Михаил Ланцов - Маршал Страница 20

Ориентировочно на это может потребоваться год или два. Может быть три, но это при оптимистичных оценках.

– Безусловно, – кивнул Михаил Николаевич. – Товарищ Литвинов, как вы думаете, станет ли Испания, после установления там фашистского режима, союзником Берлина и Рима?

– Я думаю, что да. С Великобританией и Францией у них напряженные отношения, особенно после этого эмбарго. Если Германия и Италия окажут испанским фашистам помощь, то обретут в них лице надежного союзника просто потому, что испанцам будет больше не к кому примкнуть, а проводить самостоятельную политику им будет крайней сложно из-за чрезвычайной слабости экономики.

– Товарищ Литвинов, – тихо сказал Сталин, – товарищ Тухачевский подводит вас к вопросу о том, может ли Советский Союз вмешаться в Гражданскую войну в Испании и какие нас ждут последствия.

– Последствия… – задумался на несколько секунд Максим Максимович. – О них сложно говорить, но уже сейчас совершенно ясно, что Великобритания и Франция будут занимать позицию враждебного нейтралитета по отношению к Республиканской Испании. Ведь там сильны различные социалистические и коммунистические силы.

Германия, Италия, Португалия совершенно точно будут осуществлять помощь восставшим, придерживаясь формально, нейтралитета и подписав общий пакт о невмешательстве в дела Испании. – Литвинов на несколько секунд задумался, протирая лоб платком, после чего продолжил. – В случае нашего вмешательства в Испанские дела очень сложно предсказать реакции европейских держав. Тут вопрос упирается в то, каким именно будет это самое вмешательство. Если мы попробуем перебросить в Испанию вооруженные силы, то могут случиться неприятные инциденты.

– Как вы считаете, товарищ Литвинов, – продолжал развивать тему Тухачевский, – если Советский Союз не подпишет договор о невмешательстве в дела Испании, либо максимально затянет это дело, придираясь к формулировкам, то решится ли кто-нибудь из участников данного конфликта открывать огонь по советским конвоям? Прежде всего, это касается Великобритании, Франции, Германии и Италии.

– Открытие огня будет очень большой проблемой в международных отношениях, – задумчиво произнес Литвинов. – Фактически это станет объявлением войны, которая, безусловно, очень быстро превратится в мировую войну.

– Спасибо, товарищ Литвинов, – кивнул Тухачевский и замолчал. Вопросов у него больше не было. Да и у других участников совещания, поэтому Народного комиссара иностранных дел отпустили и продолжили совещание уже совершенно в ином ключе, который его не касался.

– Вы хотите втянуть Советский Союз в мировую войну? К чему вы клоните? – Спросил Сталин, после того, как Литвинов вышел и закрыл за собой дверь.

– Вы позволите, я обрисую ситуацию так, как я ее вижу?

– Мы все вас внимательно слушаем, – кивнул Сталин.

– В том случае, если фашисты в Испании победят, блок из Германии и Италии обретет нового, важного союзника. Конечно, в военном плане ничем серьезным Испания похвастаться не сможет. Однако несколько дивизий, в случае чего, сумеет выставить. Но это не столь важно. Главное заключается в том, что Испания – страна аграрная и ее основным экспортным продуктом являются продукты питания.

Как раз то, что жизненно необходимо Германии в случае большой войны. Кроме того, это вольфрам, медь, олово, свинец и многое другое. Испания, став союзником Германии, очень сильно ее выручит в плане обеспечения самым разнообразным сырьем, в том числе редким и ценным, что серьезно укрепит экономику и реальные возможности фашистского блока.

– А в случае, если фашисты в Испании не победят?

– Ядро защитников республики составляют анархисты и ряд ультралевых движений, вроде троцкистов. Поэтому можно предполагать, что и сам Троцкий включится в борьбу в Испании, а будучи неплохим авантюристом и комбинатором, сможет вполне преуспеть в этом деле. Не думаю, что для Советского Союза будет выгодно иметь в Европе троцкистскую Испанию. Ведь в некоторой перспективе это будет означать потерю для нас и Франции, в которой социалистические и коммунистические движения продолжают нарастать.

– Но ведь остается вариант с расколом Испании на два противоборствующих государства и ее оккупацией, – возразил Егоров.

