Артём Рыбаков - Игрушки. Выше, дальше, быстрее Страница 23

– Ну, и чай, конечно, – добавил Саша, доставая откуда-то из-под стола закопченный железный чайник. – А пока ты кишки массируешь, мы поговорим.

– Угум. В смысле – «Так точно, товарищ командир». – Ответил я с набитым ртом. – За такое угощенье – я вся ваша!

– Антон, кончай паясничать! Или у тебя пара гвоздей, всё-таки вывалилась, и шифер заскользил к карнизу? – лицо командира выражало нешуточную озабоченность.

– Не, командир, я – в порядке! Да ты же знаешь – я и на своих похоронах хохмить буду, лишь бы гостям скучно не было! – с жаром ответил я.

– А, я и забыл за всеми этими скачками, думал – ты действительно «того». Такое случается… Сам видел неоднократно. А штатного мозгоправа у нас, к сожалению, нет. Ладно, лирику – побоку. Помнишь, о чём мы разговаривали? Я немного поморщил лоб, и утвердительно кивнул.

– В голову что-нибудь пришло по поводу того моста?

– Даже если и пришло, то варианта, по большому счёту, у нас всего два: работать тихо или громко.

– Поясни?

– А что пояснять-то? Или налёт, или тихий подход к объекту. А, поскольку мы систему обороны объекта всё одно не знаем, то планы сейчас строить – это тоже, что пердеть в газопровод с целью увеличения валютной выручки государства… Саня хмыкнул.

– А мы даже не знаем, что там за мост, – продолжил я.

– Я на карте посмотрел. Хорошо, что нам сапёры попались. Вот, посмотри, здесь пометка, – и он протянул мне карту.

Вчитавшись в рукописные пометки, а, точнее, с трудом разобравшись в них, я ответил:

– Ну, если я правильно понял, то мост деревянный, трёхпролётный, класс грузоподъёмности – «тридцать тонн».

– Я примерно тоже самое понял, только с пролётами не разобрался – подтвердил мои догадки командир.

– Жечь его, если я правильно понимаю, бессмысленно? Если он на тридцать тонн рассчитан, то и брёвна там – толстенные.

– Правильно понимаешь, там опоры подрывать надо.

– А взрывчатки нам хватит?

– Я посчитал, если пару фугасов разобрать – то да.

– Ну, так чего же мы ждём?

– Тебя.

– То есть?

– Ты же у нас по этому времени спец… Кстати, а с рукавами от мундиров ты хорошо придумал. Пока ты тут массу давил, я бойцам поручение дал – хорошие накладные заряды получились.

– Да какой я спец! Так немного почитал там-сям…

– Не прибедняйся.

– Есть не прибеднятся!

– Через полчаса выступаем. Ты «круппа» вести сможешь?

– Уже водил.

– Точно, я и забыл.

– Сань, а давай опознавашки сделаем. Белые повязки на левую руку.

– Точно, сейчас у Дока бинты возьмём…

– Командир, бинты здесь дефицит. Я думаю, может, гимнастёрку Дымовскую на полосы порежем?

– А он в чем ходить будет?

– Я ему могу одну из своих курток дать, всё равно у меня их три.

– Давно пора, а то он своей белой хламидой всех немцев в округе к нам соберёт.

Разыскав и разбудив Дымова, я, с грехом пополам совершил «чейндж». Сержанто-лейтенант тут же попробовал прицепить «кубари» к воротнику бундесовской куртки. Пришлось попенять на нарушение формы одежды:

– Вы, товарищ сержант, каким местом думаете? Мало того, что знаки различия не подходящие к униформе цепляете, так и ещё правила нарушаете!

– Какие правила?

– Вы у кого-нибудь из нашей группы знаки различия видели?

– Нет.

-А документы мы кому-нибудь показывали?

– Нет.

– А как вы думаете, товарищ сержант милиции, почему?

– Ну, вы секретные очень, вон у вас техника какая, и подготовка – тоже о-го-го!

– Ответ неправильный. Мы – диверсионная группа в тылу врага. И если противник случайно увидит кого-нибудь из нашей группы, он не должен знать, кто это перед ним. Именно поэтому я в деревню в гражданской одежде ходил. И для этого нам бланки твои нужны. Сам подумай, справка об освобождении из мест заключения – для разведки великолепное прикрытие.

– Ну а почему вы тогда друг друга при всех по званиям называете?

– Мы – воинское подразделение, а не банда какая-нибудь. Понял, сержант?

– Да, понял, товарищ старший лейтенант.

Быстренько изведя гимнастёрку Дымова на лоскуты, я раздал их всем присутствующим на «базе».

