Бедный Павел. Часть 2 (СИ) - Голубев Владимир Евгеньевич Страница 20

Возглавил Казённый приказ князь Вяземский. Выбирать, по сути, было не из кого, а бывший генерал-прокурор Сената, который был кристально честным человеком и прекрасным администратором, ранее много времени уделял именно финансам, так что ему и карты в руки. К нему в заместители напросился Николенька Шереметев, имевший тягу к финансам. Пусть ему и исполнилось всего двадцать два года, но я был уверен в его рассудительности, образованности и верности, так что с лёгким сердцем рекомендовал его Вяземскому, так сказать «на вырост».

С коллегиями вообще пришло время заканчивать — текущее устройство империи не могло удовлетворить требованиям времени. В целом, очевидно было, что система коллегий явно отживала, она стала неэффективна, в основном благодаря коллективному принятию решений и коллективной же ответственности за них. Конечно, такая система лишала сильные фигуры возможности собрать значительные силы и провести переворот, но она же и не давала нормально управлять отдельными отраслями хозяйства. Так что, требовалось провести реформу государственного управления.

Теплов занимался этой проблемой уже очень давно, и хотя вначале это была его частная инициатива, но после моей поездки на Урал и обнаружения мною многочисленных ошибок коллегий, его работа была санкционирована мной и мамой — изменения были необходимы. При этом в процессе изучения вопроса Теплов обнаружил ещё один нюанс — бездумное принятие западной терминологии плохо воспринималось значительной частью общества, причём на это не оказало влияние даже время, прошедшее с начала её внедрения.

А уж когда основная часть наиболее европеизированных дворян отравилась в ссылку на восток, мы уже просто должны были продемонстрировать возвращение к истокам, хотя бы в части наименований некоторых управленческих структур. Мама уже тоже начала тяготеть к консерватизму и решено было снова учреждать приказы, как в допетровское время.

Во главе приказа должен был встать Приказной глава, который единолично управлял бы работой приказа и нёс ответственность непосредственно перед Правящими Императорскими Особами. Фактически это станет началом перехода к министерской системе управления, что было мне значительно более привычно и удобно. Первой ласточкой на этом пути было формирование Императорского приказа. Теперь в рамках этой трансформации появлялся и Казённый приказ.

Казённый приказ решал проблему улучшения именно администрирования, но проблемы движения государственных финансов так просто не решались. Финансы до сей поры управлялись категорически из центра, а при очевидной слабости управления получалось, что местные потребности чаще всего игнорировались.

В результате этого слишком быстро рос разрыв между столицей и провинцией. Мне слишком помнилось моё прошлое, та прошлая жизнь, где все рвались в Москву, ибо только там были возможности жить и развиваться. Именно там были все деньги, школы, театры, даже магазины, а в провинции… Как вспомню… Я боялся такого будущего.

Да и как в такой системе управления заселять новые территории? С медленной связью, со слабой администрацией на местах, нам будет слишком сложно контролировать происходящее на местах, сложно оперативно реагировать на их потребности.

Так что реформа административного устройства должна была состояться. Территория государства была разделена на губернии, генерал-губернаторства и наместничества. Новые административные образования не совпадали со старыми границами. Губернии учреждались на землях, уже давно освоенных и заселённых, которые составляли основу империи. Генерал-губернаторства создавались в пограничье, где законы и обычаи империи ещё не устоялись, а сами земли нуждались в обороне. А наместничества были предназначены для регионов, которые должны были только осваиваться.

Разница в финансовом управлении была вполне понятна — часть налогов, собираемых в губерниях, теперь оставалась в губерниях, уездах и волостях. На местах должен был быть создан механизм, аналогичный центральному Казённому приказу, по приёму и распределению средств на развитие территорий.

В генерал-губернаторствах и наместничествах же средства на местах пока оставлять не предполагалось. В наместничествах вообще налоги были делом будущего, деньги туда направлялись из центра и за их расходование отвечал глава территории лично. А предоставлять право тратить средства, собираемые в генерал-губернаторствах, местным я считал преждевременным, пусть пока ими управляют мои генералы.

