Юрий Корчевский - Штурман подплава. Торпеда для «попаданца» Страница 23

Володя перевернул убитого. Пуля попала ему в голову — ведь, кроме пушки, немцы вели огонь из пулемета.

Он обыскал одежду убитого. Документов в карманах не оказалось, только расческу нашел. Такая же картина была и с другими. Они что, сдали свои документы начальству? Но и на флоте и в армии каждый военнослужащий имел при себе личные документы.

Володя стал замерзать, гидрокомбинезон — плохая защита от мороза.

Он подошел к постройке. Полуразрушенное здание когда-то было наполовину сложено из камня, другая его половина была бревенчатой. Каменная ее часть, что выходила к заливу, была разрушена. Судя по найденным остаткам, там была радиостанция — вон и антенна валяется в стороне. Ага, получается, немцы целенаправленно разрушили метеопост и радиостанцию, чтобы лишить военно-морской штаб или Главсевморпуть информации о погоде.

Погонов или военной формы на погибших не было, но это еще не говорило о том, что они гражданские. Здесь холодно, и на убитых ватные штаны и меховые куртки — шинель и сапоги от морозов в этих широтах не защитят.

Володя прошел в бревенчатую часть здания, которая почти не пострадала. Здесь явно был жилой отсек. Койки в два яруса на восьмерых, длинный стол из дерева, шкаф, сундук. На столе портрет Сталина — куда же без него?

Он открыл шкаф. На крючке висел тулуп, внизу стояли валенки. Ему бы еще ватные штаны… Он забрался в сундук. Какие-то личные вещи, но теплой одежды не было. Придется раздевать убитых, пока не наступило трупное окоченение, а потом определить их всех в одно место. Он поймал себя на мысли, что подсознательно готовится к длительному пребыванию на станции. Чтобы отсюда уйти, надо знать, где находится он сам и еще другие станции или воинские части. Иначе в этой тундре заблудиться — пара пустяков. А сейчас его задача, дело первостепенной важности — не замерзнуть, не окоченеть. Ветер умеренный, метров пятнадцати, и мороз градусов двадцать — двадцать пять, по местным меркам, вполне терпимо, но без теплой одежды и укрытия он не протянет и суток.

Володя вышел на берег, снял с убитых меховые куртки, свитера, валенки. С одного, подходящего по комплекции, стянул ватные стеганые штаны. Чувствовал при этом он себя мерзко — едва ли не мародером, но другого выхода не было. Им теперь теплые вещи не нужны, а его они спасут.

Он снес вещи убитых в жилое помещение и свалил в кучу. Потом разделся сам. Ноги в ботиночках уже закоченели так, что он не чувствовал пальцев. Он растер их руками. Потом достал из сундука чистые портянки, натянул на голое тело штаны, перепеленал ноги портянками и сунул их в валенки. Удобная все-таки в мороз и снег валяная обувь! И тепло, и не жмет.

На чистую исподнюю рубаху, найденную в сундуке, он натянул свитер. Поколебавшись, выбрал меховую куртку. Теперь надо бы чего-то на голову. В шкафу он увидел шлем на меху, похожий на летный, — достав, он натянул его на голову. Вот теперь в самый раз. Да, еще перчатки нужны. Были такие в сундуке: добротные, кожаные, подбитые мехом — явно чьи-то личные. Достав, Володя со вздохом их надел. Мародер и есть!

Он вышел на берег и начал волоком стаскивать убитых за избу, но после трех ходок понял, что так дело не пойдет. А если здесь водятся белые медведи или песцы? Обглодают мертвецов, нехорошо. И он придумал.

Притащив все-таки убитых в одно место, он стал носить плоские камни от разрушенной снарядами метеостанции и обкладывать ими тела. Устал. Отдыхая и разглядывая пирамиду, подумал о том, что от песцов камни спасут, ну а если медведь пожалует, так его выстрелом отпугнуть можно или даже застрелить — мясо будет.

Он собрал оружие убитых и занес его в избу. Потом без сил уселся на койку. Слишком много испытаний для него сегодня выпало, устал. Но все-таки он осмотрел оружие. Магазины всех карабинов и винтовок были пусты, только в круглом диске пулемета оставалось три патрона. Он их выщелкнул, зарядил карабин.

Владимир почувствовал себя увереннее. Завтра он разберется, где на станции хранили боеприпасы. А еще еду. Есть хотелось очень, но еще больше хотелось спать. Не раздеваясь, он повалился на кровать и мгновенно уснул.

Проснулся с ощущением, что выспался. Посмотрел на часы и расстроился: они стояли. Видимо, внутрь корпуса попала вода.

В избе было холодно. Печь-то в избе была, только чем топить?

Володя надел валенки и начал бродить вокруг дома. Конечно, полярники знали, где хранится топливо.

Между домом и берегом обнаружилась куча угля, присыпанная снегом, — сначала он принял ее за снежный занос.