– Вы считаете, что испанские фашисты остановятся? – С легкой улыбкой спросил его Тухачевский. – Очень маловероятно. Они пойдут до конца. Тем более, что я совершенно уверен в том, что Германия и Италия будут оказывать максимально возможную помощь испанским фашистам. Вероятно, к ним присоединится Португалия.

– Почему вы так считаете, товарищ Тухачевский? – Не усидел Шапошников.

– Перспективы создания фашистской Испании я уже объяснил, – спокойно ответил Тухачевский. – Для них выгодно получить такой замечательный источник сырья и продовольствия. Однако есть и другие причины. Во-первых, в Германии и Италии последние годы шли разработки новых видов вооружения. Им всем нужны фронтовые испытания. Во-вторых, нужны фронтовые испытания новым схемам и тактикам ведения боя, который были созданы после Империалистической войны. В-третьих, немцам и итальянцам нужно провести через Испанию как можно больше будущих офицеров, чтобы получить обстрелянных командиров. Ведь согласитесь – ни одно училище не заменит реального боевого опыта. На мой взгляд, этого перечня вполне достаточно для того, чтобы немцы с итальянцами приложили все усилия для победы фашистов в Испании.

– Да, – кивнул Шапошников, – вполне разумно.

– Получается, что если Советский Союз останется в стороне, – подвел черту Молотов, – то любое развитие событий в Испании оказывается для нас неблагоприятно.

– Но даже если мы вмешаемся, победить мы не сможем, – дополнил его Тухачевский.

Все обернулись на него.

– Почему? – Слегка поправил пенсне, спросил Берия.

– Потому что нам не дадут. – Все также спокойно и выдержанно продолжал продвигать свою позицию Тухачевский. – Великобритании и Франции второй форпост коммунизма не нужен, тем более под боком. Если мы начнем вмешиваться, то получим, безусловно, сильное возмущение, так называемой "прогрессивной европейской общественности". Но, до тех пор, пока республиканские войска не начнут одерживать решительную победу, вряд ли кто-то решится на что-то большее, чем словесное осуждение. Для Великобритании и Франции важно максимально ослабить Германию, Италию и Советский Союз, а ничего лучше войны не ослабляет. Ведь это серьезные траты. Для Германии и Италии наше участие на стороне их противника до какого-то момента будет выгодно. Это серьезно повысит реалистичность проверки новых систем вооружения и тактических схем. Ведь участие РККА в качестве их противника на голову, а то и на две превосходит милиционные части Испанской республики. Но, повторюсь, до определенного предела, после которого это может превратиться во что-то большее, чем военный конфликт в Испании.

– И что вы предлагаете? – Смотря все тем же прищуренным взглядом, спросил Сталин, выглядевший, впрочем, уже заинтересовано.

– Протянуть как можно дольше подписание договора о невмешательстве, ссылаясь на что угодно, например, на некорректные формулировки. За это время осуществить ограниченные поставки современного вооружения для республиканской армии и ограниченные же контингенты войск, оформив их, скажем, добровольцами-интернационалистами с самостоятельным командованием. И провести масштабные фронтовые учения и испытания новых видов вооружения, тактических схем и прочего. То есть, выполнить всю ту же программу, к которой стремится Германия с Италией, только без получения Испании в качестве союзника. Главное в нашем случае – дать командирам реальный боевой опыт, проверить теоретические наработки и максимально затянуть Гражданскую войну, потому как если она закончится быстро, то к началу Большой войны, Испания сможет выставить намного больше войск и осуществлять более масштабные поставки сырья с продовольствием. Кроме того, есть еще один очень важный нюанс. – Тухачевский слегка замялся на полуслове, но через несколько секунд продолжил. – У Испании есть золотой запас, который в случае всемерной политической и некоторой военно-технической помощи мы сможем взять на хранение.

Если мне не изменяет память, то Испания сейчас имеет четвертый в мире золотой запас, то есть, что-то порядка шестисот тонн. Все мы вряд ли сможем получить, но тонн четыреста – вполне. То есть где-нибудь в тридцать восьмом году, максимум в тридцать девятом мы сможем закупить на эту сумму в том же США новейшее промышленное оборудование. – Все присутствующие в зале слушали этот монолог молча и внимательно. – Кроме того, нам ничто не мешает в ходе Гражданской войны осуществлять закупки ценного сырья по удобным для нас ценам в уплату за оружие.

Тот же вольфрам вряд ли он будет лишним. Я полагаю, что если мы не сможем создать из Испании своего союзника, то должны всемерно ее ослабить как противника.