Александр Афанасьев - Время героев (Часть 3) Страница 20

Интересно, сколько еще у Мисли таких вот ребят? Выглядят серьезно, очень серьезно – скорее всего, бывшие морские пехотинцы, переманенные на тройное жалование. Североамериканская морская пехота в Бразилии прилично увязла, и немудрено – государственная организация не сможет справиться с сетевой структурой коммунистов, анархистов и наркотеррористов. А вот эти ребята – если их будет достаточно, и если они будут руководствоваться в своих действиях не уставом, а исключительно здравым смыслом – победить могут. В конце концов – вся экспансия Британской Империи в прошлом веке держалась на частных экспедициях и предприятиях, государство вступало в игру только потом.

Сопровождаемые восемью охранниками мы спустились с вертолетной площадки вниз, было видно, что дамочка умеет здесь ориентироваться и готова к неприятностям – в самолете она сменила туфли на десятисантиметровой шпильке на удобные кроссовки. Стальные лестницы гудели под ногами, были видны люди, которые занимались своим делом – где-то что-то варили, где-то что-то делали с трубами. В одном месте нам выдали по каске и по накидке с эмблемами компании – что-то типа мушкетерских, бледно-голубого цвета – чтобы не испачкать одежду.

Пошли дальше.

Джека Мисли мы нашли на одном из нижних уровней, он почти не отличался от обычных работяг благодаря каске и "мушкетерской накидке". Он стоял у самого ограждения и смотрел на воду у края буровой платформы, в которой плавали окурки, пустые бутылки и разноцветные пятна от разлитых нефтепродуктов. Услышав шаги, он повернулся к нам.

– Спасибо, Иден – поблагодарил он свою помощницу – можешь пока отдохнуть, у меня больше нет поручений.

– Не за что, мистер Мисли.

Иден… Необычное имя.

– Ваше Сиятельство… – вице-президент САСШ протянул мне свою руку. Рука была крепкой, "рабочей". Не интеллигент или юрист – а парень, пробившийся с самого низа, self made man. Сделавший себя сам.

От меня не укрылось, каким взглядом он обменялся со своей помощницей, и легкий отрицательный кивок головой. Не удалось, новой кассеты в коллекции компромата на сегодня не прибавилось.

Черт бы вас побрал, засранцев…

– Вы немного неправильно произносите мой титул, господин вице-президент – сказал я – по цивильному листу я имею право титуловаться "Ваше Высокоблагородие". Ваше Сиятельство – это титулование, принятое для европейской аристократии и рыцарства, у нас оно не применяется.

Мисли пару секунд раздумывал, как на это отреагировать – потом рассмеялся – открыто и просто.

– Черт побери, никак не могу разобраться, для чего вам такие сложности. Благородия, Сиятельства – черт ногу сломит. Мы, североамериканцы – простые люди, надеюсь, вы простите меня за эту ошибку.

– Вам не знаком придворный этикет, поэтому ошибка вполне простительна – сказал я – а такое титулование применяется, возможно, для того чтобы выделить достойных, как Вы считаете?

– Возможно, возможно… У нас тоже есть достойные ребята, хоть у них и нет никаких титулов.

– Не сомневаюсь в этом, сэр.

Сэр – кстати тоже титулование, пошло из Британии, где такую приставку к имени имели лица, посвященные в рыцари. Сейчас это обесценилось, особенно в САСШ – сэрами именовали полицейских и отрядных сержантов.

Себе я дал зарок быть осторожнее. Джек Мисли – опасный хищник, теневой правитель страны в течение восьми лет, сохранил многие позиции и сейчас, особенно в силовых ведомствах. Одному Богу известно, зачем я ему понадобился…

– Полагаю, вы ищете ответ на вопрос, зачем я пригласил вас сюда, Ваше Высокоблагородие?

– Просто господин Воронцов. Нет, я не ищу этого ответа, потому что вы и сами посвятите меня в свои замыслы.

Так разговаривать с вице-президентом не стоило – но я чувствовал, что зачем-то ему нужен. Поэтому – можно было обострять.

– Вы правы… Для начала ответьте на вопрос – вы работаете на русскую разведку?

А это еще что такое?

– Нет – ответил я

Мисли усмехнулся

– Другого ответа я и не ожидал. Впрочем, мне кажется, что вы и впрямь не работаете на русскую разведку. Мне кажется, что это русская разведка работает на вас. У нас с вами есть что-то общее, мистер Воронцов.

Я не ответил на незаданный вопрос. На него – не стоило отвечать.

– Как вы думаете, что там? – Мисли показал рукой на запад.

– Бразилия, полагаю… – осторожно ответил я

– Не угадали. Там большая куча дерьма. Там – наша погибель…

Интересная точка зрения…

– Господин Мисли, осмелюсь напомнить, что решение на вторжение принимала ваша администрация…

– Решение на вторжение принимал один человек – отрезал Мисли – придурок, за которым мы сейчас расхлебываем. Собственно говоря, из-за этого конфликта я и принял решение не баллотироваться на перевыборах. Я никогда не признаю этого публично, но все происходило именно так, господин Воронцов, и никак иначе. Один человек. И одно решение. Я хочу.

