Арсений Миронов - Украшения строптивых Страница 20

— Кто ты? — прошелестел красноватый полумрак голосом Вещего Траяна.

— Я — великий Штефан Тешило, — честно прогундосил я из-под респиратора. И тихо приказал коварным шепотом: — Полный магазин патронов. Серебряные пули дум-дум с выгравированным заклинанием против подземных демонов.

В пистолете послушно захрустело. Патронник наполнялся тяжелым серебром.

— Отвечай, кто ты? — снова захрипел Траян. — Если демон ты — рассыпься в злые клочья тишины. Коли маг — сгори на месте в буйном пламени страстей. Если гордый джинн — утихни, спрячься в недра глубины!

— Джин это, джин можжевеловый! — огрызнулся я в темноту, чувствуя, как закипает от геройской наглости датчик морального духа. — Штефан Хоттабыч из бутыли. Точнее — из бочки. Сейчас выберусь на свободу, и каждый из вас сможет загадать желание. Последнее. В смысле предсмертное.

— Я не буду разничтожать тебя, джинн-самоубийца, — властно рокотнул голос. — Я… усыплю тебя. На четыреста лет.

Пуфф! Очень красивое облачко зеленого дыма расцвело невдалеке и, зрелищно клубясь, быстро поплыло над цветами в моем направлении. Наверное, это было снотворное снадобье навроде sleeping-gas или сон-травы. Должно быть, тошнотворный запах.

Я так и не узнал. Клубы газа накрыли меня — на голову и плечи посыпался какой-то рыхлый порошок, похожий на ведьмину перхоть. Признаюсь, глаза и правда слегка отяжелели и начали чесаться. Но — в целом спать не хотелось. Траянова магия явно не действовала… Почему бы? Неужели у меня иммунитет? Возможно — я и впрямь великий маг? Или… все дело в респираторе?

— Дешевые фокусы, дядя, — сказал я. — Твоя сон-трава бодрит, как аромат чилийского кофе.

— Вила Лунь, ко мне. Вила Марцоля, ко мне. Вила Мергоря, ко мне[42], — поспешно забормотал яйцеголовый колдун в кресле-качалке.

Я понял: надо действовать быстро и жестоко.

— Десантный катер на воздушной подушке. Шестеро озлобленных коммандос на борту. Они в прекрасной форме, гладко выбриты и только что позавтракали тройной порцией мультивитаминного шпината. Подчиняются только моим приказам. На каждого по триста патронов плюс литровая бутылка «Катти Сарк»…

Я замер на миг, прислушиваясь к шуму двигателей за спиной — катер приближался. И тут же услышал бормотание Траяна:

— Вила Винерья — ко мне, — не унимался колдун. — Вила Субода, ко мне. Вила Думинега…

— Двоих снайперов — на дальний конец острова, — перебил я (из травы немедля донеслось приглушенное щелканье затворов). Троих дипломированных австралийских аквалангистов сюда, ко мне. У аквалангистов электрические ружья, дальнобойные гарпуны, набор сюрекенов…

Я улыбнулся, наблюдая скользкую черную голову аквалангиста, вынырнувшую из воды рядом с бочонком. Череп в мокром неопреновом капюшоне лоснился, как у морского котика. Сквозь мутно-желтое стекло маски горели преданные австралийские глаза. Аквалангисты — это хорошо.

— Но это еще не все, — улыбнулся я. — Три дельтапланериста вверху, под потолком пещеры. Славные парни из ОСОАВИАХИМ. Вооружены автоматами ППШ. Все красавцы молодые, пеликаны удалые. Ворошиловские стрелки и просто ловкие парни со значками ГТО, — добавил я, гордо косясь на черный силуэт оппонента в кресле.

Однако… через миг я понял: рано открывать шампанское.

— Огненный вук Берубой — ко мне, — донесся до чуткого слуха раздраженный хрип Траяна. — Немедля. Всех. РАСТЕРЗАТЬ!!!

Кажется, я уже описывал атаку божественного семаргла? Это совсем не смешно. Сначала оглушительно рванул десантный катер у меня за спиной — бедные коммандос так и не успели приложиться к любимому «Cutty Sark»… Потом в закипевшую воду рядом с бочкой размашисто вошел лазерный луч нежно-оранжевого цвета. Увы: преданный аквалангист больше не всплывет… Еще одним австралийским парнем стало меньше через пару секунд: я догадался об этом по глухому взрыву баллонов внизу, в глубине.

Мутно зашипевшая волна с размаху выплеснула мою бочку на берег.

— Понял, — покладисто сказал я, сплевывая песок. — Семаргл — серьезный парень.

Словно в доказательство моих слов в небе над головой что-то бухнуло — и горящий дельтаплан тяжко обрушился в прибрежную волну. Пылающий остов застрял в песке, освещая мелководье. И за что им дают значки ГТО? — этот ламер не смог увернуться от обычного лазера!