Ведром Владимир натаскал угля. Средненький был уголь, прозываемый в народе «семечкой». В разрушенном здании от доски ножом настрогал лучин, сложил их в печи и поджег. Потом совком сыпанул в топку угля.

Через какое-то время от печки потянуло теплом, по крайней мере, пар изо рта уже не шел. Володя подбросил еще уголька. Теперь надо искать провиант.

В деревянной части постройки он его не видел и потому стал осматривать полуразрушенную каменную половину строения. Несколько раздавленных блоков радиостанции, непонятные метеоприборы, листки бумаги в папках с тесемками. Он сначала отбросил их в сторону, но потом поднял и раскрыл. На листке был машинописный текст: «Приказ по метеостанции острова Вайгач». И дальше — суховатый текст.

Похоже, он попал на остров. Вот блин! А как же отсюда выбраться? В душе он надеялся подхарчиться, перерыть все личные вещи или найденные документы и, определив, где находится, отправиться к своим. А остров? Куда ни пойди, кругом вода.

Он попытался вспомнить, где расположен этот остров — вроде бы южнее Новой Земли. Да, точно, с юга — Югорский полуостров, который отделяет от острова Югорский Шар. К востоку — Карское море, к западу — Баренцево, с севера — пролив Карские Ворота. А самое главное! Володя едва не подпрыгнул, вспомнив, что зимой узкий пролив Югорский Шар замерзает и становится несудоходным. Там и можно будет попробовать перебраться на Большую землю, на материк. Но в первую очередь — найти провизию. Для выживания в мороз необходима теплая одежда и еда. Если человек голоден, он все равно замерзнет.

Памятуя свою промашку с кучей угля под снегом, Володя стал описывать круги вокруг постройки, осматривая каждый бугорок и пиная ногой снежные заносы.

Через полчаса поисков он нашел землянку. Вход был немного занесен снегом и ничем не выделялся, как будто специально был замаскирован. Деревянная дверь закрыта на щеколду, чтобы не проникли звери.

Володя зашел и сразу понял — он нашел продовольственный склад. На полках лежали консервы в картонных ящиках, пачки кускового сахара и соли, мешки с крупами и мукой, несколько бочонков с растительным маслом, картонные упаковки со спичками. Здесь было все, что необходимо для жизни нескольких человек длительное время. Его озадачило только одно: в круглых фанерных барабанах находились белые плоские цилиндры, напоминающие огромные таблетки. Что бы это могло быть? Сухой спирт для растопки? Что ему делать на продовольственном складе?

Он отколол ножом кусочек, понюхал. Запаха нет, но отбитый кусочек, который он держал в руке, от тепла пальцев начал подтаивать. Была не была, надо попробовать.

Володя лизнул палец с белой жидкостью. Ба! Да это же молоко! Обычное молоко, только замороженное. Он сунул кусочек в рот. Вполне прилично, как холодного молока выпил. Никогда раньше он не слышал о таком способе хранения такого скоропортящегося продукта.

Он набрал несколько банок из разных ящиков, вернулся в жилой отсек и поставил банки на печь. Когда они забулькали, схватил тряпку, чтобы не обжечь руки, и переставил банки на стол. Скинул куртку и ножом вскрыл банки. Потянуло аппетитным запахом съестного. Эх, хлебушка бы!

Не торопясь, он опустошил три банки. Одна была с тушенкой, другая оказалась с бычками в томате, а в третьей — рис с овощами, причем на последней все надписи были иероглифами — то ли японскими, то ли корейскими. В иероглифах он не разбирался совсем.

Немного полежав в тепле — ведь даже в армии после приема пищи солдат полчаса не трогают, — Володя решил тщательно осмотреть полуразрушенное каменное строение. Ведь найденные там бумаги помогли ему понять, где он находится.

Володя оделся и вышел во двор. Бросил взгляд на море и выматерился. Далеко, милях в трех, проходил по проливу то ли сейнер, то ли траулер — судно явно гражданское. Это же шанс на спасение!

Володя метнулся в избу, схватил карабин и, выбежав, выстрелил в воздух раз, другой. Судно как шло, так и продолжало идти, не изменив курса. За шумом работы двигателей никто из команды не услышал далекого выстрела.

Стало быть, суда здесь проходят. И пусть ему сейчас не повезло — но он сам виноват. Не приготовился, жрать уселся, а судно мимо прошло, корил себя Володя.

А как готовиться? Надо подавать световые и шумовые сигналы. Для световых сгодится костер, для шумовых — выстрелы. Правда, с шумовыми сигналами может возникнуть проблема — у него в карабине остался единственный патрон, который он достал из диска пулемета. А для световых надо собрать доски и щепки из разрушенного здания, выложить костерок, а сверху уголька немного подсыпать. И еще: спички надо класть у самого входа, у дверей — чтобы были под руками.