Павел Дмитриев - Разбег в неизвестность Страница 24

— Родион Яковлевич, зачем нам закрепляться в радиоктивной пустыне? — прервал докладчика Шелепин. Невежливо, конечно. Но… — Зае. л, старый дурак! — про себя обосновал решение Председатель Президиума Верховного Совета СССР.

— Армия легко обойдет очаги поражения…

— Весь десяток тысяч? — ехидно уточнил Шелепин, с интересом рассматривая сильно сдавшего последнее время маршала.

— У нас столько атомных бомб нет! — оторопел Малиновский.

Александр Николаевич, неожиданно даже для самого себя, встал из-за стола, и подошел к докладчику. Подхватил красный карандаш, прямо поверх листа закрепленного ватмана, показывающего рост ударной мощи СССР, резко продолжил линию "вправо". Небрежными штрихами обозначил оси, и подписал — "1975".

— Сколько боеголовок будет у нас к 1975 году? — он обвел глазами Президиум, и не дожидаясь ответа побледневшего маршала, продолжил: — Около двадцати пяти тысяч. Что это значит?!

— Мы наконец-то достигнем паритета с Америкой! — С пафосом заявил Малиновский. Он так и не смог понять, к чему ведет Шелепин.

— Площадь стран НАТО в Европе — полтора миллиона квадратных километров, — с кривоватой усмешкой продолжил Александр Николаевич. — Родион Яковлевич, мегатонная боеголовка на каком расстоянии от эпицентра дает эту, как ее, зону сплошных разрушений?

— Километров шесть-семь… — автоматически ответил маршал. — Но в боевой технике и бомбоубежищах личный состав при этом почти не пострадает!

\\\В этом случае на расстоянии 6,5 километров на людях воспламеняется одежда, валится 90 % леса, остаются только остовы сейсмостойких зданий.\\\

— Пи-эр-квадрат… Площадь поражения — сто пятьдесят квадратных километров. Вы понимаете?! Менее чем через десять лет половины наших боеголовок хватит, что бы в Европе не осталось ничего вообще, кроме пустыни и солдат в танках. Живых мертвецов, которым за пределами броневой коробки не найти ни еды, ни воды, ни даже годного для дыхания воздуха.

— Территория СССР и США намного больше. — нервно заметил Кириленко, качнув редким ежиком волос. — И потом, есть противовоздушная оборона, она перехватит значительную часть вражеских сил.

\\\А.П. Кириленко кроме прочего курировал по линии ЦК министерство среднего машиностроения, вплотную завязанный на производство ядерного оружия.\\\

Шелепин молча написал на закрепленном листе поверх всех диаграмм "35 000: 350 = 100". Затем повернулся к столу и продолжил:

— Вот это, — он показал на левую цифру, — количество боеголовок в США. Они недавно в печати сами хвастались. — А это, — он перевел руку правее, — количество городов с населением более пятидесяти тысяч человек. Наших городов! Там люди живут, понимаете?!

\\\Цифра приблизительная, но весьма близкая к реальности. К примеру, в РФ на 2010 существует 357 подобных городов. Боеголовок тоже в реальности было поменьше, около 30 000.\\\

По сто боеголовок на каждый город. Конечно, первоначальные цифры были известный каждому. Но вот чтоб в таком неожиданном разрезе… Такое невольно заставляло задуматься. Но Александр Николаевич и не думал останавливаться.

— Володя, — обратился он к Председателю КГБ. — Что ты говорил по особо мощным американским ракетоносителям?

— На сегодня в трех позиционных районах на боевом дежурстве шестьдесят Титанов-два. — четко доложил Семичастный. — Боеголовка на девять мегатонн, площадь сплошного поражения под тысячу квадратных километров. — он ощутимо поежился. — Кстати, Пентагон этого особо не скрывает.

— Может врут? — недоверчиво возразил Мазуров.

— Информацию подтверждают спутниковые фотографии. Кроме того, США давно делают подобные авиабомбы, поставить заряд на ракету не слишком сложно.

\\\Ракетоноситель LGM- 25C Titan II, боеголовка W53. Воздействия ударной волны будет достаточно для разрушения жилых и призводственных построек в радиусе 14,9 км от эпицентра (697 км ').\\\

— Но ведь мы найдем чем ответить! — тихо звякнул медалями Малиновский. — Почти две сотни Р-16 на боевом дежурстве, из них треть по шесть мегатонн.

\\\На конец 1965 года было построено 186 пусковых Р-16 и р-16У (в шахтах). На них ставились заряды в 3 или 6 мегатонн.\\\

— Десять лет до паритета еще прожить надо! — в свою очередь не сдавался Мазуров. — Уже забыли сорок первый год? Без страха атомного ответа нас бы давно уже раскатали!

