Анатолий Членов - По следам Добрыни Страница 20

Раскопки, конечно, могут показать многое (как, впрочем, и разочаровать). Но раскопки – труд кропотливый, многолетний, и не обязательно в первый же их сезон выявится, где в 945 году был лес, а где поляна. Да пока что раскопки в Шатрище и не предвидятся.

Дополнительные легенды о Шатрище? Мне их не сообщают (хотя они могут и быть). Но опять-таки, даже если они найдутся, их тоже надо проверять и в них кое-что может оказаться напутанным (с чем мы уже знакомы).

Я стою перед очередной загадкой. Да, в Игоревке видно, что древляне прекрасно знали свою округу, каждую излучину реки, каждое болотце, а Игорь был здесь чужаком. Недаром древляне сумели загнать его в болото всего после нескольких верст погони. А что заставило Игоря удариться в паническое бегство? Ведь его гвардия была уложена не в погоне, а прямо под Шатрищем, на поле боя. Но как?

В чем же состоял секрет победы Мала? Каково было его вероятное «волшебное средство»? В летописи о нем ничего нет, как нет и самой победы, но ведь в жизни они были! Как его выяснить хоть гадательно, если местность ключа не дает? Видимо, только путем обращения к скрытой информации летописи, к знакомому нам уже методу расчетов.

Летающий огонь. Вернемся к рассказу о взятии Коростеня с помощью воробьев и голубей. Еще Шлёцер (предшественник Карамзина) счел эту историю баснословной. И в доказательство даже привел свидетельство одного скептика, решившего проверить на опыте, возможно ли таким способом поджечь город. Оказалось, что перепуганная ворона, которой подвязали зажженный трут, в панике взмыла прямо вверх, покрутилась немного в воздухе и камнем упала обратно на то же место, откуда взлетела.

Да, птицы для поджога городов не годятся. Огонь с помощью воробьев по воздуху не перебрасывается.

А не с помощью птиц? Можно ли вообще перебрасывать огонь по воздуху? И может ли летающий огонь быть оружием в военных действиях?

Вопрос гораздо серьезней, чем казался. Раскроем летописи, и мы убедимся, что именно в 40-х годах X века по всей стране говорили как раз о летающем огне.

О чем говорят по всей стране в народе, летопись (верная своим династическим правилам) вообще отмечает чрезвычайно редко. Но в 941 году – всего за четыре года до восстания Мала – она делает исключение. Дело в том, что в этом году византийцы истребили флот Игоря греческим огнем.

До того русские с ним не встречались. Эффект внезапного обстрела был ужасен: люди в панике бросались с подожженных кораблей в море, но спасались лишь немногие. И летопись специально говорит, как уцелевшие рассказывали дома – «каждый своим» – про ужасное оружие греков, подобное молнии небесной. Столь сильно было впечатление от переброски огня по воздуху.

Итак, направляемый летающий огонь не только был возможен в X веке, но даже мог быть решающим оружием. Более того, он был в тот момент новинкой, его внезапное применение оказывало добавочное психологическое воздействие, вызывая панику. С новинкой этой войско Игоря впервые столкнулось в 941 году, понеся от нее сокрушительное поражение. А всего через 5 лет летопись говорит о (мнимом) взятии Коростеня с помощью поджога, вызванного летающим огнем.

Не скрывается ли под басней тактический прием? Ольга-де не хуже греков умела перебрасывать огонь по воздуху – хвастает за нее придворный летописец кого-то из позднейших князей. Но ведь Ольга вообще не жгла Коростень, и паники от пожаров среди его защитников не было. И никаким летающим огнем в форме мифических воробьев и голубей Ольга не владела.

А в летописи все же говорится о внезапном летающем огне, обеспечившем ей победу в 946 году. Однако победу мнимую. А не передан ли Ольге в летописной версии тактический прием Мала? Тот загадочный тактический прием, который и обеспечил ему победу в 945 году под Шатрищем?

Что же именно? Неужто греческий огонь (состав которого хранился византийцами в столь строгой тайне, что остался и по сей день неизвестен)? Почему тогда его не оказалось в арсенале русских в дальнейшем? Нет, не греческий огонь. Но существуют и другие способы заставить огонь летать по воздуху, поражая цель. Например, зажигательные стрелы!

Стена щитов. Отвлечемся, однако, на мгновение от зажигательных стрел и обратимся к княжеской гвардии. Нет ли параллельных примеров в истории близких эпох, когда разгром великокняжеской (или ее западного эквивалента, королевской) гвардии решал судьбу сражения и страны?