Я хочу…

Как же вы его ненавидите, господин вице-президент Североамериканских Соединенных Штатов. Я кое-чего не понимал до этого момента – а сейчас понял. Вы его просто ненавидите, и ненавидите настолько, что убить готовы. Семья Меллонов взяла вас на буксир и тащила – как менеджера, как управленца, как организатора. А вы их – тихо ненавидели. Когда Меллону – младшему потребовался кто-то, кто делал бы за него работу в Белом Доме – сам он ее выполнять был не способен – на должность вице-президента взяли вас. Вы ее и выполняли все восемь лет – так как могли. Но вы его ненавидите, господин вице-президент, тогда ненавидели – а сейчас еще больше ненавидите. Вы ненавидите его потому, что сделали себя сами, пробились наверх своим трудом, терпением и упорством – а этот бывший алкоголик просто получил все от рождения, потому что родился в правильной семье. Вы создали из ничего, их списанных армейских машин миллиардный бизнес – а Меллон – младший в это же время умудрился разорить нефтяную компанию, которой он управлял – хотя при таких ценах на нефть это уметь надо. Пока вы работали – Меллон младший пил и участвовал в сборищах каких-то подозрительных сект. Но когда начались президентские выборы – на первую роль взяли его, а не вас, потому что он Меллон – а вы – нет. И в истории будет он – пусть как один из самых худших президентов Североамериканских соединенных штатов за всю их историю, такой плохой, что к концу второго срока люди были готовы его убить – но в истории будет он. А не вы. И вот за это – вы его убить готовы.

И ведь ничего не кончилось. Меллон – младший сидит на ранчо и думает, что все кончилось, его брат раздумывает, как перепрыгнуть из кресла губернатора Флориды на Пенсильвания – Авеню, а вы здесь. Вы работаете, и не просто так.

Ничего не кончилось…

– Скажите, господин Воронцов, почему в вашей стране такого не происходит?

– Какого – такого, сэр?

– Такого? Один человек принимает неправильное решение – и все в дерьме. На долгие – долгие годы.

– Полагаю потому, что в моей стране человек, который произносит "я хочу", долгими годами готовится вступить на Престол и слова "я хочу" произносит с должным знанием и с полным осознанием своей ответственности перед Россией и перед Богом. Но неправильные решения все же принимались – не раз и не два, не стоит считать монархию идеальной формой правления. Просто четырехлетняя чехарда малообразованных деятелей с нездоровыми амбициями на высшем государственном посту – намного хуже.

Мисли кивнул, соглашаясь.

– Я пригласил вас, господин Воронцов сюда, на эту платформу – я понял, что вице-президент счел вступительный обмен мнениями исчерпанным и перешел к основному – для того, чтобы найти себе нового друга. Это очень важно – иметь хороших друзей.

– Полагаю… со мной вы уже подружились, сэр.

– Речь не про вас, извините. Речь – про вашего Императора, Николая Третьего, господин Воронцов.

О как!

– Сэр, я не имею права говорить от имени Его Величества.

– В мафии, господин Воронцов… в итальянской мафии, с которой вы тоже имеете честь быть в знакомстве – нельзя просто так прийти в дом и пожать человеку руку. Нужно, чтобы тебя привел в этот дом кто-то, кому доверяет хозяин дома, и представил тебя. Без этого – тебя даже не пустят на порог. Вы близко знакомы с Императором Николаем Третьим, дружите с ним. Я хочу, чтобы вы представили меня ему.

– Полагаю, сэр, вам известно, что я нахожусь в опале, при дворе.

– Ай, бросьте! – Мисли раздраженно махнул рукой – вы не понимаете, о чем я вас прошу, господин Воронцов. И не понимаете, что это может дать вам. Вы прибыли сюда для того, чтобы тайно представлять интересы Российской Империи. Вы не разведчик, ваша задача заключается не в том, чтобы залезть в какое-нибудь здание в Бурбанке[27] и украсть чертежи нового истребителя-бомбардировщика. Вы не дипломатический работник, которые дает взятки лоббистам, чтобы провалить какой-то невыгодный для его страны закон. Вы работаете на более высоком уровне, на котором до сих пор работали только британцы. Вы заводите связи и знакомства, пока это у вас не совсем удается – но все впереди. Вы предлагаете решения проблем, стоящих перед страной – ваш опыт управления Персией и специалиста по борьбе с повстанческим и террористическим движением позволяет вам давать весьма ценные рекомендации и существенно помогать нам. Вы единственный на моей памяти человек, который являлся установленным русским разведчиком – и, тем не менее, по приезду был принят в СРС, причем на высшем уровне. У вас хорошие связи уже сейчас – и что самое удивительное, и при республиканцах и при демократах вы будете вхожи. А вы мне говорите, что в опале. Подумайте, что вам это даст. Если мы наладим мост сотрудничества и взаимопонимания между Североамериканскими соединенными штатами и Российской Империей – мы оба станем просто неприкасаемыми. Понимаете, неприкасаемыми. Что бы мы не натворили – уклонились от налогов, прошлись голыми по Пенсильвания-авеню, пришибли какого-нибудь режиссера на церемонии вручения Оскаров – нам ничего не смогут сделать. Перед нами просто извинятся, вот и все. Теперь – понимаете, о чем я?