Олег Здрав - Колхоз – дело добровольное Страница 23

Конец интерлюдии о браконьерском промысле.

Если память меня не подводит, то нужное мне место почти в километре от лагеря вниз по течению, поэтому прибавляю ходу, двигаясь лёгкой трусцой, по удобно накатанной грунтовке поверх вала.

Поискать все же пришлось, но результат достигнут. Все, как и тогда – небрежно замаскированный кулас, тут же весла и веревка с «кошкой». Если поискать вокруг, наверняка и сито для пробивки икры найдется, и другой инструмент, но мне не надо, хотя от топорика не отказался бы.

Можно удивиться, почему явно криминальное имущество можно так легко найти, но если вдуматься, то все очевидно. Прятать особо не от кого. Участковому дела нет до них, раз договор действует, а местные никогда чужую снасть не тронут – голову за это легко оторвут, и по негласному своду браконьерских правил будут в своем праве. Чужим же здесь взяться просто неоткуда, а съезд с вала к берегу никак не скроешь, если часто пользоваться. Вот и не прячут особо – с воды не видно, и ладно.

Сталкиваю лодку в воду – сущее безумство и невообразимая наглость, если учесть, что дело происходит средь бела дня на оживленном главном банке старой Волги. С другой стороны, смелость города берет – мне же не всю снасть проверять, достаточно одной рыбки, а ночью здесь будет гораздо оживленнее и опаснее.

Удача мне определенно улыбается: с первого же заброса кошка цепляет натянутый на глубине перемет. Подтягиваю к поверхности, завожу на нос и начинаю быстро перебирать снасть, не опасаясь зацепить напарника крюком – есть преимущества и в одиночном плавании.

— Есть красавец! — небольшой осетр килограмм на семь, не больше, скорее всего яловый – без икры, но зато будет много вкуснее белуги.

Можно закругляться, пока ни одной малоразмерной лодки рядом не прошло, а остальные суда мне по барабану – пусть хоть в обморок капитаны падают от такого удивительного зрелища.

Аккуратно заметаю следы своего присутствия – есть надежда, что в темноте не заметят, промысел-то ночной, а даже если и заметят – ищи ветра в поле.

Обратный путь не такой удобный, по валу не побежишь с такой ношей, но и лесок вдоль берега не брянский. Метров за двести до лагеря делаю стоянку, раскладываю костер поверх выкопанной ямки, кирпичей, к сожалению, на острове нет, поэтому мангал совсем примитивный будет, но в шашлыках это вопрос второстепенный – главное, чтобы мясо свежее. А осенний яловый осетр – это сказка по определению!

Разделываю рыбину, голову выбрасываю в реку – по браконьерской привычке, раз уж приобщился к этому ремеслу.

Мариную с луком, пересыпаю перцем и солью – никакого уксуса близко не должно быть. Пока огонь догорает вырезаю шампура из тонких веток, сразу с запасом, они одноразовые пригорают сильно, на каждую закладку надо новые.

Через полчаса аромат шашлыков такой, что можно на хлеб намазывать, жалко, что не догадался прихватить со столовой.

— Это не перловка, однозначно, — делаю смелый вывод и приступаю к дегустации. Сейчас бы сто грамм и образ законченного браконьера на привале был бы полностью оформлен.

Кастрюля получается полная под завязку, можно было бы пацанов угостить, но история с Зеленым, наглядно говорит, что информация может уйти налево, а там и до местных дойдет. Сообразить откуда краснуха у школьников много ума не требуется.

Теперь можно и в гости заглянуть, достойный эквивалент апельсинам готов. По времени они уже должны были с поля вернуться, прямо сейчас и наведаюсь.

Прячу кастрюлю с шашлыками в безразмерную болоньевую сумку и бодро выдвигаюсь к лагерю.

Может сложиться впечатление, что криминал вокруг цветет буйным цветом, но, к счастью, это далеко не так. Количество браконьеров в сравни с численностью населения настолько мизерное, что даже полпроцента не наберется. Остальные граждане честно изо дня в день ходят на работу, получают зарплату и с преступностью сталкиваются чрезвычайно редко – в общем, тишь и благодать, особенно в сравнении с будущими 90-ми.

— Входите, — в ответ на мой стук раздается звонкий девичий голосок.

Отодвигаю занавеску и прохожу внутрь. Гораздо опрятнее и уютнее, чем у нас – сразу чувствуется, что не мужская обитель.

Странно, но в комнате никого нет, лишь одна черноволосая девушка, худенькая и невысокая, с очками на носу – именно такой образ обычно имеют классические учительницы русского языка.

— Ой, а тебе кого? — удивляется она в свою очередь, обнаружив посетителем незнакомого парня.

