Вестник и Крымская война - Роман Вадимович Беркутов Страница 21

— Деньги не пахнут. Война закончится, а заводы останутся. Так же как и квартиры рабочих. У всех будет что поесть и что надеть, куда отправить ребенка учится. До войн на уничтожение мы еще не дошли.

— Каких войн? Что, о чем ты вообще говоришь?

— Толь, ну не притворяйся глупым. Если бы не пистолет в твоём кармане, где бы вы сейчас были с Варей? Даже если бы я ничего не делал, и наприсер, только шил костюмы дальше, то Россия все равно бы модернизировалась.

— Только позже…

— Верно. Я лишь слегка подталкивая в узких местах.

— Ты слишком много на себя берешь, — Анатолий подошел и налить себе еще коньяка.

— Думаешь? У меня ведь огромная команда,которая и хотела что-то изменить. Сделать жизнь людей лучше. Собирались во всякие кружочки беззубые, вздыхали по каждому отправленному в изгнание поэту, попивая вино. Или ты забыл, как мы познакомились? Может забыл, где ты встретил Варю?

— Ты никогда не верил в лучший мир? В изменения? — уточнил Анатолий.

— Я не это сказал. Я не просто верю, я знаю, что меняется все. А если прикладывать силы, то все меняется в нужном Тебе направлении. Вы видели будущее, оно частично наступило, но начались последствия. Аппарат Николая оказался не готов, все, кто сейчас пишут статейки об "ужасной" войне, оказались не готовы, вы с Варей тоже оказались не готовы, хотя находились в самом центре бури. И я тебя сейчас не упрекаю, вы всего лишь люди.

— Хкм, — Анатолий нервно усмехнулся.

— Это же цепочка событий, за которой просто нужно следить и ты поймешь, куда все движется.

— Вадим, тебе бы с таким провидением, на бирже играть.

— Ну так, давно. Просто на нашей не интересно. В зерне у меня и так монополия, а в Петербургской денег много не водиться. А вот в Париже и Лондоне, — Вадим не стал заканчивать мысль, добавив слова о поддельных деньгах.

Через проект "скрепка" в экономики европейских стран он залил несколько миллионов. Ну достанется меньше икры французской буржуазии, ничего, не оголодают.

— И что же ты подготовил?

— Есть спектр решений, которые придется применять в зависимости от тяжести ситуации.

— Надеюсь, что выдержим.

Выпили не чокаясь.

***

15 февраля 1852 год. Силистия.

Потребовался настойчивый приказ Николая и очень злой Захарченко, чтобы уже второй командующий войсками в Валахии генерал Горчаков занял город. Осторожность князя Паскевича тормозила продвижение войск, и придя на передовую лично, Захарченко понял, что это не самое плохое решение. Правда его понимание пришло по другой причине. Железная дорога тянулась только по левому берегу Дуная, после того как русские войска ее форсировали, то снабжение заглохло. Любое продвижение на юг, в глубь территорий Османской империи только бы затруднило логистику. Старая армия к этому привыкла, если бы не "осторожность" Паскевича, то…

Михаил обстучал налипший на ботинки снег и зашел в полевой штаб. Офицеры заняли местную мэрию и уже успели разложить карты на столе.

Генерал-фельдмаршал Иван Федорович Паскевич или же Князь Варшавский, не имел себе равных. В шестьдесят девять он сохранил стройную фигуру, следил за прической. Генерал прошел огромное число войн и походов, в том числе и против турков, и Захарченко не считал, что может просто перечить такому человеку. Но чувство долга обязывало.

— Здравствуйте, Ваша светлость.

— А, Захарченко, а мы вас ждали, — Иван Федорович поманил его рукой, сильно щурясь, — не примите за оскорбление, но впервые вижу аж целого генерала в роли посыльного. Видно, что дела действительно плохи.

— Я скорее с инспекцией, — Захарченко проигнорировал отношение князя, на его фоне он выглядел выскочкой, — мне нужно решить, имеет ли смысл поставлять новейшую артиллерию к вам на фронт.

— Как интересно, — генерал-фельдмаршал переглянулся со штабными, — так позвольте же узнать, что вы решили?

— Я буду советовать его величеству, и вам, начать укреплять Валахию. Без хорошей линии снабжения на правом берегу, нам нет смысла тащить новую артиллерию. Лучше расположить ее для отражения атаки Австрии.

— Отчего же, новые пушки так плохи в атаке? Слишком тяжелые? — не понял Паскевич.

— Отнюдь, они слишком хороши. И прожорливы. Все ваши три сотни старых получится заменить сотней новых, если не меньше.

Заявление генерала встретили с очень большим скепсисом. Армия просто не могла переобучить сразу всех артиллеристов. Вот и приходилось отправлять по частям. Если бы Паскевич остался командовать в Польше, то уже бы увидел новинку, до южных фронтов просто не успели дойти изменения.

— Я вижу, что ситуация здесь намного острее Кавказского фронта, учитывая близость не только турков, но и недавно прибывшие силы французов и англичан в Черное море.

Паскевич перестал улыбаться, и стал прислушиваться.

— Но вы же не их боитесь? — спросил генерал Горчаков.

— В главном штабе остерегаются мобилизации Австрии. Его величество не намерен выводить войска.

— Тогда по нам ударят с двух сторон, — понял Паскевич, — да какой там с двух сторон, они же могут пойти на Польшу! Если еще и Пруссия прервёт нейтралитет…

— Прервёт, — тяжело вздохнул Захарченко, — второе дело, которое меня привело к вам, так это передать приказ от его императорского величества, вам следует немедленно вернуться в Польшу, для организации обороны. Здесь вам нужно оставить заместителя, который возглавит войска.

— Я понял. Отправляюсь немедленно. Генерал, надеюсь, что вы поможете князю Горчакову.

— Да, ваша светлость, — кивнул Захарченко, — не покажете, где у вас можно чаю попить? На улице дубак страшный.

Офицеры переглянулись.

— Дорогой, ну так с этого и нужно было начинать! — Паскевич поддержал небольшую разрядку атмосферы, — позвольте…

***

Март 1852 года.

Генерал Горчаков оставил для обороны Валахии пятьдесят тысяч человек и триста старых пушек для обороны берега Дуная. Русской армии удалось уйти обратно за реку незамеченными, оставив небольшие отряды для прикрытия и инсценировки приготовления к бою.

Еще пятьдесят тысяч заняли северные подходы на границе с Австрией, устроив огневые позиции с новой артиллерией. За теплый прием император назначил ответственным Захарченко.

— Ваше высокоблагородие, разрешите доложить! — к Михаилу в штаб прибежал посыльный.

— Что у тебя? —как раз Михаил проверял позиции