Михаил Белозеров - Великая Кавказская Стена. Прорыв 2018 Страница 22

Игорь доложил подробно, что трое воевать долго не смогут, что боеприпасов часа на два боя, что можно присылать людей.

— А в остальном без изменений, — добавил он.

Но Севостьянихин людей не прислал и даже не объяснил, почему. Может, некогда было, а может, не решился открытым-то текстом. Боевики тоже не дураки — кинутся на штурм гостиницы, и поминай как звали. А лишиться базы — смерти подобно. Да и нет у Севостьянихина обстрелянных людей. Откуда им взяться? Разве что Драганов или Котляров. Но это последний резерв.

— Ты, если что, — приказал Севостьянихин, — не геройствуй. Сразу уходи, мы тебе поможем.

Ага, с иронией подумал, Игорь, будете огнём прикрывать, если боевики дадут, они ж тоже не дураки. Кинутся со стороны Машука и оттянут на себя силы. А здесь мы ещё болтаемся, как не знаю что в проруби.

— Вы, главное, не давайте в тыл к нам зайти, — напомнил он.

Уж очень беспокоил его тыл. Тыл был слабым местом. За надёжный тыл люди жизнью расплачивались, а здесь подарок, можно сказать, задарма, думал Игорь, поглядывая вдоль улицы через прицел. Боевики мелькали, как разбегающиеся тараканы, убивать себя не давали.

— Будь спокоен, — заверил его Севостьянихин, — не дадим.

Ага, снова подумал Игорь, буду я спокоен, жди. Дым отечества, который помогал нам, теперь помогает духам. Теперь они в фаворе. За этим дымом и проскользнут, и отрежут, и чёрт-те что ещё сделают, беспокоился он, хотя и переложил всё на собственную мнительность. С другой стороны, кто знает, где мнительность, а где дурное предчувствие. Не угадаешь. Так мы сделаны.

Потом одновременно заработал пулемёт Алексея Ногинского, где-то во втором секторе радостно завопил Герман Орлов: «А-а-а!!!»; «Бум-бум-бум…» — начал лупить из «корда» Олег Вепрев, и тут же ударил пулемёт старшего лейтенанта Виктора Максимова, но всех перекрывал, разумеется, Олег Вепрев: «Бум-бум-бум… бум-бум-бум… бум-бум-бум…» Словно всаживал костыли в землю. От одного звука духи шарахались, как черти от ладана.

Боевик с гранатомётом выскочил на перекрёсток, и Игорю пришлось менять сектор обстрела, потому что он ждал духов совсем не в этом месте, а правее, потому что здесь было удобное место для укрытия: брошенные машины и множество окон, в любом из которых мог появиться гранатомётчик. Дух этот здорово рисковал, потому что перекрёсток простреливался из гостиницы. Но свои почему-то молчали, и Игорь, чертыхаясь, довернул ствол вправо и, не целясь, дал очередь, чтобы только испугать, не дать духу выстрелить и одновременно прикрыть Ржешевского, которому тот, считай, целился в спину. Дух послушно уронил гранатомёт и клюнул носом вперёд. Но это можно было отнести и на счёт меткого выстрела из гостиницы, потому что Игорь не мог сразу под таким острым углом попасть в боевика, разве что только рикошетом. Как бы там ни было, но атака справа была отбита. Свои увидели угрозу, которая проистекала со стороны Университетской, и врезали в проулок со всей мочи, так что духи, должно быть, несолоно хлебавши пошли искать другую дорогу. А вдогонку им ударили сразу два «шмеля-м». Развалили угол пятиэтажки чуть ли не до фундамента. И правый фланг можно было считать безопасным. Игорь только вздохнул с облегчением, как увидел что гостиница, возвышающаяся над кварталом, окуталась пылью — боевики всё-таки синхронно ударили со стороны Машука. Попёрли и здесь, да по всем правилам: пару человек по улицам с перебежками, а остальные через дома, есть такой приём незаметного движения. И Герман Орлов сразу же истратил последнего «шмеля», развалил угол дома на Октябрьской, потому что там, по его мнению, скопились боевики. А самому Игорю пришлось держать под плотным огнём пятиэтажку напротив. Но основной удар духи нанесли именно со стороны кинотеатра «Космос». Потому как замолк пулемёт Германа Орлова, а потом снова заработал, но уже в другом месте, Игорь понял, что Орлов вовремя сообразил помочь Алексею Ногинскому. Получалось так, что Олег Вепрев, который стрелял из «корда», один вполне успешно сдерживал моджахедов вдоль улицы Крайнего. А он, в свою очередь, вместе с Ржешевским держали правый фланг. В грохоте выстрелов то и дело слышался короткий звук СВУ: «Пум!» «Пум!» «Пум!» Да и Игорь корректировал цели, Ржешевский подсказывал ему, где накапливаются боевики, и свой фланг они держали под плотным огнём.

Потом вдруг за грохотом боя Ржешевский замолк и Игорь не сразу обратил внимание, что не слышит привычного щелканья СВУ.

— Сержант! — позвал Игорь. — Слышишь? Ответь! Илья!

Он подождал ещё немного, решив, что Илья Ржешевский меняет позицию, и снова позвал его.

— Олег, — сказал он, — я пошёл к Ржешевскому.

— Давай, командир, я прикрою, — среагировал Олег Вепрев, кисло поморщившись, и его пулемёт выплюнул очередь: бум-бум-бум… и улицу затянуло пылью.

