Непобедимый - Алим Тыналин Страница 2

Двигался быстро. Подскочил к парню, схватившему девушку за горло. Он прижал ее к стене и не давал уйти. Та уже не кричала, а хрипела.

Я тоже схватил его. Двумя руками за бедра, правое колено под голень, чтобы сбить равновесие. Парень удивленно оглянулся назад и отпустил девушку. Я бросил его вправо, выбивая опорную ногу влево.

Моя хромая правая нога не давала возможность бросить сильнее. А так можно было бы воткнуть его в землю прогибом.

Но все равно парень упал неплохо, ударился плечом и боком и завопил от боли. Пополз по земле к забору, не вставая на ноги.

Хорошо, один на время вышел из строя. Я повернулся к остальным.

Двое оставшихся кладменов уже заметили меня, оставили парня в покое и двинулись навстречу. Девушка испуганно застыла у стены дома, ее голубая толстовка с капюшоном, карманом «кенгуру» и рукавами реглан испачкалась на плечах и спине.

— Ну что, герой, ты сейчас мамочку звать будешь, — пообещал один, тот, что справа от меня. Широкоплечий и приземистый, бородатый и плотный, похож на ходячий шарик. В синих джинсах, фиолетовой рубашке и коричневой кожаной куртке. — Вот только мамочка тебе не поможет.

Из двоих он казался опаснее. Кажется, мой коллега, тоже борец. Я пригляделся и увидел, что уши у него и вправду как «пельмени».

Характерный признак борца, по-научному отгематома, скопление крови между хрящом ушной раковины и надхрящницей. Образуется после многочисленных ударов уха, когда сосуды повреждаются и кровь затекает в пространство между хрящем и надхрящницей. Ухо становится бесформенной красновато-пурпурной массой.

Второй тощий и согнутый, как удочка, тоже в джинсах и в черном длиннополом плаще до колен из хлопка, с застежкой на пуговицы, отложным воротником и двумя боковыми карманами. Один конец пояса волочился по земле. Он держался позади своего массивного напарника и тоже противно ухмылялся.

Я слегка переместился влево, а бородатый, наоборот, вправо. Я подошел ближе, слегка хромая и схватил его за рукава куртки под локтями.

Бородатый шагнул чуть дальше, я двинулся вперед и поставил левую ногу между его ногами. В последний момент он понял, что я собираюсь делать, но уже поздно. Я подтянул его руками влево, поставил ногу на пятку возле правой ноги бородатого, присел и толкнул его дальше влево.

Боковая подножка. Обычная техника броска. Бородатый только успел крякнуть и улетел в сторону. По дороге успел сгруппироваться, но все равно со всего маху приложился о землю бедром. На время тоже вышел из строя, позволив мне взяться за тощего типа в пальто.

Тот понял, что дело пахнет жареным, перестал ухмыляться и отступил. Лицо исказила испуганная гримаса. Он поднял обе руки перед собой и затряс ими в воздухе.

— Эй, братан, ты не так все понял, мы просто разговаривали, ничего такого! Давай на словах разберемся. Мы уйдем отсюда, никого не тронем.

Я двинулся было на него, но тут же остановился. Что-то не так в гримасе этого тощего типа, умоляющая улыбка отдает фальшью, а глаза почему-то посверкивают. Что бы это значило?

— Мужчина, осторожно! — взвизгнула сбоку девушка.

Я уже и сам услышал шорох сзади. Едва успел обернуться, как увидел того, первого парня, со свирепым оскалом замахивающегося на меня обломком водопроводной трубы.

Хотел увернуться, но от резкого движения бедро и спину пронзила острая боль. Я ничего не успел сделать и парень со всего маху ударил меня трубой по голове.

Я даже услышал хруст собственного черепа. Все вокруг окрасилось в красный цвет и завертелось с бешеной скоростью. Чтобы не упасть, я пытался опереться на больную ногу, но парень ударил снова.

Девушка снова завизжала, а я повалился назад. Неподалеку послышался звук сирены полиции, а я погрузился в темноту. Я же говорил, что шансы выжить при черепно-мозговой травме невелики.

Красный свет никуда не пропал. Темнота вокруг сплошная и я не знал, сколько в ней находился. Плавал, как в густом желе. А потом вдруг красный свет исчез.

Я открыл глаза и теперь передо мной снова появился дневной свет. Желтоватый. Вот только в середине алый прямоугольник. Что за чудо, сегодня меня все время преследует красный цвет.

Все вокруг расплывается. Как будто через расфокусированную камеру смотрю. Я потряс головой, ощущая дикую боль в шее и позвоночнике ниже лопаток.

Окружающее пространство постепенно приобрело четкость. Окуляр камеры покрутили и навели резкость.

Красный прямоугольник впереди оказался флагом Советского Союза, висящим на стене. Пару секунд я недоумевающе смотрел на него, не понимая, как он тут очутился.

Стена побелена в белый цвет сверху, выше человеческого роста, а снизу окрашена в синий. Причем это добротная эмалевая ПФ-115, уложенная толстым слоем, аж блестит в лучах люминесцентных ламп.

— Ну, ты чего, Витек? — кто-то толкнул меня в плечо. — Очухался? Чего застыл? Звать костоправа или нет?

Я оторвал ошарашенный взгляд от флага СССР и посмотрел на сидящего рядом человека. Одновременно осмотрелся вокруг. Что за дела?

Вместо заброшенного дачного массива возле утлой речки я очутился в хорошо знакомом тренировочном зале для борцов. Странном, однако, тренировочном зале.

Просторное и светлое помещение, метров двадцать пять в длину и двенадцать в ширину. Потолки на высоте шести метров. С одной стороны восемь огромных окон, на три-четыре метра в длину, снаружи закрыты решетками, а изнутри сетками.

Ниже окон вдоль стены тянулись чугунные радиаторы центрального отопления, по семь секций в каждой, а перед ними длинным рядом стояли гимнастические лавки с блестящими металлическими ножками, по три метра каждая.

На противоположной стене шведские лестницы, баскетбольное кольцо и гимнастический «козел», а перед ним трамплин для прыжков, состоящий из подкидной доски и рессор. В дальнем правом углу, недалеко от двери в подсобку, лежали штанги и гири. Еще посередине черные опоры для волейбольной сетки, при необходимости она могла разделить зал на две равные части.

Но сейчас почти все помещение занято синими борцовскими матами, толщиной пять сантиметров, на которых тренировались самбисты и вольники. Они с резкими криками бросали друг друга еа ковер, отрабатывая приемы.