Отличия, конечно, были и в управлении — в частности, в губерниях войска не подчинялись местному руководству, а в генерал-губернаторствах и наместничествах военная и гражданская власть были объединены.

Были образованы двадцать три губернии, три генерал-губернаторства и восемь наместничеств. Наместничества были выделены Кубанское, Таврическое, Заволжское, Уральское, Зауральское, Сибирское и Камчатское, а генерал-губернаторства Малороссийское, Придунайское и Балтийское.

— Прекрасный день, Алексей Григорьевич!

— Да, погода весьма приятная, Павел Петрович! Да и июль вообще приятный месяц!

— Желаете чаю или сбитня, Алексей Григорьевич? — я был весьма предупредителен. Орлов был приглашён в Петергоф для конфиденциальной беседы, и по прибытии во дворец он был препровождён в беседку на берегу залива. Было жарко, но здесь лёгкий морской ветерок приятно остужал двух мужчин, одетых в парадные мундиры.

— Может быть, Вы сможете угостить меня вином, Ваше Императорское Высочество? — улыбнулся генерал-аншеф.

— Узнаю́, бесцеремонного Алексея Орлова! — засмеялся в ответ я, — Конечно, любезный, для Вас легко! — махнул рукой слуге и тот, не задавая вопросов, поднёс графу великолепный цветного стекла бокал с вином.

— Неаполитанское? Прекрасно-прекрасно! — тот со вкусом отпил из бокала, посмотрел сквозь стекло на солнце и задумчиво произнёс, — Неужели, это столь обсуждаемое новое стекло Ломоносовского завода?

— Вы правы, Алексей Григорьевич, наконец-то Цильх смог закончить проект покойного своего шурина, и вот что получилось!

— Интересно, и когда же я смогу его купить?

— Да, хоть сегодня, душа моя! Вам, так и быть, первому будет предложена посуда по новому проекту! И, если Вам будет угодно, вы можете посмотреть на новые зеркала, что вскоре тоже выйдут в продажу.

— А что в них такого, чем они лучше Сан-Гобеновских[21]? — я постарался как можно таинственней улыбнуться и сказал в ответ:

— А увидите, Алексей Григорьевич! Мне — понравилось! — и я снова засмеялся. Покойный Ломоносов многого добился, и теперь на заводе делали, мало того, что огромные массивные зеркала, так ещё и зеркальный эффект обеспечивался уже не медными сплавами, как было принято, а серебром, а это совершенно изменяло изображение.

— Непременно посмотрю! Глупо было бы отказываться, Павел Петрович! — Орлов тонко улыбнулся и тут же резко снял улыбку с лица, — Но пригласили Вы меня, наверное, не стекло демонстрировать?

— Вы проницательны, друг мой. Для подобного дела я бы пригласил к себе Анну Карловну, например! А Вас я, естественно, пригласил совершенно по другому поводу.

— Вы планируете войну, и я должен отправиться в новую одиссею?

— Упаси нас Господи, от новой войны! Сейчас нам она точно не нужна! Хотя Вы удивительно недалеко от той проблемы, что я собирался с Вами обсудить. Как Вы смотрите на перспективы нашей армии и флота? — что закрутилось в голове генерал-аншефа, страшно себе представить.

— Спокойнее, Алексей Григорьевич! — я по-доброму ему улыбнулся, — Я совершенно не предлагаю Вам возглавить их! Здесь дело даже интереснее…

В июле мы плотно занялись армией — была создана комиссия по делам воинским. Точнее, фактически две — по делам морским и сухопутным, но вот результат должен был быть единым. В связи с тем, что человек, который по всем прикидкам должен был бы стать главой этой комиссии — глава военной коллегии граф Захар Чернышёв оказался по уши замешан в заговоре Паниных. Без его усилий им вряд ли бы удалось поднять гвардию почти в полном составе, так что он оказался в первых рядах сосланных на Камчатку.