А Игорь скатился на первый этаж, выскочил из здания рынка, в одно мгновение пересёк расстояние до крыльца и в три прыжка оказался в соседнем здании.

Ржешевского ранило в спину. Он лежал ничком, и, ещё не перевернув его, Игорь первым делом определил, откуда стреляли. Получалось, что за Ильёй Ржешевским охотились, потому что выстрелили из здания, стоящего метров за двести. Чтобы попасть в это здание, надо было миновать открытое пространство между крытым рынком и гостиницей, а значит, в гостинице прозевали.

— Герман! Олег! — позвал Игорь. — Уходим! Забирайте всех и уходим.

— Почему? — удивился Герман Орлов, впрочем, не прекращая стрельбы.

— Сержанта ранили.

Он уже делал ему противошоковый укол в ногу прямо сквозь брюки, а когда снял с Ильи Ржешевского «бронник», на пол выкатилась пуля, согнутая пополам.

— Ёпст! — воскликнул появившийся Герман Орлов. — Это надо с какой силой врезало!

— Пригнись, не маячь, — сказал Игорь.

— Понял, не дурак, — нагнулся Герман Орлов.

Ему было достаточно одного взгляда, чтобы оценить обстановку. Вдвоём они быстро наложили на входное и выходное отверстия раны индивидуальные пакеты и принялись бинтовать. Ржешевский был без сознания и дышал прерывисто.

Потом со своими прибежал Алексей Ногинский:

— Давай, командир, я прикрою, — и водрузил пулемёт на лестничные перила.

Тр-р-рум-м… тр-р-рум-м… тр-р-рум-м… — заговорил его пулемёт, и уже никто не воротил нос от запахов выгребной ямы, не до того было.

— Максимов, за мной! — скомандовал Игорь.

— Ну-ка… — Герман Орлов взвалил Ржешевского на спину легко, как пшеничный сноп, и поволок в глубь здания под защиту стен.

Потом снова одновременно заработали пулемёты Алексея Ногинского и Олега Вепрева: тр-р-рум-м… тр-р-рум-м… тр-р-рум-м… и бум-бум-бум… Но всего Игорь и Виктор Максимов уже не видели, потому что по всем правилам побежали к тому зданию, которое стояло между гостиницей и крытым рынком. Одна надежда была на то, что или снайпер ушёл, потому что явно был без прикрытий, или если с прикрытием, то ждут их совсем не там, где они бежали. А бежали они к зданию тоже хитро: не в лоб, разумеется, а с таким расчётом, чтобы снайперу и прикрытию, если оно там, конечно, пришлось бы стрелять под острым углом, а это резко уменьшало их шансы попасть в кого-то из двоих. Хотя пойди вычисли тот угол. Тоже игра случая. Здесь уж как повезёт. Я бы на месте духов давно бы сделал ноги, подумал Игорь, заскакивая на первый этаж через окно. Он попал в детскую, и пока выбирался из царящего в ней бедлама, понял, что Максимов опередил его и шарил уже где-то наверху — ругался он матом так, что было слышно внизу.

Конечно, все квартиры они не собирались обыскивать, только те, в которых с наибольшей вероятностью могли находиться боевики. Да и времени у них, собственно, не было — всего лишь пока Вепрев и Ногинский сдерживали духов и пока те не сообразили, что к чему.

— Бил снайпер! — доложил Максимов по «локалке». — Гильзу свежую нашёл.

Игорь как раз поднимался на второй этаж и каким-то шестым чувством почувствовал, что отвечать не требуется, а почему, сам не понял, просто следовало вести себя тихо, как мышь. Поэтому он замер, приподняв ствол автомата и держа лестницу на мушке. Неожиданно в эту мушку вплыла фигура снайпера, который, должно быть, стоял на лестничной площадке и решал: спускаться ему или выпрыгнуть со второго этажа. Прыгать было рискованно, но не рискованней, чем выйти через подъезд, и он наконец решился: двинул вниз, прислушиваясь к тому, как неосторожный Максимов шурует по квартирам. Собственно, у снайпера был ещё один вариант: вначале убить Максимова, а потом уже уйти, но это тоже был лишний риск. Поторопились боевики, понял Игорь, уж очень им мешал Ржешевский. Пошёл снайпер, и пошёл один, без прикрытия и, наверное, думал, что и в этот раз обхитрил судьбу, понадеялся на своего мусульманского ангела-хранителя, а наткнулся на Игоря Габелого. У него ещё был шанс, если бы он был левшой и направлял винтовку не влево, а вправо, хотя по правилам следовало держать лестницу под прицелом. Но он, как и Игорь, был правшой, и бог оказался на стороне христианина. К тому же снайпера отвлекал Максимов, который, похоже, вошёл в раж и матерился во всю ивановскую. Что уж он там нашёл, Игорь так и не понял, зато в тот же момент сообразил, что для снайпера его появление полная неожиданность. На одно-единственное мгновение они встретились взглядом. Это был высокий, сильный мужчина с короткой бородой и пронзительным взглядом. Игорь увидел, как у снайпера от неожиданности расширились зрачки, и глаза, без того чёрные, стали ещё чернее, и он сделал то единственное, что могло его спасти, чисто инстинктивно отшатнулся назад, хотя, конечно, это было глупо, и одновременно стал поворачивать ствол СВД — целое «весло», а не винтовка, неудобное для передвижения в помещениях. И тогда Игорь дал короткую очередь. Опустил ствол ниже, потому что снайпер упал, и дал ещё одну очередь. И пули, рикошетя, летели во все стороны, но ни одна не задела его.