— Мне Таню, Олю или Наташу.

— Всех сразу или по отдельности? — улыбается девушка, и тут же убирает очки, пряча за спину. — Нет никого, сегодня банный день. Но ты можешь передать через меня, если что важное или срочное.

— Так и сделаем. Получите и распишитесь. Шутка. Просто угощайтесь, — не особо церемонясь, протискиваюсь мимо и выгружаю, теплую ещё, кастрюлю на стол.

— А что это? — привстав от любопытства на носочки, заглядывает через мое плечо, пытаясь рассмотреть загадочный груз. — Пахнет как вкусно!

— Хватит на всех, не стесняйся. Свежее, с пылу с жару. От тайного поклонника вашей группы.

Осторожно попробовав, будущая учительница тут же заработала зубками и закатив глаза, промурлыкала, напомнив домашнюю кошку:

— Вкуснотищщща!

Прожевав первый кусочек, вспомнила о том, что до сих пор не знает ничего о госте и поинтересовалась:

— Меня зовут Галя, — и протянула руку для знакомства, что примечательно, левую, правая занята следующим кусочком.

— Красивое имя, а главное – редкое, — процитировал известный фильм.

Наглядная иллюстрация поговорки: «Студент – существо вечно голодное и не выспавшееся», по крайней мере, первой части этого утверждения.

— Александр, но только, чур, никому не говори, пожалуйста. Пусть будет сюрпризом. Скажешь, что комитет комсомола расщедрился. Договорились?

— Честное комсомольское, никому не скажу, что это был тайный поклонник из соседнего лагеря, — передразнила меня отважная поедательница шашлыков.

— А что это за рыба такая обалденная? — уже на выходе застает меня вопросом.

— Толстолобик, наверное. Точно не знаю.

— Все равно объедение, — утешила меня Галя.

Между тем, банный день – он для всех, и для школьников тоже. Прозеваешь, потом неделю следующий ждать будешь. Ближе к концу колхоза баню будут топить ещё и по средам, но сейчас всего один раз в семь дней. Для человека, привыкшего к ежедневному душу – напряг, но бывшего курсанта и офицера этим испугать трудно.

Немного опоздал, но не критично, наши уже выдвинулись всем классом: девочки налево, мальчики направо: вход с разных сторон.

Хорошо, что нунчаки не выложил, как чувствовал – на выходе из бани столкнулся с Зеленым и его командой, и, судя по сухим волосам – не мыться они сюда заходили. Есть у будущего зека чуйка или особая гнилая интуиция – ведь никто его психологии не учил, а догадался подловить в бане, и если бы не моё опоздание, то план сработал бы на отлично. Голый человек всегда морально проигрывает в схватке с соперником в одежде – на это и был расчет. И пришлось бы мне много хуже – и дело не в том, что страшно проиграть, а в том, что ситуация не контролируемая получилась бы. Мне без разницы как драться и чем, даже стальной тазик – страшное оружие в умелых руках, а вот последствия уже не спрогнозируешь. Можно и покалечить кого-нибудь в запале.

Место хорошее, за территорией лагеря – никто не помешает. Звать учителей не принято, никто не дернется, да и успеют они к шапочному разбору.

— Ну что, фраер, довыделывался? — ухмыляется радостный Женечка, кореша тем временем пытаются обойти меня с боков.

Говорить не о чем, поэтому бью первым. Судя по ухваткам – противник немного боксер, плюс специфичные зоновские приемчики – явно наблатыкался у себя на районе, от старших «товарищей» перенял.

Лоу-кик в бедро проходи идеально – боксеры всегда плохо держат то, что ниже пояса идёт – Женя и боксер хреновый, чувствуется – больше нахрапом берет и понтами, за что сейчас и расплачивается. Добавляю в печень контрольный, и уже от души протягиваю нунчаками пониже спины. Несколько секунд и все кончено, бывший школьный авторитет валяется на земле и сучит ногами. Его кореша растерянно тормозят, не знают что делать.

Тот, что справа от меня пытается замахнуться, но получив хлесткий удар палкой по предплечью, отпрыгивает обратно, держась за ушибленную конечность – даже не в четверть силы бил, просто обозначил, чем чревато протягивание граблей в ненужную сторону.

— Валите нахр.н. У меня к вам нет претензий, но если под Зеленью останетесь, то быть вам калеками – второй раз не прощу. И заберите этого козла с собой.

В этот момент из бани выскакивает моя братва, кто в чем, даже в полотенцах обмотанных. Андрюха даже палку отодрал – не иначе от лавки в предбаннике, будет нам нагоняй от Петра Иосифовича, как пить дать.