В. Бирюк - Не-Русь Страница 22

«Берендеево царство», поволжские берендеи оказываются между «молотом и наковальней»: между экспансией русского христианства (у меря) и экспансией булгарского мусульманства (у эрзя). Между замкнутостью, враждебностью к окружающему миру своей секты, и пребыванием на торной торговой дороге — «путь из варяг в хазары».

А на Роси — дорожный тупик. Отстойник. Там — погранзона, там всякие… шляться не будут. Врагов рубить — дело знакомое. И новые волны берендеев перебираются с Волги на Днепр. В 1105 году русская летопись указывает, что вежи берендеев пограблены половцами Боняка у Днепра, на дороге к Зарубу. «Разграблены»… И народ откочёвывает дальше к западу. На собственно Рось.

Ими, степняками-язычниками, христианская Русь заняла территорию, долгое время остававшуюся нейтральной зоной, «защитилась погаными от поганых», от кочевой степи.

Поросье (примерно 80х150 км) — естественный укрепрайон. Обойти можно только далеко на западе, уже у Буга, или по приречной дороге вдоль Днепра. Пробить…

Река Рось для кочевников и без укрепления довольно сильное препятствие. Еще больший «заслон» от степи — окружавшие с юга, юго-запада и севера большие леса, через которые конница может пробираться только по наезженным дорогам. Само Поросье, изрезанное небольшими речками — огромное пастбище с прекрасной травой и великолепными водопоями.

В Киев зовут и новгородцев, сажавших Владимира Крестителя — Великим Князем, пленных ятвягов и ляхов, родственных чехов и моравов, болгар дунайских, хазар, варягов, пруссов, викингов, просто — беглых рабов. Всё — туда, на южную границу.

В этом котле берендеи держаться обособленно: они, первое время, единственное тюркоязычное племя. Они — единственные огнепоклонники. И они превосходят окружающие народы своим вооружением. Высокие быстрые кони — родственные чуть более поздним «угорским иноходцам» позволяют догнать в степи любого противника на тарпане. Высокие железные шапки-колпаки, унаследованные ещё от сарматов. Качественные доспехи и оружие.

Сходные однолезвийные палаши — один из основных экспортных товаров Волжской Булгарии, хорошо продаётся даже на весьма насыщенных оружейных рынках Средней Азии и Ирана.

И — внутренняя спайка. Единство отверженных. Поддерживаемое и традиционной родовой структурой окружённого со всех сторон врагами племени, и единством религиозных фанатиков.

Даже торки могут родниться с кипчаками, у них один бог — Тенгри. Но не берендеи.

Храбрость, ярость в бою берендеев отмечается неоднократно. Как и их продажность. Отношение к смерти, особенно — к смерти в бою — у язычников отличается от христианского. Ещё: презрение к иноверцам, готовность нарушить клятву, данную «неверному»…

Берендеи стали ядром «отстойника» на Роси. Позже к ним присоединились битые печенеги, бродячие аланы, торки, даже — половецкие роды. Но стиль задавали «бродячие бронированные язычники» от устья Камы. И это — видно.

На другой стороне Днепра русские князья точно так же осаживали кочевые племена. Те же торки, ковуи, аланы, кипчаки… все эти этнические группы довольно быстро ассимилировались. Их могильники не идентифицируются. Народ, потерявший могилы предков — перестаёт существовать.

Скифы как-то сказали персидскому царю Дарию, вздумавшему переправиться через Дунай и погоняться за кочевниками по степи:

— Если ты найдёшь места, где мы хороним наших умерших — мы будем биться. Но пока ты не видишь могил наших предков — бегай за нами.

Берендеи, бывшие изначально не сколько народом, сколько сектой, стали им на Роси. Они обрели, создали здесь могилы своих предков. И распространили свою языческую тюркскую обрядовость на окружающих. Даже — на русских князей.

Достоверно — на одного.

