Андрей Земляной - Войны крови: Восхождение Страница 22

Ну и кто у нас остается? Кицуне?..

…«Лисой не пахнет?» — спросил человек.

«Лисо-ой? — протянул волк задумчиво. — Лисой, лисой… Есть лиса! А что? Возможно».

Не тратя времени, волк беззвучно двинулся вперед. Сашка, сохраняя дистанцию, бесшумно заскользил следом и скоро догнал Аякса. Волк сидел у зарослей можжевельника и смотрел в сторону На появление напарника он никак не отреагировал, лишь сообщил, не отвлекаясь:

«Там».

«Далеко?»

«Нет. — Волк не умел измерять расстояние в привычных человеку единицах. — Пошли?»

Словно легкие тени, они двинулись туда, куда показал Аякс. Сучок не треснул, ветка не шелохнулась — они словно текли по лесу, как ручеек по своему руслу Разговаривать они тоже прекратили: нечисть не слышит речь Чистых Кровей, но почувствует их приближение быстрее…

Оба охотника замерли так, словно увидели Горгону Медузу, и мгновенно окаменели. Слабый ветерок донес до них мелодичные звуки:

Ними о х'оттэ окэнакутэТоцудзэн но киссу, то: тоцу навакарэ…Юмэ но нака дэ, канодзе ни фурэта,Како то намида то кокухаку то…[17]

Девичий голосок, нежный, как солнце весной, напевал странную песню на языке, которого не должно было быть в здешних местах. Сашка сделал Аяксу знак ждать и легко-легко, словно был не из плоти и крови, а из птичьего пуха, шагнул вперед. Еще, еще, еще…

Когда увижу я тебя, Любимый мой, желанный мой,Я подарю тебе себяИ стану я твоей рабой… —

пела обнаженная девушка, танцуя на поляне возле родника. Рядышком лежала ее одежда: белье, чулки, юбка и блузка, сложенные аккуратной стопкой, за которой стояли джинсовые полусапожки. Невольно Сашка засмотрелся: девушка была хороша. Невысокая, с гривой распущенных иссиня-черных волос, стройная, с небольшими грудками, на вершинках которых соблазнительно поблескивали земляничные соски… Она повернулась к Сашке, улыбнулась и поманила к себе:

— Ты?! Ты наконец пришел?! Я так долго искала тебя, любимый мой!..

Миг — и она повисла у него на шее, обнимая, целуя, поглаживая его лицо нежными пальцами с наманикюренными ногтями. Сашка не успел ни отстраниться, ни оттолкнуть ее и теперь стоял, чувствуя, как обволакивает его сладкий дурман, как напрягается все его тело, как сладко начинает щемить в низу живота…

Девушка была прекрасна, как мечта. На гладком, молочно-белом лице горели драгоценными камнями удлиненные миндалевидные глаза. Даже сквозь грубую ткань камуфляжа он ощущал всю прелесть этого упругого тела, которое прижимается к нему все сильнее и сильнее. Ему вдруг стало все равно, что произойдет дальше: лишь бы не выпускать из объятий это удивительное, горячее, зовущее тело. За такую девушку можно умереть… «Ты боишься меня огорчить?»

Ленка? ЛЕНКА!!!

Сашка отшвырнул от себя девушку, которая на лету обернулась огромной лисицей с семью хвостами, и рванул на себя автомат. Не тут-то было! Лисица извернулась в воздухе, и Сашка получил здоровенный пинок в грудь, от которого отлетел метра на три и приземлился, лишь встретив на своем пути молоденький кедр. Откуда-то сбоку выметнулся Аякс, прыгнул длинным махом. Лисица крутанулась на месте, и волк рухнул, сбитый с лап ударом одного из тяжелых, точно дубовые поленья, хвостов.

В магазине автомата было всего три патрона, которые Сашка истратил совершенно бездарно. Лисица была слишком быстрой для него. Она двигалась с такой скоростью, что иногда представлялась одной сплошной размытой полосой. Аякс снова попытался напасть, отвлекая кицуне на себя. Сашка рванул из ножен кинжал, тигром рванулся вперед… и налетел на Аякса, который тоже промахнулся. Прозвенел издевательский девичий смех.

«Попробуй напасть первым, отвлеки».

«Хорошо, Аякс. Начали!»

