Роберт Сойер - Гоминиды Страница 20

— Меня обвинили в убийстве Понтера, — сказал он.

Глаза Лурт широко распахнулись.

— Понтер умер?

— Я не знаю. Он пропал вчера днём.

— Вчера вечером у нас был праздник свежевания, — сказала Лурт. — Я не слышала новостей.

Он рассказал ей всю историю. Она сочувствовала ему и ни разу не высказала сомнения в невиновности Адекора; на доверие Лурт Адекор всегда мог рассчитывать.

— Ты хочешь, чтобы я говорила за тебя? — спросила Лурт.

Адекор отвёл взгляд.

— Тут такое дело. Я уже попросил Жасмель.

Лурт кивнула.

— Дочь Понтера. Да, я думаю, это произведёт впечатление на арбитра.

— Я как раз про это и подумал. Надеюсь, ты не обидишься.

Она улыбнулась.

— Ну что ты. Но послушай, если я хоть чем-нибудь могу помочь…

— Да, есть одно дело, — сказал Адекор. Он вытащил из набедренного кармана маленький пузырёк. — Это образец воды, который я взял на месте исчезновения Понтера; там по полу было разлито несколько вёдер. Сможешь сделать анализ?

Лурт взяла пузырёк и посмотрела его на просвет.

— Конечно, — ответила она. — И если нужно будет что-то ещё, только попроси.

Адекор вернулся на Окраину вместе с дочерью Понтера Жасмель. Они поехали прямиком на никелевую шахту; Адекор хотел показать Жасмель место, где пропал её отец. Но когда они подошли к шахтному лифту, Жасмель вдруг заколебалась.

— В чём дело? — спросил Адекор.

— Я… у меня клаустрофобия.

Адекор в растерянности покачал головой.

— Да нет, не может быть. Понтер рассказывал, что когда ты была маленькой, то любила прятаться в кубиках для добалака. А не далее как декамесяц назад вы лазали в пещеру.

— Ну, гммм… — Жасмель замолкла.

— О! — Адекор кивнул, догадавшись. — Ты мне не доверяешь, не так ли?

— Просто это как-то… ну, мой отец был последним, кто спускался с тобой в эту шахту. И не поднялся обратно.

Адекор вздохнул. Её можно было понять. Кто-то, какое-то частное лицо, должно было обвинить Адекора в убийстве; без этого разбирательство не могло начаться. Так что если он избавится от Жасмель, Мегамег и Болбай, возможно, некому будет поддержать иск против него…

— Кто-то должен спуститься вместе с нами,- сказал Адекор.

Жасмель задумалась. Она тоже, должно быть, подумала о том, что всё, что она делает сейчас, приобретает особое значение. Да, она могла попросить кого-нибудь сопровождать их — кого-нибудь из знакомых, тех, кому она доверяла без вопросов. Но этого человека также могут вызвать на разбирательство, если дело дойдёт до трибунала. «Да, арбитр, я знаю, что Жасмель говорит от имени Адекора, но даже она слишком боится его, чтобы спуститься с ним вдвоём в шахту. И можно ли её винить, после того, что он сделал с её отцом?»

В конце концов она заставила себя улыбнуться, и улыбка эта напомнила Адекору Понтера.

— Нет, — сказала она, — нет, зачем? Я просто нервничаю. — Она улыбнулась снова, более радостно. — В конце концов, сейчас ведь именно те дни месяца.

Однако когда они приблизились к входу в лифт, перед ними возник какой-то особенно массивный мужчина.

— Стойте где стоите, учёный Халд, — сказал он.

Адекор был уверен, что никогда в жизни не видел этого человека.

— Да?

— Вы намереваетесь спуститься в свою лабораторию?

— Да, намереваюсь. А вы кто такой?

— Гаскдол Дат, — ответил мужчина. — Мой вклад — принуждение.

— Принуждение? К чему?

— К соблюдению условий судебного надзора. Я не могу пустить вас под землю.

— Судебного надзора? — сказала Жасмель. — Что это такое?

— Это значит, — сказал Дат, — что передачи компаньона учёного Халда непрерывно просматриваются живым человеком в момент их получения в павильоне Архива Алиби — и так будет продолжаться до тех пор десять деци в день, двадцать девять дней в месяц, пока его невиновность не будет доказана. Если будет.

— Я не знал, что такое разрешено, — Адекор был потрясён.

— О, конечно разрешено, — сказал Дат. — В тот момент, как Даклар Болбай подала на вас жалобу, арбитр приказал поместить вас под судебный надзор.

— Почему? — спросил Адекор, пытаясь совладать с поднимающимся гневом.

— Разве Болбай не пересылала вам документ, объясняющий это? — спросил Дат. — Если нет, это её упущение. В любом случае, судебный надзор даст уверенность, что вы не попытаетесь покинуть данную юрисдикцию, сфальфицировать потенциальные улики и так далее.

