Воздушные рабочие войны. Часть 2 - Дмитрий Лифановский Страница 23

Света, наконец, разглядела сидящую в самом дальнем углу белокурую девушку, почти девочку, наверное, ее ровесницу. Она сидела с ногами на застеленной серым армейским одеялом койке, одетая в белую нательную рубаху с расстегнутыми на воротнике пуговицами, и подшивала к гимнастерке с новенькие погонами с маленькими одинокими звездочками белоснежный подворотничок.

— Ни то, ни другое, — весело отозвалась Рыкова, — вот! — она бесцеремонно вытолкнула перед собой Светлану. — Пачка! — хихикнула сержант, — Саша приказал к тебе доставить! А я побежала, я дежурная сегодня, — и Рыкова буквально испарилась.

— Катька?! — едва успела крикнуть ей вслед Настя, но сержанта уже и след простыл. Федоренко недоуменно посмотрела на дверь, перевела взгляд на Светлану и задала самый дурацкий, какой только было можно, вопрос, — Какая пачка? Какое же глупое лицо у этой Насти! Далась им всем эта пачка! Светлана в ответ молча пожала плечами. — Садись, — Настя кивнула на койку напротив нее. Света присела на краешек чьей-то кровати.

— А брат говорил, что в расположении на койках сидеть нельзя, — Светлана сжала губы. Ну, вот зачем она опять лезет со своим мнением. Но Настя лишь улыбнулась:

— Ага, нельзя. Саша увидит, дым коромыслом будет. Тебя как зовут?

— Светлана. Света, — девушка начала успокаиваться. Да и младший лейтенант Федоренко была какая-то не военная, домашняя вся. Ей бы не это страшное нательное белье, а шелковый халатик, какой остался у Светланы в Москве, и ничем бы Настя не отличалась от Светиных школьных подружек. Разве что эта Федоренко покрасивей будет. Даже красивей Марфы Пешковой, общепризнанной красавицы их компании, отбившей, как считала Света, у нее Сережу Берия. — А Саша, это подполковник Стаин?

— Он, — кивнула Настя и нежно улыбнулась. Ого, а тут любовь проглядывается. Ай да подполковник! Подсуетился! Федоренко посмотрела, как расположилась Света и махнула рукой, — Да ты не стесняйся, садись нормально. Лидка если что предупредит.

— Лидка это та, что у входа сидит? — Свете было не особо интересно кто и что, но говорить о чем-то было надо, не сычами же сидеть. А то опять мысли разные в голову полезут. — Злая она какая-то.

Настя весело сверкнула глазами:

— А это все потому, что от полетов ее Никифоров отстранил. За хулиганство, — хохотнула она.

— Хулиганство?! — серьезная девушка на входе никак не ассоциировалась у Светы с хулиганкой.

— Ага, — хохотнула Настя, — она на него ведро поганое выплеснула, будто случайно. Ну а он от полетов ее отстранил.

— А Никифоров это кто? — осторожно поинтересовалась Света.

— Комэск наш. Он так-то хороший. Просто…, — Настя осеклась. Зачем знать этой девочке, что Лидка облила Петра за то, что тот стал якобы заглядываться на других девчонок из эскадрильи. Дурочка она ревнивая. Хотя Настя ее в чем-то понимала. У самой все внутри переворачивалось, когда Сашка как-то странно поглядывал на других девушек. Но ей, как Лидке нельзя! Саша не поймет и не простит. Тут отстранением от полетов не обойтись, можно из экипажа вылететь, как пробка. — А ты к нам надолго?

Светлана пожала плечами:

— Не знаю. Ваш Стаин наорал и сказал, что потом со мной разбираться будет.

— Не похоже на него, — нахмурилась Настя, — может ты натворила что?

— Да ничего я не творила, — вдруг вскипела Света. И ее понесло. Она вываливала на эту малознакомую девушку все, что накипело у нее в последние дни. Про отца, про брата, про мать, про Серго и Марфу. Про оставшихся в Куйбышеве друзей и подруг. Про госпиталь и войну. Настя внимательно ее выслушала и вдруг, с ненавистью посмотрела в глаза девочке:

— Правильно отец тебя сюда отправил! Дура ты! И если ты еще кому-нибудь эту чушь, что мне тут сейчас несла, расскажешь, я тебя лично пристрелю! И пусть меня потом товарищ Сталин расстреляет!

— Но откуда? — пролепетала Света. Действительно, откуда эта лейтенантша поняла, кто она такая.

— Откуда узнала кто ты? — презрительно, глядя на нее выплюнула Федоренко, — так все знают, чей сын майор Иванов. А ты своими соплями позоришь отца и брата! Они жизни не жалеют за страну! Ты знаешь, почему твой брат без самолета остался?! Света отрицательно помотала головой, испуганно глядя на эту совсем недавно казавшуюся домашней куклой девушку. — Он своим самолетом ведомого закрыл! Собой! Понимаешь?! — и посмотрев на лупающую на нее глазами Свету разозлилась еще больше, — Ничего ты не понимаешь! Принцесса! И это дочь товарища Сталина! Твой отец собой всю страну закрывает! На фронт он ее не вышел проводить! А он мог?! Ты поинтересовалась?! Сводку слушала? Света кивнула. — Вот! И это все на его плечах! А ты вместо помощи предала! — Настя в сердцах резко дернула иголку и уколола палец, — Ай, чтоб тебя! — она сунула палец в рот.

А Светлана сидела и моргала, едва сдерживая слезы. Но как же так?! Почему?! Это же ее все предали! И отец и брат! А сегодня уже два человека назвали предательницей именно ее! За что?! Кого она предала?! В отличие от Васьки, она всегда все делала, как хотел отец! Даже когда он отправлял ее сюда, она молча согласилась, хоть ей и было страшно. А они! В коридоре послышался шум и тут же резкий крик:

— Младшего лейтенанта Федоренко на аэродром. Срочно.

Настя соскочила с кровати, швырнув сторону гимнастерку, и буквально впрыгнула в летный комбинезон, застегнув его быстрыми уверенными пальцами. Схватила висящие на стене ремень с кобурой и кожаный шлем:

— Потом поговорим, — бросила она Светлане приказным тоном, — а ты сиди здесь, никуда не ходи, тут воинская часть. Удобства на улице. Захочешь, подойдешь к лейтенанту Шадриной, она покажет, — на ходу застегивая ремень, она выскочила из комнаты. Света осталась совсем одна. Слезы буквально душили ее, вырываясь наружу. Она бросилась лицом в чью-то подушку, сотрясаясь в рыданиях. Она выла, как зверь, колотя кулаками ни в чем неповинную кровать, пока истерика не отняла у нее все силы и она не задремала. Сколько проспала было не понятно, но в комнату пока никто не вернулся. Надо было умыться, причесаться. Но зеркала на стене не было, а просить что-то у суровой лейтенанта Шадриной не хотелось. Света с интересом огляделась. Желтые деревянные стены в потеках смолы. У