— Товарищи! — Шелепин небрежно бросил карандаш в жестяной лоток под стендом, и встал за кафедру, оттеснив от нее Малиновского. — Согласитесь, что доводить до абсурда запасы атомного оружия бессмысленно, а планы на середину семидесятых нужно закладывать уже сегодня?

— На сколько я знаю, США опираются сейчас на концепцию "ограниченной ядерной войны". - продолжил аккуратно гнуть свою линию Кириленко. И, заглянув в свои листочки продолжил: — Они рассматривают стратегии эскалационного контроля или доминирования…

— Эта х. ня имеет смысл, пока ракет с гулькин хрен. — зло и громко прервал Воронов. — Типа, пока мы вам по городам не е…ли, вы наши не бомбите. Лажа это, случайно пиз. ет не туда, и конец все доктрине, а следом миру.

Геннадий Иванович хорошо запомнил записки правнука, в которых политики СССР и США представлялись кем-то вроде пацанов в переулке, отчаянно надувающих перед друг-другом щеки, и угрожающие "щас как дам! — а я тебе!". Только у этих драчунов в кармане по бомбе, которой можно разнести весь мир. Пришелец из будущего был уверен, что "партия и советский народ всегда выступали за мир по всем мире и разрядку международной напряженности". И искреннее не понимал, зачем конфронтация была доведена до такого абсурдного и опасного уровня.

Да что там, ему в голову не могло прийти, что основным рабочим тезисом ЦК КПСС до сих пор является сталинское — "пока существует империализм, новую мировую войну можно лишь отстрочить, но не предотвратить". Остается только радоваться, что до учебников потомков не дошли, к примеру, слова маршала Жукова по поводу программы "открытое небо": "нам выгодно принять предложение американцев, нужно разведать их объекты чтобы нанести удар". Да и сам лидер страны, товарищ Хрушев не раз пугал с трибуны весь мир 100-мегатонной термоядерной бомбой: "пусть это изделие висит над капиталистами как дамоклов меч".

\\\Открытое небо — договор, позволяющий противникам совершать облеты территории друг друга для контроля над вооружениями. Впервые предложен президентом США Дуайтом Эйзенхауэром в Женеве в 1955 году. Принят Россией в 2001 году.\\\

Однако Шелепин не ушел за общий стол, а привычно оперев руки на трибуну, с пафосом продолжил свою речь:

— Вы готовы уничтожить "по случайности" три четверти людей? Наших граждан, черт возьми?! А если у кого-то нервы не выдержат?! Или произойдет техническая ошибка, и ракета "уйдет" в США? Невозможно? Аха-ха-ха! — Искусственно и противно рассмеялся Александр Николаевич. — Будто мало было уже, этих ошибок. А тут каждая может вызвать страшный ответный удар!

— У нас такая надежность, что при загрузке ракеты в шахту у начальника караула приказ: при самопроизвольном пуске двигателей первым делом расстреливать ракету из пулемета. — Устинов поправил очки, и продолжил: — Думаете зря командиры полков РВСН назначаются напрямую Военным отделом ЦК?

Члены Президиума молчали. Практики с немалым опытом руководства, они понимали, как в реальности выполняются приказы и постановления. И какой невообразимый бардак можно обнаружить в самой идеальной военной части.

Шелепин повернулся к Малиновскому:

— Родион Яковлевич, извините. Спасибо, но на сегодня все.

— Вы в Америку войска отправьте! — обидно и подло добавил Полянский вслед поникшему маршалу.

\\\Дмитрий Степанович Полянский говорил еще в 1964 году — "планы военного проникновения в Южную Америку — это бред, чреватый громадной опасностью войны".\\\

— Дима, ну хватит уже про это! — Устинов примирительно покачал головой. — Ведь старая история!

— Еще ваш Каманин хорош! Все пороги обил, предлагает вывести ядерное оружие в космос! — отпарировал Дмитрий Степанович уже в сторону куратора оборонной промышленности СССР. — И не надо мне намеков!

\\\13 января 1962 года Н.П. Каманин написал в дневнике "Малиновский, Гречко и Захаров упускают наши возможности по создания первыми военной космической мощи. Я бы даже сказал — абсолютной мощи, которая бы могла содействовать утверждению господства коммунизма на Земле".\\\

— Да какая разница? Сколько раз можно уничтожить один мир? — прервал начинающуюся перепалку Шелепин, устраиваясь наконец на своем привычном месте. — И вообще, давайте перерыв на ужин сделаем.

— Пусть сюда несут, только что-то понятно стало. — Микоян окликнул выходящего из зала Малиновского: — Родион, будь другом, скажи там заодно, пусть принесут чаю!