Александр Мазин - Вождь викингов Страница 22

– Бей! – И новый десяток стрел падает на команду второго драккара. Только три выстрела – эффективны. Остальные – либо мимо, либо – в безвредных пленников.

Нам отвечают. Несколько копий перелетает через борт и втыкается в палубу, а одно даже пробивает насквозь скамью. Сила есть – ума не надо.

– Бей!

Я не боюсь, что мою команду услышит кто-то, кроме моих парней. Шум стоит неимоверный: бой идет, как-никак. На втором драккаре тоже вопят, не щадя глоток.

Боевой клич мешается с воплями раненых. Большую часть мы достали первым залпом: не ожидали нореги, что добыча умеет больно кусаться. Их, кстати (очень кстати!), не так уж много – бойцов на этом драккаре. Я насчитал двадцать пять штук. То-то они так вяло гребли: драккар-то на двенадцать румов. Некомплект. Атеперь им и вовсе придется туго: четыре лежат в лежку, а у каждого второго из оставшихся – легкое ранение.

– Бей!

Предпоследний залп. Водное пространство между нашими кораблями стремительно сокращается. Сманеврировать Ове уже не может, так что подойдут они плотно и полезут все сразу.

– Бей!

А вот это уже последний. Отлично Дикон попал. Прямо в глаз. Здоровенный викинг, только-только вспрыгнувший на борт и замахнувшийся, чтобы метнуть копье, свалился с борта и камнем ушел на дно. Судьба человека, упавшего в море в полном доспехе, предопределена. Даже и без стрелы в глазу. Зато умер с оружием в руках. Интересно, могут ли крылатые девы Одина выцепить крутого покойника из сетей великанши Ран[23].

Впрочем, я этого не видел: в следующий миг борт драккара с грохотом приложился о наш.

За моим плечом – свирепое рычание… И промельк копья, едва не чиркнувшего по моему шлему.

Братишка Свартхёвди. Хороший бросок. Доспех на брюхе норега потребует серьезного ремонта. Потом, когда его снимут с прежнего хозяина.

А вот это лишнее! Явно лишнее!

С жутким воем Медвежонок перемахнул через оба борта (и через голову присевшего от неожиданности норега) и с грохотом обрушился на палубу вражеского драккара.

И пошла коса по закоулочкам! Или типа того – не помню, как там, в сказке. Целых пять секунд я с восхищением наблюдал, как «работает» берсерк, прошедший профессиональную подготовку. И больше не считал, что мой побратим выбрал неправильную стратегию. Сын папы Медведя рубал на капусту всех подряд: активных викингов, замешкавшихся раненых, подвернувшихся под руку (вернее, под клинок) пленников-рабов… При этом он непрерывно оглушительно ревел, привлекая всеобщее внимание и вселяя страх даже в тренированные сердца викингов. Чего уж там… Даже мне было не по себе. Рев этот, перекрывающий оглушительный шум боя, действовал на каком-то глубинном, подсознательном уровне. Как рычание льва.

К сожалению, даже Медвежонок не смог в одиночку сорвать вражескую атаку. Задержал на некоторое время, а потом часть норегов сумела связать его боем и даже оттеснить к мачте…

– Дикон! – закричал я. – Держи Медвежонка!

А сам поймал брошенное в Каппи Обжору копье и вернул его… Нет, не владельцу, а другому парню, который как раз закончил перевязку нижней конечности и непредусмотрительно встал во весь рост.

Эту рану ему уже не перевязать.

Нет, к Медвежонку я не полезу. Хватит ему дистанционной поддержки (этот маневр мы недурно отработали) Дикона Йоркширца.

Ну куда вы! Сразу втроем – и на одного меня.

Нет, уже не одного. И не втроем. Мой лучший ученик Скиди аккуратно воткнул меч под мышку атаковавшего меня норега. Он хороший мальчик, Скиди. И я молодец. Научил его, что работать острием в уязвимые места ничуть не хуже, чем рубить с размаха, вскрывая добрую броню. Это ведь только в момент удара броня – чужая. А потом станет – своя. А ремонт, он денег стоит.

Приятно все же время от времени глотнуть адреналина. Как я стосковался по хорошей драке! Видать, и впрямь становлюсь человеком Средневековья.

На тебе, собака, железо в почку! Не трожь моего любимого кормчего! Хотя Ове Толстый и сам – не промах. Рубящее копье, да еще таких размеров – страшное оружие в умелых руках. А ручищи у Толстого… Ну, может, не такие умелые, как у моего знакомого берсерк-мастера Стенульфа, но зато раза в два потолще. А размер в таких делах имеет ой какое значение!

– Ульф! Хёвдинг!

