Тафгай 3 - Владислав Викторович Порошин Страница 22

- Ребята вы просто не представляете, какие у вас замечательные песни, - восторженно тараторила Ирина. – И мне есть с чем сравнивать, я ведь всё-таки работаю с «Поющими гитарами».

- Да, - протянул, посмеиваясь, басит Толя. – Это называется талант.

- Безусловно, кто же автор ваших шедевров? – Понаровская перевела взгляд с одного музыканта на другого, а затем и на третьего.

- Тут, Ирина, дело такое, - пискнул худосочный Савелий, - нам песни эти помог написать вот он, Иван.

- Наш Ваня Тафгаев личность выдающаяся, - подтвердила его слова фигуристка Алёнка, которая сидела у Бориса на коленях, так как кроме малой площади в комнате не хватало и мебели, в частности, стульев. – И все это знают, но молчат. Да, да. Где бы ваше «Торпедо» болталось, если бы не Иван? – Спросила она «Малыша». – Севу Боброва сюда привёз. И тебя Боря вытащил из Усть-Каменогорска. Я даже про такой город никогда не слышала. А ещё он недавно «удочку» для отработки прыжков в фигурном катании изобрёл, и теперь моя подружка Женька в Москве готовится к Олимпиаде.

- Аха, - улыбнулась Ирина. – Разыгрываете? Ну, хорошо, я поверила, пусть тогда Ваня напишет песню прямо сейчас для меня.

- Давай Иван не посрами Горький, - сказал солист Коля и тут же нырнул, спрятавшись за спины товарищей.

- Ну, вы даёте, - протянул я, почесав затылок. – Песню прямо сейчас? Если только в виде исключения? - Я посмотрел на красавицу Понаровскую. - Так! – Я хлопнул в ладоши. – Давай ручку, тащи бумагу, которая всё стерпит, сейчас попробую изобразить майонез Огинского, то есть, конечно, полонез, или что-нибудь в подобном духе.

«Что ж такое я ещё помню? Хотя бы куплетик с припевом, - я усиленно напряг извилины, рисуя шариковой ручкой на листке тетрадной бумаги в клетку жирную точку. – Хоть бы половину припева. Ну! Бездарность! Стоп! Сегодня же снегопад, снег кружится, летает, летает. И позёмкою клубя, заметает зима, заметает, всё, что было до тебя... А дальше? Однажды в студёную зимнюю пору я из лесу вышел, отец мой да я? Нет - это вроде не из той оперетты».

- Ваня ты придумал? – Ехидно заулыбалась Ирина.

- Даже не сомневайтесь, сейчас ещё раз затылок почешет и придумает, - ответила за меня Алёнка. – С «удочкой», кстати, было точно так же.

Не знаю, что вдруг такое произошло, но в голове внезапно просветлело и простые слова куплета песни, как из плотного тумана выплыли прямо перед глазами. И мне как хоккеисту команды мастеров только и осталось, что не прощёлкать опасный момент у ворот соперника, то есть как можно быстрее эти слова записать.

- Понимаю подчерк у меня не каллиграфический, и вообще это не подчерк, это корявые муки совести, которые распластались зачем-то на бумаге. Слушайте! – Я с гордостью взял вспомненное мной произведение и прочитал, как ученик на уроке литературы:

Такого снегопада, такого снегопада

Давно не помнят здешние места…

***

Процесс награждения участников Всесоюзного конкурса «Серебряные струны», шёл хоть и медленно, но своим чередом. Сначала вручали грамоты, со специальными денежными призами ансамблям, которые не опустились ниже определённого уровня. Затем награждали тех, кто «прыгнул» в своём творчестве чуть выше головы. Ну и на самый финал оставили первые призы и премии для челябинского «Ариэля», московских «Скоморохов» и горьковского «высокого напряжения». На всё это я, Борис, Алёнка и Ирина Понаровская взирали из-за кулис, так как пока мои музыканты с Ириной разучивали новую песню «Снег кружится», билетов на зрительские места не осталось, а в проходы больше никого не пускали.

- И наконец, победителем нашего Всесоюзного конкурса «Серебряные струны» стал ВИА «Высокое напряжение» город Горький! – Крикнул конферансье и под аплодисменты пригласил на сцену автозаводских музыкантов. – В конкурсе победила песня «Все, что в жизни есть у меня»!

Дальше ребятам вручили какую-то стеклянную штуку, чтобы, когда они её разобьют, им был что вспомнить. А затем парни взяли в руки инструменты. И вдруг на сцену рванула Понаровская, она что-то шепнула парням, и эти балбесы вместо песни победительницы затянули «Снег кружится», под недовольное перешёптывание авторитетного жюри:

Такого снегопада, такого снегопада

Давно не помнят здешние места...

А снег не знал и падал, а снег не знал и падал...

Земля была прекрасна, прекрасна и чиста...

- Отнимут теперь первую премию, - сказал Боря Александров, предчувствуя неприятности.

- Не имеют право, - буркнула Алёнка.

- Эх, Алёнка, даже не сомневайся, - я почесал затылок. - Сейчас влепят две минуты за неспортивное поведение, за неуважение к членам жюри и улетит главный кубок в Москву. Вон, Градскому. – Я кивнул на расплывшееся в улыбке широкое лицо руководителя «Скоморохов». А мои ребята и Ирина, как ни в чём не бывало, пели:

Снег кружится, летает, летает,

И позёмкою клубя,

Заметает зима, заметает

Всё, что было до тебя...

***

Когда ДК Автозавода опустел, и мы на крыльце прощались с музыкантами, под падающий и кружащийся на улице снег, Коля рявкнул:

- Да, пое…ь на главный приз! Зато будет, что вспомнить!

- Тем более мы уже четвёртую песню зарегистрируем во Всесоюзном управлении по охране авторских прав, - улыбнулся клавишник ансамбля Савелий.

- Я смотрю, ты хоть и хлипкий, но далеко пойдешь, - хмыкнул я.

- Тоже самое говорит и мой папа, профессор кафедры высшей математики, - важно ответил пианист. – Да, Иван, а тебя вписать, как автора текста?

- Не, - отмахнулся я. – Когда в борт меньше вписывают, всегда лучше спишь. Давайте друзья мои прощаться. Отличный был финал.

- Великолепная песня, - пустила несколько маленьких слезинок Ирина Понаровская, когда я всех скопом обнял своими огромными руками.

Глава 8

Нашу игру с московским «Локомотивом» в воскресенье 5 декабря, как последний домашний матч в этом уходящем в историю 1971 году решено было обставить с помпой. То есть с торжественными речами, с оглашением планов и намерений, в общем, с серьёзным докладом минут так на тридцать тире сорок. Не знаю, почему торжественным моментом проникся Всеволод Михалыч, но уже на обеде за два с половиной часа до игры главный тренер начал рассказывать о том, что хоккейный коммунизм для города Горького уже не за горами. Он активно живописал, что подражая спортивным успехам «Торпедо», поднимется в класс «А» в первую