Да, такой пример есть. Правда, не в середине X века. Но и не так уж далеко от нее – в 1066 году. Это знаменитая битва под Хейстингзом (его часто ошибочно именуют у нас Гастингсом). В ней английская викингская гвардия хаускарлов, созданная Кнудом Датским и унаследованная последующими англосаксонскими династиями, была уложена на поле боя войском (в основном французским) герцога Гийома Нормандского. Гийом в результате этой битвы получил прозвище Вильгельма Завоевателя и стал королем Англии Уильямом I. Его противник, английский король Гаролд Годвинсон, был под Хейстингзом убит. Для Англии Хейстингз означал конец власти отечественных династий и долгое чужеземное господство, деспотизм, ответом на который явились через полтораста лет всеобщее национальное восстание и Великая Хартия Вольностей.

Займемся, однако, военной стороной Хейстингза. Современный английский историк Трэвэлиэн дает сжатый анализ этого сражения. Сначала он остановился на боевых позициях: хаускарлы Гаролда (верховая пехота) заняли шпору верхушки холма, то есть командную высоту, а нормандская кавалерия вышла из большого леса для ее штурма (ах, эти бы подробности для Шатрища!). Затем он переходит к вооружению обеих сторон и отмечает, что и у королевской гвардии Англии, и у рыцарства Нормандии были однотипные кольчуги, как ранее у викингов, но удлиненные в виде юбки с разрезом для верховой езды. Ноги их защищали в седле удлиненные щиты, а голову – конические шлемы (ополченцы с обеих сторон были хуже вооружены).

Кстати, а древляне 945 года как были вооружены? Никто из историков этого вопроса не исследовал, но можно не сомневаться, что на стороне Мала сражалась его княжеская гвардия (дружина) и, конечно, она тоже была в кольчугах, шлемах и со щитами не хуже, чем у воинов при Хейстингзе.

Трэвэлиэн пишет: «Англо-датчане, оставив своих коней в тылу, продолжали драться пешими в кольце щитов длинной датской секирой… Нормандцы же дрались с седла, бросая копье и коля им, рубя мечом. Но даже ударная тактика их великолепной кавалерии оказалась неспособной сломать стену щитов на макушке холма без помощи другого рода оружия»[34].

Стоп! Что за таинственные «стена щитов» и «кольцо щитов»? Это не образные выражения, а точные военные термины, восходящие еще ко времени походов викингов, то есть практически к IX веку. Для ясности приведу еще отрывок из Трэвэлиэна, относящийся к тому же веку, эпохе интенсивных датских вторжений в Англию (но хаускарлы Кнуда Датского были созданы уже в начале XI века). Итак, речь идет о викингах IX века: «Викинги в своих кольчугах были неодолимы из-за силы, с которой они размахивали своей длинной двуручной секирой, мастерства, с которым владели луком, и регулярного строя клином, в котором дисциплинированные команды кораблей были обучены сражаться на суше»[35].

Когда от атаки клином приходилось переходить к обороне, викинги мгновенно занимали круговую оборону, закрывая клин сзади и смыкая края щитов так, что они образовывали кольцо и сплошную неприступную стену. Отсюда и названия.

В IX веке стена щитов была тактической новинкой викингов, обеспечивавшей им успех по всей Западной Европе. В XI веке стена щитов уже не новинка, но все еще непобедима, потому что нет способа пробить брешь в ее круговой обороне. И королевская гвардия хаускарлов, врезающаяся в атаке клином, а в обороне смыкающая стену щитов, – в те времена нечто вроде танковой дивизии XX века. И Гийом Нормандский (чьи всадники в отличие от противника обучены сражаться с седла) с самого утра и чуть не до вечера тщетно пытается пробить стену щитов. Он бросает в бой конницу и пехоту, рыцарей и простолюдинов, но стена щитов по-прежнему стоит неколебимо. Из-за этого сражение и вся кампания кажутся для нормандских захватчиков проигранными.

Все усилия Завоевателя направлены к одной цели: расстроить проклятую стену щитов, ибо, если это удастся, его призом станет Англия. В конце концов это ему удается – с помощью двух тактических приемов: притворного бегства нормандцев и их превосходства в лучниках (искусство, утраченное хаускарлами). Хаускарлов засыпали стрелами и тем пробили наконец стену щитов. Трэвэлиэн даже сравнивает роль лучников под Хейстингзом с решающей ролью английского дальнобойного оружия в битве при Ватерлоо.

Вот какова была под Хейстингзом роль стены щитов – и роль пробивших ее стрел. Но какое же отношение может это иметь к Шатрищу? Разве Мал мог знать уроки Хейстингза за сто с лишним лет до него? Нет. Но я полагаю, что перед ним стояла та же тактическая задача и он сумел решить ее сам еще в 945 году. То есть ему удалось пробить стену щитов.