Олег Северюхин - Кольцо приключений. Книга 4. Кольцо 2050 года Страница 21

Издалека башня напоминала огромную трубу какой-то циклопической котельной, выбрасывающей в атмосферу черный столб дыма человеческих испарений на производстве и в повседневной жизни. Фундамент башни сочился техническими и бытовыми отходами. Очистные сооружения работают только на очистку поступающей грязной воды на нужды производства и потребления, но ведь вода не бесконечна, когда-то и она должна закончиться. Нужно будет продумать вопрос и отвода чистой воды от города. Нельзя, чтобы город уничтожил все живое вокруг.

Примерную трассу для соединения железнодорожных линий я наметил через построенный автомобильный мост. Пока не предполагается проход мощных локомотивов и автомост способен выдержать на себе имеющийся подвижный состав.

Расчеты, которые я произвел, показывают, что для строительства обходной ветки потребуется немалое количество людей, техники и будет длиться не менее трех лет. Судите сами. Сначала нужно соорудить насыпь не менее 5,5 метров шириной для однопутной линии и не менее 10 метров для двупутных линий. Насыпь представляет собой земляное полотно с насыпанным сверху балластом, на который укладываются шпалы, а на них уже рельсы. Рельсы кладутся на рельсовые подкладки, которые прикрепляются к шпалам путевыми костылями. Не буду рассказывать весь технологический процесс, но работа предстоит грандиозная.

Глава 26

На исходе был август месяц. Мы уже обзавелись хозяйством. В хлеву хрюкал поросенок и телка выходила вместе со стадом на выпас недалеко от поселка. Ольга превратилась в статную загорелую женщину, на которую заглядывались местные мужчины. Она знала всех в поселке и на женских посиделках запоминала житейские хитрости, иногда потчуя меня такими блюдами, какие я и не пробовал.

Жизнь шла своим чередом, не обременяя ежедневными эмоциями от сводок новостей. Мы ходили в гости, гости приходили к нам, мы ставили любительские спектакли и ходили на спектакли районного театра. Мы читали книги, обсуждали недавно прочитанное, устраивали танцевальные вечера и вечеринки по разным поводам. Более насыщенной и интересной жизни я не знал.

Вчера вечером приходили Василий Петрович и Ксения Ивановна. У Ксении Ивановны в сумочке лежала бутылка с заветным напитком, а Василий Петрович нес в руке рыбный пирог. И у нас на столе было не пусто. Одна капуста что стоит. Моя покойная мать говаривала в свое время: капуста и на столе не пусто, и съедят – не жалко. Капустный салат и капуста тушеная с мясом. Пирожки с капустой. Пальчики оближешь.

Посидели. Выпили. Поговорили. Тут Василий Петрович и говорит:

– А я ведь, Ольга Николаевна, по вашу душу пришел. Муж ваш историк, но таких историков, которые во всех инженерных проблемах так разбирались, найти трудно и от работы его отрывать нельзя, слишком важными делами занимается. А вот вам мы предлагаем работу в школе в качестве учителя истории. Люди должны знать историю, иначе, кто они такие будут. История наша – это наши отец и мать, это деды и прадеды, это деяния их, и хорошие, и не особенно хорошие, это достижения и победы, это горечь и поражения, все ребятишки должны знать с детства. Не откажите Ольга Николаевна.

– Да я согласна, Василий Петрович, только вот хозяин мой как на это посмотрит, – ответила Ольга как примерная хозяйка дома.

– Я только за, – поддержал я предложение главы администрации, – я и по хозяйству помогу, чтобы время было к занятиям готовиться, учебники почитать, сохранились еще в библиотеке, Василий Петрович?

– Учебники есть, – ответил глава, – да только старые они, а история на месте не стоит, с каждым днем все дальше вперед идет. Вот тут нужно историю так преподнести, чтобы дети наши поняли всю важность текущего момента, и что от них потребуется много способностей и умений, которые они будут развивать в школе и становиться достойными членами нашего общества.

– Да, и разделы истории нужны новые: допотопная история, которая будет разделяться на историю древнего мира, историю средних веков, новую историю и потопную историю, раскрыв то, что потопа не будет никогда, – вставил я.

– А вот, Ольга, Николаевна, не могли бы вы нам рассказать, как сейчас состояние общества в городе? – спросил глава. – Как удается удерживать такую махину и такое количество населения в полном согласии и в мире? Иногда две хозяйки через огород лаются день-деньской, а тут миллионы человек и все хорошо.