— Но я не пытаюсь делать ничего такого, — сказал Адекор. — Почему вы не пускаете меня в лабораторию?

Дат посмотрел на Адекора так, словно не поверил своим ушам.

— Почему? Потому что сигналы вашего компаньона оттуда не доходят; там невозможно осуществлять надзор.

— Пустая кость, — тихо выругался Адекор.

Жасмель скрестила руки на груди.

— Я Жасмель Кет, и я…

— Я знаю, кто вы, — ответил принудитель.

— Тогда вы, должно быть, знаете, что Понтер Боддет — мой отец.

Принудитель кивнул.

— Этот человек пытается его спасти. Вы обязаны пустить его в его лабораторию.

Дат потрясённо покачал головой.

— Этого человека обвиняют в убийстве вашего отца.

— Но вполне возможно, что он никого не убивал, — ответила Жасмель. — Мой отец может быть до сих пор жив. Единственный способ это узнать — повторить их эксперимент с квантовыми вычислениями.

— Я ничего не знаю о квантовых экспериментах, — ответил Дат.

— Почему меня это не удивляет? — съязвил Адекор.

— За словом в карман не лезете, а? — Дат оглядел Адекора с головы до ног. — В любом случае, мои инструкции просты. Не давать вам покидать Салдак или спускаться в шахту. А мне позвонили из архива алиби и сказали, что вы как раз это и собираетесь делать.

— Я должен попасть туда, — сказал Адекор.

— Простите, — сказал Дат, складывая массивные руки на массивной груди. — Там вы не только выйдете из-под надзора, но и можете попытаться избавиться от ещё не найденных улик.

Жасмель в самом деле унаследовала от отца его быстроту ума.

— Однако ничто не мешает мне спуститься туда, не так ли? — сказала она. — Я не под надзором.

Дат подумал.

— Нет. Полагаю, что нет.

— Хорошо, — сказала Жасмель, поворачиваясь к Адекору. — Скажи мне, что делать, чтобы вернуть отца назад.

Адекор покачал головой.

— Это не так просто. Оборудование очень сложное, и поскольку мы всё конструировали под себя, многие штырьки даже не подписаны.

Жасмель была не на шутку расстроена. Она посмотрела на здоровяка-принудителя.

— А что, если вы спуститесь вниз вместе с нами? Вы увидите всё, что делает Адекор.

— Спуститься с вами? — Дат рассмеялся. — Вы хотите, чтобы пошёл в место, откуда не доходят сигналы компаньона, да ещё и с человеком, который, возможно, ранее совершил в этом месте убийство? Не смешите шерсть у меня на спине.

— Вы должны пропустить его вниз, — сказала Жасмель.

Но Дат лишь покачал головой.

— Наоборот. Я должен не пускать его туда.

Адекор выпятил челюсть.

— Как? — спросил он.

— Э-э… прошу прощения? — ответил Дат.

— Как? Как вы собираетесь помешать мне спуститься в шахту?

— Любым способом, который потребуется, — ровно ответил Дат.

— Ну, хорошо, — сказал Адекор. Он замер на мгновение, словно обдумывая, действительно ли он собирается это сделать. — Ну, хорошо, — повторил он и решительно двинулся к входу в лифт.

— Стойте, — сказал Дат без какого-либо напряжения в голосе.

— Или что? — спросил Адекор, не оглядываясь. Он старался, чтобы его слова прозвучали бесстрашно, но его голос дрогнул, так что желаемого эффекта он не добился. — Разобьёте мне череп? — В этот момент мышцы шеи у него непроизвольно сжались, ожидая удара.

— Вряд ли, — сказал Дат. — Просто усыплю вас дротиком с транквилизатором.

Адекор остановился и повернулся.

— О, — сказал он. Он никогда не пытался идти наперекор закону, и не знал никого, кто бы это делал. Да, было бы логично обзавестись способами остановить человека, не причиняя ему вреда.

Жасмель встала между Адекором и метателем дротиков, который тем временем оказался у Дата в руке.

— Вам придётся сначала выстрелить в меня, — сказала она. — Он спустится вниз.

— Как пожелаете. Только должен вас предупредить — вы проснётесь с ужасной головной болью.

— Прошу вас! — крикнул Жасмель. — Он пытается спасти моего отца — вы не понимаете?

В голосе Дата впервые послышалось что-то вроде сочувствия.

— Вы хватаетесь за дым. Я знаю, как вам тяжело, но вам придётся смириться с реальностью. — Он качнул метателем в сторону выхода из шахты. — Я сожалею, но ваш отец мёртв.

Глава 17

В генетической лаборатории Лаврентийского университета не было такого оборудования для извлечения дергадировавшей ДНК из старых образцов, как в лаборатории Мэри в Йоркском. Однако в данном случае оно и не требовалось. Взять клетки у Понтера из ротовой полости и извлечь из них митохондриальную ДНК — эта рутинная операция была под силу любой генетической лаборатории мира.