Артём Рыбаков - ИГРУШКИ 3 Страница 20

От дороги мы бежали, как в задницы ужаленные - время, отпущенное нам на "шалости", ушло, словно вода в песок, в тот момент, когда мы изображали из себя "шибко мёртвых", пытаясь ввести в заблуждение летчиков так некстати вернувшегося самолёта-разведчика.

Не знаю, разглядели ли нас дальнозоркие "орлы люфтваффе", но по нам никто не стрелял. Впрочем, как и мы. Копошение в хвосте разгромленного кортежа было вялым, скорее всего остатки эскорта были слишком ошарашены неожиданным и злобным нападением, чтобы предпринимать активные действия.

В кусты мы вломились, когда на часах было одиннадцать минут четвёртого, то есть мы уложились в рекордно короткое время.

Ещё семь минут ушло на приборку: Казачина вместе с Несвидовым частично ликвидировали проводную сеть, Бродяга аккуратно разбросал кое-какие вещдоки, должные ввести следствие в ступор, и мы тронулись в путь. Подозреваю, что каждый из присутствующих бормотал какую-нибудь вариацию древней как мир молитвы: "Ноги, ноги, уносите мою буйну голову, куда подальше от этих мест!"

ГЛАВА 9.

- Ну что, Всеволод, ты ознакомился со всеми материалами. Какие же твои соображения по данному вопросу?

Первый заместитель наркома тяжело вздохнул, он не привык докладывать такие вещи своему шефу:

- Товарищ Генеральный комиссар, повторная проверка по этим материалам также дала отрицательный результат. В наших кадрах люди с такими именами и псевдонимами не значатся.

- Разведупр? - сердито блеснул стёклами хрестоматийного пенсне Берия.

- Аналогично. Архивы до двадцать первого года подняли, с наиболее старыми до сих пор работают. Я, если честно, боюсь на Пироговке появляться - папками забьют, - попытался разрядить атмосферу шуткой Меркулов.

- Не забьют… - буркнул нарком. - И потом, что тебе самому в архиве делать? Надо будет - папочку на стол принесут, ты же начальник, вроде? - с невозмутимой миной "подколол" своего зама Берия и тут же перешёл к делу: - Коминтерн?

- Очень плохо идут на контакт…

- Надавите! - перебил подчинённого нарком. - Или вы в богадельне работаете?

- Никак нет, Лаврентий Павлович! Но у них очень сложная структура, сами знаете… Иногда между агентом и Центром до шести ступеней… И конспирация запредельная…

- А как ты, Всеволод Николаевич, - несколько смягчился нарком, - оцениваешь вероятность того, что это бывшие наши коллеги, оказавшиеся в своё время "врагами народа"? - и, хотя кавычки в последних словах прозвучали более чем явственно, в кабинете на несколько мгновений установилась гнетущая тишина.

- Рассматривали, Лаврентий Павлович, сейчас по управлениям разосланы словесные портреты, идёт опрос старых сотрудников. Но, сами понимаете, люди, к примеру, Серебрянского, могли быть законспирированы на таком уровне… Павел может и не знать всех секретов своих предшественников из Спецгруппы.

- Серебрянского освободили неделю назад, он сейчас едет в Москву, я распорядился. Так что у вас будет возможность расспросить его лично.

- Лаврентий Павлович, - решился, наконец, Меркулов, - вы что, не доверяете Судоплатову?

- Отчего же? Товарищ Судоплатов - надёжный, не раз проверенный сотрудник. Просто, понимаешь, Всеволод, с этой его группой столько странностей связано, что… - нарком отхлебнул чай из стакана в красивом серебряном подстаканнике. - Что необходим взгляд со стороны. Незаинтересованный взгляд, понимаешь? Эти "Странники" Павлу столько, по старорежимному говоря, профита приносят, что даже если он у кого из них при личной встрече хвост и рога заметит, то сделает вид, что так оно и надо.

Берия открыл папку и достал несколько листов с машинописным текстом, "шапку" Меркулову разглядеть не удалось.

- Всеволод, - нарком оторвал глаза от текста, - а ведь старшие из этой группы - наши ровесники. Не обращал внимание? Может, и встречались с ними когда, как думаешь?

- Думаете, могут быть товарищи ещё с дореволюционным стажем, Лаврентий Павлович?

- Вполне допускаю… - ещё один глоток. - А с учётом некоторых особенностей пришёл мне тут, Всеволод, такой фантастический вариант… - нарком выдержал паузу, явно провоцируя Меркулова на наводящий вопрос.

- И какой же? - оправдал чаяния патрона комиссар госбезопасности третьего ранга.

- А может быть это наши бывшие товарищи, которые в пылу внутрипартийной борьбы были вынуждены скрыться, может быть даже эмигрировать, но с наступлением трудных для страны и народа времён они вернулись, чтобы помочь. Как тебе?

