Геннадий Эсса - Огненный шар. Книга 2 Страница 23

– Идите, ребята, вон в тот кабинет, и вас определят, – сказал лейтенант, указывая на боковую дверь в коридоре.

– А там что?

– Им нужны местные, – пояснил он. – Там вас определят.

Молодые люди переглянулись и постучали в дверь. Никто не ответил, и Ник, толкнув дверь рукой, просунул голову.

За столом сидела пожилая женщина и что-то писала.

– Можно? – громко спросил Ник.

Она подняла уставшие красные глаза.

– Наконец прислали, – произнесла она. – Заходите.

Ребята снова переглянулись и вошли.

– Сколько вас человек?

– Четверо.

– Сколько? Мы же договаривались, что с Кировского будет человек сто, не меньше! – удивилась она.

– Значит, подъедут, – сообразил Жан. – Оформляйте нас пока четверых. Когда враг рядом у города, тянуть – это преступление.

– Да, да, – спохватилась женщина.

– Так нам куда?

Она написала какую-то бумажку, сложила ее и протянула ребятам.

– Пока так, – сказала женщина. – На довольствие вас поставят, а вот работа у нас всякая.

– Оружие дадут? – вырвалось у Жана.

– Нет оружия. Да и ненадобно оно вам. Все вам расскажут на третьем этаже. Отдадите бумажку, и вас определят. Остальные будут позже?

– Позже, позже, – подтвердил Жан. – Мы первые, и нам надо начинать работать.

– Какие молодцы! – восхищалась женщина. – Я знала, что завод кого попало не пришлет. Идите наверх.

На третьем этаже тоже было много народа. Это были местные жители, которые пришли, чтобы принять участие в обороне города.

Ник и Жан быстро определились с обстановкой. Девушки всюду следовали теперь за ними.

Вышли военные и приказали всем присутствующим построиться вдоль стены. Двое других стали переписывать фамилии, чтобы поставить на временное довольствие.

– Кто в каком районе живет? – спросил офицер.

– Мы на Малой Морской, – выкрикнул первым Жан.

Офицер подошел к нему и спросил фамилию.

– Нас четверо, и мы живем именно там. Район Центральный.

– Улицу Почтамтскую знаете? – спросил офицер.

Жан удивленно посмотрел на Лизу.

– Ну, где почтамт на Исаакиевской площади.

– Ах, эту, конечно, – спохватился Жан.

– Имена у вас какие-то интересные, – заметил офицер, переписывая их по очереди.

– Нормальные имена. Это родители такие… Им не было времени нас назвать нормально, – стал объяснять Ник.

– Сами понимаете, ситуация, – добавил Жан. – Все второпях делалось.

Офицер окинул их взглядом и улыбнулся.

– На Почтамтской в здании того самого почтамта вы и будете находиться. Что делать, вам там все расскажут. Это ваш район.

– А что делать надо будет?

– Там объяснят и поставят на довольствие. – Офицер еще раз окинул взглядом молодых людей, заприметив на них интересную одежду, особенно джинсы, с усмешкой спросил:

– Удобно в штанах таких по крышам лазать?

– Да хоть по подвалам, – ответил Жан. – Эти штаны с петровских времен и все как новые.

– Смотри парень, под обстрел больше не попадай, – предупредил офицер. – Ерунду какую-то несешь. Контузило, наверное?

– У него с рукой проблемы, – сказала Лиза. – У вас есть врач?

– Врача нет, но фельдшер на четвертом этаже. А что с рукой?

– Ничего, перебинтовать бы надо.

– Вы свободны. Не забудьте, куда вам надо, – предупредил офицер.

Они все вместе заспешили на четвертый к фельдшеру. Им оказалась молоденькая девушка в белом халате и в шапочке.

– Помощь нужна, – сказала Лиза, просовывая голову в кабинет.

Фельдшер даже вздрогнула от неожиданности.

Лиза пропустила Жана вперед и прошла за ним.

– Что у вас?

– У него рука болит, опухла.

Жан засучил рукав и показал опухшую руку. Повязка, которую они накладывали, давно слезла, и большой синяк с несколькими прокусами производил впечатление.

– Собака укусила? – спросила фельдшер.

– Я укусила, – призналась Лиза.

– Надо сделать укол однозначно, и я обработаю тебе руку, – сказала девушка. А тебе советую не кусаться в будущем. Людоедство в стране не допускается, – она весело засмеялась. – Снимай штаны, укол буду делать.

Лиза недоверчиво посмотрела на фельдшера, потом на Жана, и у нее все внутри закипело. Она готова была разорвать этого медицинского работника на части за то, что она увидит обнаженный зад Жана.

Лиза закрыла глаза.