«Богатейшее поросское погребение, совершенное под курганом у села Таганча. Похоронен мужчина, ориентированный головой на запад, с ним положена целая туша коня. Инвентарь захоронения: остатки узды и седла, сабля, копье, остатки щита, булава, кольчуга, шлем, серебряные накладки и серебряная чаша. Датируется концом XI–XII в. Погребальный обряд — языческий, несмотря на находку в могиле медальончика с изображением Христа. Считать это погребение принадлежащим богатому тюркскому воину нельзя, потому что, измерения его черепа показали, что это европеоид, длинноголовый, с признаками «средиземноморского типа». Характеристика черепа позволяет считать погребенного принадлежащим к русской княжеской семье (об этом свидетельствуют и скандинавская длинноголовость, и греческая средиземноморская примесь). Своеобразие инвентаря подтверждает отличие от кочевнических погребений. Кочевники, в том числе и черные клобуки, не пользовались щитом, остатки которого найдены с воином из Таганчи, не было у них и булав. Необычна и находка христианского медальончика, причем раннего, относящегося к X в., что, видимо, означает наследственное владение этим предметом в течение нескольких поколений…

Попадая в окружение язычников, даже русские князья, судя по Таганче, легко вновь обращались к язычеству, и поэтому черноклобуцкие соратники хоронили их в соответствии со своим языческим мировоззрением… погребение это если и принадлежало не самому Ростиславу Рюриковичу, то, во всяком случае, такому же лихому князю…».

Упоминаемый здесь Ростислав Рюрикович — продукт мероприятия, о котором князь Роман Благочестник проповедовал княжьим «прыщам» в Смоленске: о свадьбе, устроенной Ростиком между сыном Рюриком и дочерью половецкого хана. Парнишка пошёл и в воинственного папу, и в хитроумного деда, в честь которого был назван. И, как видно, приобрёл уважение и добрую память у полу-степняков на Роси.

Берендеи, помимо упоминаемого в фольке «Берендеева царства» где-то возле Костромы, помимо Поросья, где они упоминаются летописями, заселяли один из районов Волыни, о чем свидетельствуют сохранившиеся там наименования: Берендеева слобода, Берендеево болото. Попали они сюда в период войн Юрия Долгорукого и Андрея Боголюбского за Киев. Ибо, как и все чёрные клобуки, принимали в русских смутах сторону Волынских князей. Изю Блескучего почитали как отца, что отмечено летописцем в записи о смерти князя в 1154 г.: «…и плакася по нем вся Руская земля и вси чернии клобуци и яко по цари и господине своем, наипаче же яко по отци…».

Боголюбский — всепрощением не страдал. После вокняжения Андрея в Киеве, пришлось самым рьяным из берендеев бежать на Волынь.

Берендеи удивительны ещё и тем, что это единственный народ, полностью изгнанный с Руси, но вернувшийся обратно.

Мономах в 1121 г. «прогна… берендичи… а торци и печенези сами бежаша».

Берендеи ушли на запад к мадьярам. Не новость: точно так же уходили на запад сперва печенежские орды, потом половецкие.

Печенеги активно проникали в Венгрию с первой половины X в. при короле Золтане, поселившем их на северо-западном пограничье, женившем сына — королевича Токсона на знатной печенеженке. Став королем, Токсон принял ко двору хана Тонузобу, приведшего ему на службу целую орду, которой дали кочевья вдоль северной границы страны — на Тиссе. Венгры упоминают еще двух ханов — Билу и Баксу, перешедших на службу к Токсону. Им был отдан во владение город Пешт. При сыне Токсона в конце X в. в Венгрию пришло еще несколько печенежских ханов со своими ордами. Не только пограничные, но и центральные области королевства были заселены печенегами, довольно быстро сливавшимися с венграми, принявшими католичество.

Но берендеи… Они были не только приняты мадьярами, но и отпущены назад спустя 18 лет.

Какой правитель отпустит налогоплательщиков? В «Истории Пугачева» упоминается, например, несколько случаев, когда российская армия пресекала попытки киргиз-кайсаков откочевать в чужие приделы.

Какой правитель отпустит боеспособный народ-войско в подчинение соседям?

Такая уникальная свобода становится понятной, если вспомнить «особые отношения» между мадьярами и волжскими булгарами некогда мирно кочевавших на одних лугах Нижнего Прикамья. И давнее, обоснованное столетиями уже, общее убеждение: берендеи — «отмороженные язычники», католиками точно не станут.

Летописец писал, что пришло 30 тыс, берендеев, посланных королем Венгрии. Это была та, выгнанная Мономахом, разросшаяся на дунайских пастбищах, орда.

Нуждающийся в помощи киевский князь вновь предоставил земли в Поросье, и берендеи стали самой боеспособной частью вассальных Руси кочевников.

Берендеи занимали довольно большие территории в верховьях Роси, вокруг русского города Ростовца. Там находились их вежи и даже небольшие городки, не очень укрепленные: в 1177 г. шесть «городов берендичь» были легко взяты половцами, которые очень редко брали города, хотя и часто осаждали их.