- Есть некоторые нестыковки, Лаврентий Павлович, - включился в игру собеседник. (Всё-таки больше десяти лет вместе служат, так что привычки шефа Меркулов изучил.) - Далеко не все из фигурантов подходят по возрасту - это раз. Вдобавок, как я понял из материалов, они хорошо ориентируются в нынешнем положении дел в нашем ведомстве. Не во времена "ягОдные" или "ежовые", а именно сейчас. Не очень-то похоже на эмигрантов. И интересно, что есть у нас сотрудники с такими фамилиями.

- Это кто?

- Лейтенант Окунев, к примеру. Точнее он уже майором стал, и возраст соответствующий - девятьсот шестого года рождения.

- Вот видишь, Всеволод! Может, это как раз он и есть?

- Точно не он, Лаврентий Павлович. "Наш" Окунев лямку на Севере тянет, начальником Главного управления строительства Дальнего Севера, а до того следственной работой во втором отделе ГУГБ занимался, так что сослуживцев его мы опросили… Не тот…

- Ты что же, думаешь, в оппозиции только старичьё замшелое было? Или, что никто себе смену не воспитывал? А, Всеволод? Или перебежчиков, что про наши дела могли т а м рассказать, у нас не было? Вроде Люшкова, чтоб ему сейчас шило в печень воткнулось! Тоже, кстати, с Дальнего Востока, из диких, так сказать, мест… - Берия не зря упомянул бывшего полпреда НКВД по Дальнему Востоку. После бегства "верного ежовца" к японцам мало того, что пришлось отбрёхиваться в международной прессе, так ещё и перетрясать всю структуру наркомата в регионе. А сколько проблем было у военных!

- Нет! - твёрдо ответил Меркулов. - Я, признаюсь, много думал над их "хитрыми посланиями" и пришёл к выводу, что они знают слишком много для посторонних. Причём, хочу обратить ваше внимание, об операциях разных отделов. Подробности, которые они упоминают, вряд ли широко известны. Скорее наоборот - мало кому известны. Я думаю, даже у Успенского не было полного допуска к такого рода информации.

- Вот и найди, у кого могла быть! Если только это не люди из разных управлений в одну стаю сбились… Джангджава, - на кавказский манер назвал нарком начальника УНКВД Белоруссии, - что говорит?

- Сообщает, что с частью сотрудников, особенно приграничных "территориальщиков", да и из центрального аппарата, связь была потеряна сразу после начала войны. Допускает, что какое-то количество могло перейти на нелегальное положение. Многие, говорит, могут начать поднимать старые связи, ещё со времён польской войны. Ещё сказал, что в нашем отряде, который непосредственно со "Странниками" контактирует, у него есть верный человек.

- А остальные что, неверные? - усмехнулся нарком.

- Он, наверное, имел ввиду…

- Да понимаю, что он имел в виду! - перебил заместителя Берия. - Но пока это всё нам никак не помогло. Что представители наркомата обороны ответили?

- Посетовали, что, как и у нас, со многими сотрудниками связь прервалась. И ещё благодарили…

- За что это?

- Они, когда информацию от группы по нашим запросам проверять начали, на многие интересные вещи вышли. Фитин говорил, они к нему потом с дополнительными запросами обращались.

- Да уж… - задумчиво поправил пенсне Берия. - А подтверждение?

- Шестьдесят процентов информации после доппроверки подтверждено, а на остальное дословно ответили: "Ну и высоко у вас источники летают, нам туда ходу нет!"

- Прямо так и сказали? - недоверчиво приподнял бровь генеральный комиссар.

- Фитин специально на это внимание обратил, а его дотошность вы знаете, Лаврентий Павлович?

- Знаю, знаю… - И они оба рассмеялись, вспомнив, какой переполох случился среди людей причастных, когда неделю назад от "Странников" пришла очередная шифровка, в которой сообщалось о совещании высшего командного состава немцев, состоявшемся четвёртого августа и упоминании, что на этом сборище присутствовал сам Гитлер! Дело дошло даже до заседания Комитета Обороны. Один из высокопоставленных генералов в сердцах высказался в том духе, что, мол, если б знали раньше, то во время совещания он бы Минск в щебёнку раскатал бомбардировщиками. На что сам Сталин спокойно поинтересовался: "А что же вы Берлин не раскатаете? Насколько я знаю, Гитлер там намного чаще бывает, чем в столице Советской Белоруссии". Генерал спал с лица и принялся мямлить что-то в своё оправдание.

- И ещё… Я поручил нашим сотрудникам проверить некоторые из сведений, полученных от "Странников", так сказать втёмную. У гражданских специалистов, дипломатов…