Ставка - жизнь и весь мир в придачу - Алексей Шумилов Страница 20

В первую секунду лицо Гусинского испуганно вытянулось, но уже в следующее мгновение приняло прежнее самодовольное и надменное выражение. Похоже, мужик мнит себя пупом земли. Уже сейчас в восемьдесят девятом мания величия проглядывает. Что же дальше будет? Теперь я понимаю, почему его в моей прошлой жизни пинком выбросили из РФ и лишили всех активов. Став медиа-магнатом Гусинский обзавелся таким чувством собственного величия, что зарвался. Возомнил себя выше всех, самым могущественным человеком, назначающим и увольняющим президентов. Самоуверенность, наглость в сочетании с языком без костей, хвастливыми разговорами в своем кругу, хамство в отношении первых лиц государства окончательно похоронили его бизнес. Но коммерсантом, всё-таки он был талантливым, а человеком — неординарным.

— Привет, Гусенок! — ухмыльнулся я. — Кого ты давно знаешь, и как его называл? Я что-то не расслышал. Повтори, пожалуйста.

Бывший фарцовщик и таксист хотел ответить, но глянул на меня и благоразумно промолчал.

— Вообще, Гусенок, прав. Мы, конечно, знакомы давно, — весело подтвердил я. — Два года, это жуть как долго. Бывает, прилетаю я в Домодедово, а там такой аккуратный и ухоженный серенький «ВАЗ» одиннадцатой модели стоит, клиентов ждет. Рядом Володька в полупоклоне угодливо согнулся. И довезет куда надо, и лезгинку спляшет, и туфли ваксой почистит. Любой каприз за ваши деньги исполнит. Чернявенький, прилизанный, очечками радостно сверкает, в пиджачишке отглаженном. ГИТИС окончил, культурную программу для иностранных участников на Играх Доброй Воли разработал — настоящий гигант мысли, отец будущей советской демократии. Как такому отказать, когда клянчить джинсы на реализацию приходит? Мы ему, конечно, пару десятков брюк и рубашек выдали. Володька их с удовольствием взял, но вот денежки возвращать не спешил. Пришлось настойчиво напоминать, с намеком на будущий интенсивный массаж печени и почек. Гусенок проникся и сразу все отдал.

— Что ты несешь? — возмутился Гусинский. — Я уже давно не таксую, и тебя никогда не подвозил.

— В остальном возражений нет? — хладнокровно уточнил я и тут же наехал:

— А ты что несешь? Когда это меня Мишкой называл? Решил перед красивой девушкой выпендриться? Ради бога. Только не за мой счёт.

Пару секунд мы мерялись взглядами, затем Гусинский отвел глаза.

— Ладно, был неправ, извини, — буркнул он.

— Вот это другое дело, проехали, — усмехнулся я. — С чем пожаловал?

— Давай в кабинет пройдем, — предложил Гусинский.

— Давай, — согласился я, открыл дверь, посторонился, пропуская гостя, обернулся к секретарю.

— Анна, кофе нам завари. И тарелочку печенья принеси.

— Хорошо, Михаил Дмитриевич, — кивнула секретарь. — Кофе заварю. Ирочка сейчас придет и принесет.

В кабинете, махнул рукой, предлагая Гусинскому устраиваться напротив. Владимир Александрович осторожно опустил задницу на стул, чуть поерзал, устраиваясь поудобнее, подозрительно прищурился и спросил:

— Откуда знаешь, что я таксовал?

— Земля слухами полнится, — туманно ответил я. — А если серьезно, всегда предпочитаю побольше знать о своих деловых партнерах. Информация никогда не бывает лишней, помогает правильно вести дела. Ты у нас раза четыре партии шмоток брал на реализацию. Неужели думаешь, мы не наводили справки, кто такой и чем дышит? Те же Юджин и Айван тебя как облупленного знают.

— Понятно, — ухмыльнулся Владимир Александрович. — Слушай, я чего тебя искал. Филипп Денисович, ты знаешь, дал команду, чтобы мы вместе с Дмитрием Федоровичем помогали тебе вести бизнес. Чтобы работать с твоими предприятиями, мне надо посмотреть бумаги, разобраться во всех нюансах сделок, вникнуть в процесс, понять, как все работает.

Гусинский сделал паузу.

«А потом отобрать у тебя фирмы и дальше рулить самим, наполняя бездонные карманы генерала, ну и себя любимого не забывать», — мысленно дополнил я.

— Ну и? — подбодрил взглядом потенциального партнера.

— А мне никто ничего не показывает, — пожал плечами Гусинский. — На вопросы толком не отвечают. Все вежливо или не очень отшивают. Ты пойми, я тоже деловой человек, мое время на вес золота. У меня своих предприятий и проектов хватает — «Интерфэкс», СП «Мост» с американцами в мае создали, сейчас банк запускать будем. Если так будет продолжаться, я просто скажу Филиппу Денисовичу, что со мной сотрудничать категорически не хотят. Дальше сам с ним разбирайся.

— Так, — я побарабанил пальцами по столешнице. — Проблему понял. Она возникла, частично, не по моей вине. Учредители знают, что вы должны появиться, а сотрудники пока никаких инструкций не получали. Просто потому, что не было понятно, когда именно вас на фирму заводить. Только вчера генерал предупредил, что вы в офисе появитесь. Собирался провести общее собрание, предупредить и проинструктировать сотрудников, но сам знаешь, какой форс-мажор случился. Понимать должен — не успел по объективным причинам.

— Понимаю, — кивнул Гусинский. — Поэтому и тебя дожидался, а не генералу жаловался.

В кабинете появилась Ирочка с подносом, и мы замолчали. Девушка расставила чашки с дымящимся кофе, сахарницу, тарелку с печеньем и тихо удалилась.

— Этот вопрос мы обязательно решим, — пообещал я, как только дверь за девушкой закрылась. — Потерпи до завтра. У меня с утра как раз планерка будет с руководителями, а потом общее расширенное совещание с начальниками отдела. Вот я всех доведу позицию руководства.

— А почему не сейчас? — поинтересовался Владимир Александрович, отхлебнув кофе.

— Потому, что, — я демонстративно глянул на часы. — Во-первых, мне скоро уезжать, Во-вторых, как бы это сказать поделикатнее, сейчас не очень хорошо себя чувствую. А если честно, совсем хреново. Не каждый день ножики в живот втыкают.

— Понял, извини, не подумал, — сразу сдал назад Гусинский. — Тогда я поехал. Завтра с утра, надеюсь, никто никаких препятствий чинить не будет?

— Не будет, — улыбнулся я. — Приезжай в одиннадцать, вникай потихоньку в дела. До этого времени всех предупрежу.

— Значит, договорились, — Гусинский встал и протянул руку. — До завтра.

— До завтра, — я крепко пожал ладошку коммерсанта, сделав вид, что не замечаю болезненно скривившегося лица.

Когда Гусинский вышел, я облегченно откинулся на кожаную спинку кресла. Ещё чуть времени выиграл, дальше нужно предупредить сотрудников, как общаться с Владимиром Александровичем, и, главное, чтобы Светлана Васильевна ничего не заподозрила.