— О’кей, — разозлился я. — Время пить квас и валить идолов.

Рядом пропахала, обжигая искрами, струя оранжевой плазмы — прожгла в зарослях любекса ржавую дорожку пепла и с лету разрезала надвое кого-то из моих снайперов.

— Так, — сказал я. Поглубже вдохнул цветочного аромата и зажмурил глаза, напрягая могучее воображение игротехника. — Объясняю подробно: сначала в густой траве появляется размытый силуэт гигантской куриной лапы. Каждый коготь — в полметра длиной. Очертания лапы наполняются недобрым смыслом и затвердевают в чешуе титаново-элериумной брони, придавливая многотонным весом хилую поросль любекса. Вскоре поблизости возникает и вторая куриная лапа. Переводя взгляд повыше, мы замечаем, что мощные когтистые конечности, похрустывая металлическими суставами, грациозно развиваются в мускулистые накачанные бедра механического трансформера. Плавно сходясь в стальной промежности, лапы органично перетекают в изящный пятнистый корпус, хищно искрящий остриями шипов, красными свежевыкрашенными рассекателями зенитных ракет и бешено вертящимися дисками циркулярных пил: ну конечно же, как мы сразу не догадались! Ведь это боевой центавиранский трансформер системы Mobile HiTech UltraDevastation Triceratops Transgressor (сокращенно — Mobile HUTT 2000), что на русский многозначительно и угрожающе переводится как «мобильная высокотехнологичная злогремучая всеуничтожающая динозавровая штурмовая изба на курьих ножках»! Сокращено — Мобильная Хата-2000! Визжа титанической гидравликой, попыхивая жидким азотом и поводя из стороны в сторону лобастой мордой, улыбчиво ощеренной мелкими алмазными клыками, это молодое, сильное механическое существо разминается в синем углу ринга, приседая на бронированных лапах и потирая шероховатые ладони, склепанные из превосходного космического уранопластика. Компьютерный мозг Боевой Избы уже вовсю работает, просчитывая на сто шагов вперед триста миллионов вариантов предстоящей схватки с семарглами. Горячее жидкометаллическое сердце разгоняет застоявшуюся сверхпроводящую кровь по свежесмазанным членам. Стволы фотонных пушек чувственно подрагивают…

— Ха-ха, я еще не так могу. — Усмешка искривила мое лицо под слоем засохшей золотой пыльцы. Мобильная Изба подвалила к моей бочке и тяжело воздвиглась над ней, нависая дымящимся бронированным брюхом. «Прикрыть хозяина», — скомандовал я, и куриные лапы, сдержанно гудя, согнулись в шипастых коленях: боевая избушка осторожно присела надо мной, словно курочка-ряба над драгоценным яйцом. Оранжевые лазеры вражеского семаргла замелькали вокруг, липко облизывая мускулистое тело боевого робота — но бронированная Изба, казалось, не обращала внимания на назойливые ухаживания Огненного вука Берубоя. Полупрозрачная тень божественного семаргла металась под потолком пещеры, забрасывая моего титанового монстра тучей огненных искр и плазменных авиабомб, но — я был спокоен. Трицератопса не проймешь такой фигней.

— Берубой! Вперед! Растерзать! — безумно раскачиваясь в кресле, хрипел Вещий Траян. Несколько штурмовых вил, мелькнув облаком серых одежд, налетели сбоку, с ходу подхватили хозяйское кресло — оторвали от земли и потащили по воздуху прочь, медленно набирая высоту. Боевая Изба отреагировала мгновенно и довольно гуманно. Энергичной увертюрой будущего апокалипсиса прозвучала короткая очередь из крупнокалиберного шестиствольного пулемета системы Гастингса образца 1980 года — она разметала старушек по измятому любексу. Они умерли быстро. Кресло-качалка вместе с хозяином обрушилась в мягкую прибрежную растительность: посыпались какие-то подушки, и колдун в ворохе шерстяного пледа кубарем покатился в воду. Черная фигура волшебника заплескалась на мелководье, стараясь подползти к берегу и укрыться в цветущих зарослях — но моя Изба не собиралась выпускать цель из виду. Я понял это, разглядев тоненький луч инфракрасного прицела, упершийся Вещему Траяну в черный яйцевидный затылок.

— Бронебойный заряд, — вздохнул я. — Пли. Раздался одиночный выстрел. Но — я снова зауважал семаргла Берубоя. Он спикировал, как атакующий сокол. Призрачный силуэт крылатой собаки мелькнул в воздухе — льдистая тень полупрозрачного крыла искаженно отразила и оборвала алую ниточку инфракрасного луча… Берубой принял бронебойный заряд на себя. Бум! Брызнул закипевший свинец, дернулся хищный силуэт летучего Огненного вука — и ничего. Как ни в чем не бывало подлый семаргл взмыл под потолок, сделал бочку, круто развернулся и снова ударил по моей механической Избе оранжевой струёй лазера.