Это Скиди. Раз, два, три… восемь норегов. Против моих «молодых», Скиди, Юсуфа и Фриска. А где Дикон с Уиллом? Дикон «помогает» Свартхёвди. А Уилл? Не вижу Уилла! Ну суки, если вы… А, вижу! Вон он где. На носу. Достаточно далеко от общего колбасилова. Идеальная дистанция для стрелка из лука. Считай, как снайпер работает. А вот моим ребятам приходится туго. Если бы не Скиди и Юсуф на флангах их коротенького строя и не высокий борт за спиной, численно уступающие нореги смяли бы «малышей» на счет раз.

И – два. Что, гады, не ждали?

Двоих, то ли с глазами на затылке, то ли отследивших выражения лиц моих «молодых» и успевших обернуться, я срубил в первую очередь. Вернее, я срубил только одного. Второй едва меня не достал: серое лезвие секиры мелькнуло в сантиметре от моей щеки. Отличный удар, «спрятанный», из-за спины, с разворотом, восходящий… Но удачу в бою никто не отменял, и удача была – за меня. Первому драккару удалось наконец развернуться вдоль нашего борта. Корабли сошлись бортами, палуба вздрогнула… И мой противник промахнулся.

А я – нет. Но промедлившая Смерть дохнула мне в лицо стужей, и я увидел моего Белого Волка, вальяжно лежащего на борту кнорра, свесив почти до палубы мощную лапу и пушистый снежного цвета хвост.

И мир превратился в сказку.

В дивную сказку, где капли крови казались рассыпающимися рубинами, сошедшиеся в смертельном бою – танцорами, а борт драккара – мостом между водой и твердью. Я побежал по этому мосту, без малейшего усилия удерживая равновесие, и мой Вдоводел так же легко и непринужденно скользил в воздухе, касаясь чужих людей, которые желали смерти мне и моим друзьям. Рубиновые капли веером слетали с клинка, а я грациозно, как заправский танцор, уклонялся от тянущегося ко мне острого железа. И это было нетрудно, потому что я кружился в танце, видел всё вокруг и предугадывал каждое движение.

В какой-то момент вокруг меня стало слишком тесно, и удерживаться на борту я уже не мог, потому, дважды уколов поверх щитов, вспрыгнул на плечи убитых (никто не остается в живых после таких ран), но еще стоявших на ногах, перелетел на палубу… И снова оказался в тесноте. На этот раз – среди своих и чужих. Я легко узнавал чужих, потому что они были чужими, и коснулся Вдоводелом еще двоих, а затем, будто сквозь пелену, услышал, как меня зовут, развернулся и тремя прыжками оказался там, где нужнее. Там, где рубили моих людей. И те, кто рубил (их было трое), тут же прекратили это и попытались уйти от меня. Но они были так медлительны, что я… Мир стал обычным. Я едва не застонал от разочарования. Белый Волк ушел.

И я остался один на один с тремя норегами, чувствуя при этом, что силенок во мне достанет, может быть, на пару хороших ударов.

Им бы напасть на меня разом, но они примитивно струсили. Вероятно, помнили танцующую смерть, которой я был только что. Это-то их и сгубило. Стрела и копье прилетели одновременно. Копье ударило в спину, стрела – в шею. Но результат был одинаковый. Смерть. Третий в страхе швырнул топор на палубу, но мне не нужен был воин, который бросает оружие, и я ударил его в горло со всей оставшейся у меня силой, так что меч уперся в позвоночник.

Я огляделся. Мертвецов вокруг было много, но в первую очередь меня интересовал Свартхёвди. Других я тоже любил, то Медвежонок – брат. Я подбежал к борту. Слава Богу! Или – богам. Свартхёвди полулежал на скамье, сжимая в руке меч. Похоже, он – в обмороке. Вокруг – целый завал из трупов. Не меньше дюжины. Оставшиеся в живых рабы теснились на противоположном конце драккара, боясь приблизиться. Их можно было понять.

– Хёвдинг! – Эйлаф Печеная Репа.

– Ты цел?

– Я – да, но Поросенка убили.

– Это бой, парень. Возьми кого-нибудь и позаботьтесь о Свартхёвди. Ему сейчас нужен покой.

Мне бы он тоже не помешал, но я – вождь. Вожди отдыхают в последнюю очередь.

Так что, собравшись, я велел Скиди вынести на палубу бочонок пива и нацедить мне порцию, а сам приступил к работе хёвдинга.

Мы победили. И, учитывая огромное численное преимущество противника (как выяснилось, их было шестьдесят восемь, мы даже отделались очень умеренными потерями. Больше всех, как это не удивительно, пострадали люди Ивара. Семь человек было убито (двоих, со смертельными ранами, уже милосердно добили), двое получили ранения, которые надолго вывели их из строя. Почти все потери пришлись на второй прорыв, когда бойцы Вигмарра Зубовного Скрежета фактически атаковали их с тыла. Было бы хуже, если бы не «огневая поддержка» Уилла Кошачьего Глаза, который поработал снайпером, и мое кратковременное возникновение в тылу у самих врагов.