За всеми этими мелкими хлопотами полчаса пролетели незаметно. После сигнала Фермера все бойцы построились во «дворе». Саша встал перед строем и заговорил:

– Товарищи, оперативная обстановка требует, чтобы мы как можно скорее покинули это место. И именно поэтому я не могу отпустить товарища Сотникова прямо сейчас. Через короткое время нам предстоит бой с немецко-фашистскими захватчиками, так что сразу скажу. Тот, кто не готов идти в бой – шаг назад!

Все, стоящие в строю остались на месте. Обведя собравшихся пристальным взглядом, Саша продолжил:

– Все, я вижу, согласные… А раз так, то вы будете исполнять приказы членов группы так, как если бы они исходили от самого господа бога… А для не верующих – от наркома обороны. Ясно? Раздался голос сержанта Несвидова:

– А что делать-то будем, товарищ майор госбезопасности?

– Обо всём узнаете на месте. – Ответил командир. И уже мне:

– Товарищ старший лейтенант, с вами поедут «новички» и сержант Дымов.

– Есть.

Пока мы тащились по «секретной» лесной дороге, я уговорил окруженцев надеть для маскировки немецкие каски.

– Вы, товарищи бойцы сказки в детстве слушали?

– Было дело, но причём здесь это, товарищ старший лейтенант? – ответил за всех сержант Юрин.

– А притом! На немецкой машине и в немецких касках мы будем сейчас, как под шапкой-невидимкой. Любой из врагов, кто случайно нас увидит, подумает: «Вот наши сапёры едут куда-то по своей надобности», и продолжит заниматься своими делами. Понятно?

– А если кто-нибудь поближе подойдёт?

– Тут-то ему крандец и наступит! – пресёк я разгорающуюся дискуссию.

До Новинок мы добрались без приключений, если не считать таковым езду со светомаскировочными фарами по лесной заброшенной дороге в тылу врага.

Наши подрывники подали сигнал зелёным фонариком из кустов, так что и с поиском наших проблем не было.

Прервав наши радостные «обнимашки», командир открыл военный совет «племени»:

– Судя по тому, что выяснил сегодня Антон, оставаться в этом районе мы не можем, поэтому сегодня поутру мы будем прорываться севернее. Но, в качестве прощального привета мы должны подорвать мост у Боублей.

– А шоссе минировать не будем? – поинтересовался Бродяга.

– Нет, поставите только один фугас на растяжке, как страховку от незваных гостей. Да, Шура, я там у тебя в баулах пошуровал, ты уж извини. «Ночничок» нам сегодня понадобиться.

Прибор ночного видения у Бродяги был самым крутым в команде. Если большинство вполне удовлетворяли устройства второго поколения, то технически развитый Шура был обладателем машинки поколения «Три Плюс», со всякими примочками типа антизасветки, окуляра переменной кратности и прочим.

– Конечно, но ты сказал, что мы утром пойдём на прорыв…

– Да, в четыре утра отработаем на мосту и покатим себе восвояси.

– Ясно. А нам какие ещё поручения будут?

– Сейчас один идёт ставить фугас на шоссе, а остальные будут разбирать два или три фугаса, нам для подрыва ВэВэ не хватает. Кстати, Шура, проверь, я правильно посчитал? – и командир протянул Бродяге листок с формулами. Тот углубился в расчёты. В разговор вступил Люк:

– Командир, давай я с Ваней схожу, для прикрытия.

– Да, иди. Я думаю, с разборкой Бродяга и один управится.

После «летучки» я отправился реорганизовывать боевое охранение на современный лад, одновременно объясняя Дымову, Сотникову и Несвидову, почему это надо делать так, а не иначе.

– Вы расставили бойцов поодиночке. Сколько между ними дистанция?

– Пятнадцать метров. – Ответил мне Несвидов.

– А лучше бы их положить парами. В паре дистанция пять метров, между парами – тридцать-сорок.

– Почему?

– Один боец заснуть может, да и в ножи его взять несложно. А в паре они друг друга страховать будут.

– Но на сорока метрах ночью в лесу ничего не видно! – попытался возразить Сотников.

– А видеть ничего и не надо. Надо – слушать! У товарища лейтенанта, ну того, что на минирование сейчас ушёл, – пояснил я, – есть специальный снайперский костюм, он его сам делал. Так вот, могу вас заверить, вы его в этом костюме и днём на двадцати метрах не увидите.

– Это что, шапка-невидимка из сказки? – усомнился Несвидов.

– Нет, немного мешковины и мочала, да пара метров рыболовной сети, – объяснил я.

– Да не может того быть!

– Сержант, я с вами спорить не буду – утром сами увидите.

Люк и Казачина управились за двадцать минут, ещё минут десять мы потратили на сборы, так что колонна наша двинулась в направлении Боублей в пятнадцать минут четвёртого.