... - задумчиво сказал Дукмасов.

- Безусловно. Вы меня уже неплохо знаете, и понимаете, насколько я далек от гуманизма и прочих восторженных глупостей. Да и нет права у меня слюни пузырями распускать. А потому, я смотрю на ситуацию исключительно с прагматичной точки зрения. Основа независимости любого государства заключается в самобытности ее экономики. Это фундамент. Ядром любой здоровой экономики является товарное производство. Не добыча сырья, например, леса, и продажа его иностранным компаниям, а производство товаров. То есть, то, о чем ратовал Петр Алексеевич, когда создавал империю. Так вот. Мануфактуры, заводы и фабрики выдали в конечном итоге какой-то продукт. Что с ним делать? Правильно. Его необходимо продать. На полученные деньги закупить еще сырья и сделать еще больше этого продукта. Само собой с учетом издержек и прочего. Это называется оборот. Он нужен любому производству как воздух. И чем выше, тем лучше.

- Но как его получить, если крестьянам просто-напросто не нужны многие промышленные товары?

- Для любого оборота нужен рынок сбыта, основу которого составляют покупатели, не только желающие приобрести предложенный товар, но и могущие это сделать. То есть, у них есть деньги в нужном объеме для этого, они в курсе существования этого товара и он находится в их досягаемости. Ведь никто не поедет за новой отверткой в Новую Зеландию, это глупо. Значит, магазин, который продает этот самый промышленный товар, должен быть расположен так, чтобы покупатели могли до него добраться, не прикладывая для этого каких-то нереальных усилий. Пока ясно, что я говорю?

- Да, - Дукмасов решительно кивнул.

- Но тут нужно указать интересный нюанс. Чем выше оборот промышленных товаров, тем ниже стоимость и выше скорость производства. То есть, при производстве десяти тысяч керосиновых ламп мы будем иметь издержки из расчета на одну лампу меньше, чем при производстве ста штук. Это не считая того, что технологическая цепочка в первом случае будет отлажена значительно лучше. В конечном итоге, это приведет еще к какому-нибудь приятному бонусу. Но тут важно помнить об одном моменте, который ведет к созданию мыльного пузыря.

- Чего? - удивился Павел.

- Мыльного пузыря. То есть наблюдаемого фальшивого эффекта в экономических процессах. Смысл вот в чем. Как я уже говорил, любому производству нужен оборот. Но желание его увеличить любой ценой может привести к тому, что производители будут искусственно снижать качество производимой продукции, желая ее скорейшую порчу с последующей покупкой нового образца. Это позволяет очень серьезно увеличить объем производства при серьезном снижении качества. Итог оказывается очевиден. Из широких масс населения выкачиваются сбережения, а итоговое качество производства падает, в конечном счете, до такого уровня, что никакие серьезные проекты общество, пораженное подобным заболеванием, осуществить уже не может. Исчезает культура производства. То есть, новые, требующие более высокого уровня технологической обработки товары производить не получится, либо количество брака будет очень высоко. Вспомните, чем я занимаюсь на своих заводах? Правильно. Я не жалею денег и сил на то, чтобы повысить уровень квалификации своих рабочих, чтобы они смогли изготавливать быстрее и проще более сложную продукцию. Ведь итоговая стоимость технически сложного товара упирается, в том числе, в количество человеко-часов, затраченных на ее производство. Человеко-часы это не только время, оплачиваемое рабочим. Это много чего интересного, например, технологические издержки или потери от непрямой выгоды, вызванные простоем оборудования.

- Что значит непрямая выгода?

- Пресс может в час сделать шестьдесят штамповок. Он рассчитан на такую нагрузку. Однако по каким-то причинам на него поступают всего десять-пятнадцать заготовок для штампов. Вот недовыработка и есть потери непрямой выгоды. Мог сделать, но не сделал. Но мы отвлеклись. Итак, оборот. Чтобы его увеличить, нужно производить больше товаров, для чего необходимо привлекать свободные капиталы на модернизацию производства, например, для установки новых станков и обучение персонала. Возросшее количество произведенного товара нужно кому-то продавать, чтобы покрыть возросшие расходы и вернуть вложенные капиталы. И тут мы опять упираемся в рынок сбыта. Промышленность России не развивается потому, что ей некому продавать многие товары, население-то жутко бедное. А при имеющихся объемах производства не получается держать уровень производства на мировом уровне. И мы не в состоянии успешно конкурировать на мировом рынке. То есть, наши заводы еле концы с концами сводят, и средств на модернизацию им взять неоткуда. Конечно, можно привлечь иностранные инвестиции, но тогда, де факто, это будет продажа наших заводов иностранным компаниям, то есть, иностранному государству.

- Получается какой-то замкнутый круг, - Дукмасов был сама задумчивость.

- Да, он самый. Дело в том, что реально конкурентоспособен только достаточно крупный бизнес. Причем желательно разноплановый. То есть, завод производит не только рельсы, но и еще целый ассортимент разнообразной продукции. Иными словами, перед нами уже даже не завод, а некий промышленный гигант с множеством производственных линий самого широкого профиля. Обратите внимание на Альфреда Круппа. Вот самый прозорливый промышленник современности. Правда такие предприятия уже нужно называть по-другому, так как они вышли далеко за пределы возможностей обычного завода или фабрики.

- А как же быть с мелким, частным делом? Ведь это голубая мечта широких слоев разночинцев.

- Малый бизнес может что-то предложить только в сфере услуг или штучного производства каких-нибудь уникальных вещей. Решить вопросы массового товарного производства он не в состоянии в принципе по уже указанной выше причине - недостаток капитала. Он просто неэффективен в указанном вопросе. Попытка переложить на его хрупкие плечи непосильные для него задачи обернется катастрофой для государства и гибелью для него. То есть, эти мысли - очередная иллюзия или утопия, если хотите. Возвращаясь же к заводам и фабрикам, мы видим причины, которые приводят либералов и разночинцев к подобным заблуждениям. Дело в том, что их технологический уровень уже сейчас серьезно уступают европейскому уровню. Не вдаваясь в подробности можно твердо сказать, что эти предприятия в конечно итоге либо разорятся сразу, либо влезут в кредиты и станут де-факто собственностью кредиторов. А это очень серьезная проблема. Уже сейчас нам выгоднее в сиюминутной перспективе заказывать промышленные товары в иных государствах, а не производить их у себя, так как более массовое производство более совершенными инструментами позволяют выделывать продукцию качественней и дешевле, чем у нас. Даже с учетом транспорта и пограничных пошлин. Тем более что пошлины мой отец, под нажимом европейских государств сильно снизил. Но это выгодно только в сиюминутном ракурсе, то есть экономия будет только здесь и сейчас, без просчета ситуации в долгосрочной перспективе. Однако, если посмотреть на проблему в развитии, то становится отлично виден долгосрочный эффект постановки подобного государства в зависимость от более развитых соседей. Что, в итоге, это приводит к тому, что формально без войны и открытого порабощения Россия превращается в самую обычную колонию, от которой потребно только сырье, и куда сбывают промышленную продукцию от 'благодетелей'. А в случае войны или иного обострения отношений, всегда можно перекрыть поставки жизненно важных товаров, которые у нас не производятся или производятся в недостаточном объеме. Так и получается, что независимость упирается не столько в 'штыки', сколько в заводы и фабрики.