– Честно говоря, не все там хорошо, – сказала Ольга. – Когда разнобой во мнениях в одной семье, то начинаются нелады, заканчивающиеся либо разводом, либо такой жизнью, когда люди готовы поубивать друг друга. Как я слышала на некоторых собраниях, такая же ситуация и в других башнях по всему миру. Единственный выход – единая идеология, проводимая единой партией и всенародно и единогласно избранным руководителем, которому поручено поддерживать единство то твердой, то мягкой рукой, а то и рукой, одетой в «ежовые рукавицы». Нельзя допустить, чтобы отдельные этажи получали независимость или объявляли войну другим этажам. Вроде бы монолит из бетона и стали, а на деле получается хрупкое яйцо, которое можно разрушить одним неосторожным движением. Где-то есть та критическая точка, ударив по которой не изо всей силы, можно разрушить все строение. Все ищут эту точку. Одни для того, чтобы разрушить строение или шантажировать руководителей для получения каких-то выгод, а другие – для зашиты строения от разрушения. Всех держит в повиновении единая идеология и меры общественного и государственного воздействия, вплоть до отправки в самые нижние этажи на работы. А оттуда уже не возвращаются.

Вопросам идеологии уделяется самое большое внимание. Идеологи со всего мира съезжаются в вашингтонскую башню для обмена опытом, чтобы выработать новые формы и методы убеждения, что живущие в башне люди самые счастливые в мире, которым не страшны болезни, войны, катастрофы и их будущее определено и радужно.

Воспитание начинается еще в дородовой период. Все роженицы в женских консультациях проходят курсы релаксации, где им в доверительной форме под тихую музыку рассказывается о счастливом детстве для их будущих детей под руководством партии и башенного правительства. Партийный гимн существует и в виде колыбельной и новогодней песенки на старинный мотив, типа что-то: «в лесу родилась елочка, в лесу она росла».

В садиках дети строят большие башни, но не выше пяти этажей, чтобы не рассыпались и не будили в детях негативное отношение к башенной жизни.

В школе из детей создают башенные зубчики, и каждый зубчик носит значок в виде верхней части шахматной фигуры «ладья», на значке есть круглый медальон с портретом основателя единой партии в детстве.

Потом детей организовывают в бригады юных строителей башен. Им выдают треугольные фартуки и значки в виде строительных мастерков с портретом основателя единой партии в юношеском возрасте.

Затем наступает пора вступления в СМБ – союз молодых башенников, которые и являются основой для формирования единой партии – башенный фундамент. В СМБ все так же, как и в башенном фундаменте: свой устав, свои партбилеты и свои взносы, кое-какая самостоятельность, например, в ведении пропаганды за единого кандидата от башенного и безбашенного населения.

Молодежь есть молодежь. Она даже собрания в поддержку единых кандидатов называет по имени кандидата: митинги, васинги, колинги, петинги… Достается им за это, но молодежи нужна воля, нужна свобода в выборе своего пути, а путь у них один…

Как хорошо, когда никто не гонит на собрания, не подвергает критике за то или иное действие, а потом не подходит и не говорит: ты не обижайся, ты мой друг, но партийная принципиальность превыше всего.

Каждый должен трудиться на максимуме своих сил и знаний и не бояться что-то предложить стоящее, не ожидая, что скажут: ты предложил, ты и делай. У меня нет многого из того, к чему я привыкла, но я совершенно не чувствую себя чем-то обделенной. Наоборот, я чувствую себя хозяйкой своей жизни и способной что-то сделать для других.

– Хорошо говоришь, хозяюшка, – задумчиво сказал Василий Петрович, только сейчас заметив, что его самокрутка потухла. – Прямо заслушаешься. Вот ведь не повезло мне в школе учиться у такой учительницы. Но зато дети мои у вас будут учиться. Факт. Рад я, что от моего предложения не отказались. Засиделись мы у вас. Пошли домой, Ксения, – и он встал.

До чего же приятно встретиться с приятными людьми, перед которыми не нужно лебезить, а все вопросы обсуждать на равных, достигая взаимопонимания в ходе работы.

Сидя на крыльце и обнимая Ольгу за плечи в вечерней прохладе, я спросил:

– А ты так и не удалила свой чип.

Ольга кивнула головой:

– Я испугалась, что я вообще ничего не буду знать без чипа. Возможно и то, что то, что я говорю и делаю, записывается на этот чип как в дополнение к моей памяти. Вряд ли меня кто-то сейчас контролирует, хотя нельзя не предположить, что у нас у каждого стоит только один чип.