Черный гусар - СкальдЪ Страница 20

сам Александр II время от времени спокойно прогуливался по Петербургу в сопровождении всего трех-пяти человек. Вот и Николай явно не думал, что на его жизнь могут организовать покушение. Данное положение дел самым кардинальным образом отличалось от того, что я помнил по прошлой жизни. Тогда генсеки и президенты боялись своих подданных. Они прятались от народа, окружая себя сотнями состоящих на довольствии церберов.

Времени я узнать не мог — часов, которые назывались брегеты, у меня пока не было, а стоили они немало. Так что просто пришлось ждать, наблюдая, как по небу, периодически закрывая звезды, плывут облака. Было темно и тепло. Издалека, приглушенные расстоянием и деревьями, доносились голоса гуляющих.

— Корнет Соколов? — дверь открылась, показался штабс-ротмистр Козлов со светильником в руке. После того, как я молча кивнул, мне было предложено следовать за ним. Он наверняка удивлялся, что я за птица и как сумел добиться благосклонности наследника, но мысли держал при себе и на лице его эмоции не читались.

Мы прошли слабо освещенным коридором и оказались в небольшой боковой комнате. У окна в гражданском костюме стоял переодевшийся цесаревич.

— Михаил! — как только слуга вышел, парень шагнул ко мне и первым протянул руку. Отвечая на рукопожатия, я невольно удивился — подобный жест о многом говорил, так было не принято, царская семья предпочитала более формальное общение. Выходит, Николай соскучился?

— Ваше Императорское Высочество! — я остался на ногах, ожидая, в каком статусе мне предложат продолжить беседу.

— Без чинов! Присаживайся, налей себе вина, вот папиросы.

От свечи я прикурил «Nestor Gianadis». Их еще называли «египетскими» за то, что были тоньше прочих.

— Позволь спросить о твоем здоровье. Выглядишь неплохо.

— Порядком надоело мне мое здоровье. Столько времени на него трачу, прежнего врача Шестова заменил, а окончательного выздоровления добиться не могу, — Романов поморщился и переменил тему. — Итак… Ты же следишь за газетами? В апреле некто Каракозов покушался на моего отца. Он стрелял, но благодаря верному человеку, который ему помещал, промахнулся. Что еще ты помнишь?

Помнил я мало. Имена революционеров живших между декабристами и большевиками меня не особо интересовали. Ульянова, Троцкого, Свердлова, Джугашвили и всех прочих «товарищей» я знал, но они еще не родились. И эту карту следовало разыгрывать позже.

— Каракозов являлся членом революционного общества «Организация», так? — об этом писали в газетах. После неудачного покушения под карающий меч правосудия попало много людей. — Надо трясти их как следует, устанавливать связи и контакты. Также появится организация «Народная воля». Честно сказать, даты ее основания я уже не скажу, но террор станет их основным оружием. На императора Александра II в моей истории состоялся ряд покушений, а убили его в 1881 г. Убийцу звали Гриневицкий, я уже тебе говорил.

Наследник открыл папку с бумагами и что-то написал. На самом деле, ситуация получилась щекотливая. Среди революционеров находились не только откровенные враги России, не только провокаторы и маньяки, но и честные порядочные люди, которые хотели изменить жизнь страны к лучшему. И что с ними делать? Попытаться вразумить? Даже не смешно! Может кто-то и одумается, но остальные воспримут подобное как слабость. Тем более, я и сам был в чем-то с ними солидарен. России необходимо меняться. Но меняться без крови, без миллионных жертв, чудовищного насилия, горя и разрухи. Меняться надо без надрыва, плавно и постепенно, исключительно мирными методами. И подобное вполне возможно, чтобы там не кричали «народовольцы» и прочие террористы.

То, что Николай интересовался революционерами и как с ними бороться, вопросов не вызывало. Уяснив для себя еще несколько деталей, он вздохнул и отложил папку с документами.

— Всем ли ты доволен в полку, Михаил?

— Да. Здесь я нашел то, о чем давно мечтал. Гусар, верных товарищей, полковое братство. И возможности. Тем более, судя по твоему последнему приказу, нам предстоит воевать в Азии, — конечно, я еще в Петербурге выложил Николаю все, что помнил о Средне — Азиатских походах Российской Империи. К сожалению, знания мои были далеки от идеальных, но все же некоторые выводы наследник сделал. Я помнил одно — эти войны, хоть там иногда случались промашки и ошибки, для России складывались вполне благоприятно. Главное, ничего в них не менять, пусть история движется старой дорогой.

Николай подобную точку зрения одобрил. Одобрил, но решил и нас туда отправить. Для России такое решение выглядело необычным и новым. Надо полагать, он не забыл согласовать нашу отправку с военным министром.

В Азии воевали пехота, артиллеристы и казаки. И весьма умело воевали, к слову. Но теперь там появятся и гусары. А так как цесаревич мог на многое повлиять, оставалось лишь принять судьбу. Чему я, признаюсь, был вполне рад.

— Хорошо. И ты прав — коль я теперь шеф Александрийских гусар, то следует проверить вас в деле.

— Тяжело было добиться шефства? — я налил нам вина, сначала Романову, потом себе.

— Нет. Дядя Николай Николаевич посчитал, что меня просто потянуло на гусарскую романтику. Он посмеялся и позволил делать, как мне угодно.

— Ясно. Значит, будем воевать.

— Как настроение в полку?

— Боевое, — честно признался я. — Офицеры по большей части рады возможности отличиться и продвинуться в чинах. Да и свой долг хотят исполнить.

— Отрадно подобное слышать. Но все же, ты, несомненно, хочешь расспросить меня про Аляску, — наследник всегда был умен, я давно понял.

— Конечно. Ведь я же тебе говорил — на данный момент это самое важное во внешней политике.

— Тут все непросто, — он прошелся по комнате, остановился у окна и потер переносицу. — Тяжело будет сохранить Аляску. Мой отец твердо намерен ее продать, и решение так просто не изменить. Министерство финансов во главе с Рейтерном всячески стоит за продажу, напирая на огромные убытки и необходимость отказа от всякого рода субсидий. Мой дядя, великий князь Константин Николаевич и вице-адмирал Краббе полностью поддерживает подобную точку зрения. РАК* пока ничего не знает, но скоро их «обрадуют» и предложат подготовить необходимые документы.

— Но в стороне ты все же не остался, — я не спрашивал, а утверждал. — У тебя нашлись сторонники?

— Нет, в стороне я не остался. Меня поддерживает брат Александр, но его слово весит еще меньше, чем мое. К счастью, я нашел общий язык с двумя другими дядями — Николаем Николаевичем и Михаилом Николаевичем.

— У вас целая партия, считай, образовалась, — констатировал я. Естественно, как и каждый офицер, я прекрасно знал состав царской семьи. Александр I умер, не оставив наследника мужского пола. У него имелись три младших брата — отказавшийся от престола Константин, ставший императором Николай I,