Сашка снова метнулся вперед, используя автомат, словно копье. Тяжелый хвост ударил по пальцам, выбивая оружие, второй захлестнул горло. Удар кинжала, истошный визг в котором лисье тявканье звучало человеческой болью…

Аякс прыгнул в ту минуту, когда хвосты, точно щупальца осьминога оплели Сашку, почти лишив возможности шевелить руками. Огромный волк повис у гигантской лисицы на загривке, Сашка почувствовал, что руки снова свободны, и ударил кинжалом туда, куда и метил с самого начала, — в самый низ белой грудки оборотня в лисьем обличье. Хрип, резко перешедший в бульканье…

Перед Сашкой лежала обнаженная девушка. В солнечное сплетение красавицы был вогнан по самую рукоять кинжал с серебряной насечкой на лезвии, из-под которого медленно сочилась кровь. Огромные лучистые миндалевидные глаза смотрели на Сашку с укором:

— Зачем?.. Нам было… бы… так хорошо… Зачем?..

Девушка вытянулась и замерла. Сашка вытер со лба пот. Аякс подошел и ткнулся носом в ладонь человека.

«Здорово подрались».

«Да уж. Если бы не твой прыжок, Аякс…»

«Не Аякс. Зови меня Вауыгрр, брат…»

Просторный кабинет на восемьдесят восьмом этаже Гонконгского международного финансового центра не заполняли картины старых мастеров и антиквариат. Хозяин кабинета, сухощавый пожилой китаец, придерживавшийся во всем принципов скромности и экономии, довольствовался простым интерьером в стиле хай-тек и такой же удобной и функциональной мебелью. Питер Фэй уже второй час молча сидел в кресле, рассматривая старую пожелтевшую фотографию, и не реагировал ни на телефонные звонки, ни на вызовы коммуникатора внутренней связи. Он просто смотрел на фотокарточку в почерневшей деревянной раме и ждал. Наконец, предупрежденный заранее секретарь распахнул дверь перед высоким мужчиной в сером деловом костюме. Мягко, словно тигр, мужчина подошел к столу и поклонился.

— Господин Фэй…

— Вы узнали? — Финансист говорил тихо, но голос его был слышен ясно и четко.

— Да, господин. — Мужчина кивнул. — Госпожа Шан совершала обычное паломничество по местам памяти Рода. Видимо, после ритуала памяти она решила прогуляться.

— Сколько их было? — отрывисто спросил Фэй и поднял налитые кровью глаза.

— Один, мой господин, — спокойно ответил мужчина.

— Один?!! Как такое могло быть?

— Это Охотник, господин.

— Семихвостая кицуне была убита одним Охотником? Я скорее поверю в то, что солнце восходит на западе.

— Это был русский Охотник. — Мужчина вновь поклонился, отдавая дань уважения. — Они, видимо, знали о том, что госпожа Шан будет совершать паломничество, и вывели его прямо на место. Само место поединка окружили завесой из проклятого металла, дабы госпожа не смогла скрыться или уклониться от поединка. Кроме того, скорее всего, госпожа была явно ослаблена ритуалом и не смогла сопротивляться в полную силу.

— Она там бывала каждый год!

— Да, господин. Но только в этом году она взяла жизни шести человек. Вероятно, лао мао цзы решили, что с них довольно.

— Что с охраной?

— Они не выдержали потерю чести и добровольно покинули жизнь.

— Тело вывезли?

— Да, господин. Оно доставлено в ваше поместье и ждет церемонии похорон.

— Теперь я хочу видеть голову этого охотника на могиле Звездосветной Шан.

Мужчина уже собирался что-то возразить, когда увидел полыхающие алым огнем глаза хозяина.

— Да, господин.

— Все необходимые полномочия и ресурсы ты получишь. Теперь иди. — Питер Фэй сделал нетерпеливый жест и, дождавшись, когда помощник покинет кабинет, снова уткнулся взглядом в портрет.

— …Нет, нет и еще раз нет, Елена Николаевна! — Седой крепыш с силой хлопнул ладонями по столу. — В конце концов, так просто не принято…

— Простите, Валериан Борисович, но мне совершенно до… — Серова привычно ввернула бранное слово, — что у вас там принято, а что — нет. Парень великолепен, молод и с большим потенциалом. И кому он мог понадобиться? То есть, если это наши коллеги из-за… — она сделала значительную паузу, — то тогда, конечно. Это — их человек, и переманить его нам будет просто затруднительно. Хотя и тут возможны варианты. Но я уверена: это — природный русак.

— А позвольте узнать, на чем, собственно, основывается ваша уверенность?

— Ну, знаете… — Полковник Серова даже примолкла от негодования. — Если вы мне не доверяете, товарищ генерал-майор, то мне тогда здесь делать нечего!

Собеседник понял, что перегнул палку, и примирительно произнес:

— Ты, Елена, не кипятись, а просто скажи: на том-то и на том-то. Я ведь не просто так спрашиваю.

— На том-то и на том-то, — с готовностью произнесла женщина, и увидев, что теперь Валериан Борисович готов взорваться, довольно улыбнулась. — Первое: стиль поведения. Для человека его возраста, а Катерина установила совершенно точно, что парнишке не больше восемнадцати…