– Все, одевайся. Жить будешь, – сказала девушка и стала обрабатывать рану и перевязывать.

Глава 15

Теперь они находились в отряде ополченцев, который состоял из жителей города. Здесь были все, даже подростки, и занимались каждый своими обязанностями.

Женщинам выдали санитарные сумки с перевязочным материалом: в течение часа объяснили, как надо правильно перевязывать раненых, и определили в отдельное подразделение.

Мужчинам выдали винтовки. Кому-то достались даже снайперские. Автоматы получили всего несколько человек. Оружия катастрофически не хватало, поэтому многие выполняли работы, связанные с разбором завалов и патрулированием.

С Кировского завода сегодня пришла еще небольшая партия оружия, и новое пополнение решили также им вооружить.

– Кто не умеет стрелять? – спросил пожилой мужчина перед строем.

В ответ все промолчали.

Жан взглянул на Ника.

– Я только в тире стрелял, – прошептал он.

– Хоть попадал?

– В зайцев да волков.

– А во времена Государя?

– Так то из пушки.

– А в семнадцатом году? Забыл?

– Разве то бои были? – шептал Жан.

– По зайцам и волкам – тоже сгодится, – одобрил Ник. – Я несколько раз на охоте с дедом был, когда на Алтай ездил. Если ты хоть раз стрелял, значит умеешь.

– Ты не понял, – еще раз пояснил Жан.

– Все я понял. Какая разница? А здесь фрицы – одно и то же, что зайцы.

– Да? Я так не думаю, – возразил Жан.

– Тогда смотри, чему будет учить командир.

Мужчина показал, как надо заряжать и целиться в противника.

– Ваша задача будет не наступать, а оборонять закрепленный участок, – объяснял он. – Остальным будут заниматься военные.

– А мы? – спросил кто-то.

– Вы будете им в помощь. И выполняйте все их указания. У вас всех слабая подготовка, поэтому основная работа будет за солдатами и матросами. Готовить основательно нет времени, поэтому показываю еще раз. – Он все повторил и показал снова. – Вопросы есть?

– Есть! – выкрикнул Жан.

Ник вздрогнул.

– Какие у тебя-то вопросы? – толкнул Ник своего друга.

– Пленных куда сдавать – вопрос номер один. Вопрос номер два – почему патронов мало выдали? Отстреляться и бросать оружие?

– Отвечаю, – сказал мужчина, подойдя к Жану. – Что касается пленных – это бред! Смотри, чтобы сам в их число не попал. Там огонь ведется на расстоянии. Насчет патронов – на месте получите дополнительно, а оружие бросать нельзя. У нас его и так мало. Ты понял, вояка?

– Понятно, – пожал плечами Жан.

– Вам на местах все разъяснят, – добавил мужчина.

Ник не отрывал глаз от отряда санитарок.

– Они с нами пойдут? – пользуясь случаем, что мужчина стоит рядом, спросил Ник.

– Вы все поедете вместе на Ржевку. Там тоже наша оборона. Сейчас все садитесь на грузовики и в добрый путь!

Около десятка стареньких полуторок стояли тут же.

– Я поеду с санитарками, – заявил Жан.

– Сейчас… Куда посадят, там и поедем.

Женщины сели первыми, и их увез грузовик сразу же после посадки.

Ополченцы рассаживались дольше, и все остальные машины двинулись колонной.

– Рассеяться бы надо, – заметил Жан. – Мишень из этой колонны слишком жирная. Немец сразу нас может разгромить, если увидит.

– Слышь, ты, умник, – прервал его размышления один из ополченцев. – Где рассредоточиваться? По городу? Потом хрен всех в кучу соберешь.

– Далеко ехать? – спросил кто-то, видно, не из местных.

– Прилично. Пешком идти часа два, не меньше.

– Проскочим, – Жан взглянул на Ника. – У меня так чешутся кулаки, – шепнул он.

– Почеши о борт машины. Это тебе не по зайцам в тире стрелять. Ты хоть в одного там попал?

– Бывало и попадал.

– Бывало… Здесь такое не пойдет.

– Можно подумать, что ты стреляешь без промаха! Шишки сбивал, наверное, в своем Алтае? А тут люди.

– Не люди, а фрицы, – поправил Ник.

– Вот смотрю я на вас и удивляюсь, – сказал пожилой человек. – Каких пацанов посылают на передовую! Зачем, спрашивается? Вам жить да жить еще, а вы лезете в самое пекло. Вас надо на крыши посылать, зажигалки сбрасывать.

– Какие зажигалки? – удивился Жан. – Пусть малолетки этим занимаются. Я бы рассказал про себя тебе, дядя, но времени у меня нет. Оно теперь не скоро будет – только после войны, не раньше.