Федор Вихрев - Третий фронт. Партизаны из будущего Страница 24

Когда немцы разбежались достаточно далеко, я вернулся к лагерю. Красноармейцы ещё были на месте, слишком уж прочной выглядел двухрядный забор из колючки, да и собаки бегали между рядами здоровые и жутко злые на вид.

— Товарищи красноармейцы! Сейчас мы откроем ворота, и вы покинете это место. Желающие могут присоединиться к нам и продолжать истреблять немецко-фашистских захватчиков, а трусы могут разбегаться на все четыре стороны! Обещаю, стрелять в спину не буду! Кто считает, что самостоятельно будет продолжать свой путь, покиньте лагерь как можно скорее, кто останется с нами — стройтесь на дороге, будем изображать колонну пленных — нам надо добывать оружие и топливо.

Док

Резко развернувшись вправо, «двадцать шестой» пошёл к палаткам. Огня я пока что не открывал, рассчитывая подойти поближе, но охрана лагеря, видимо, что-то заподозрила, и один из пулемётов начал стрелять по моему танку. Ничего серьёзнее у немцев здесь не было. По ожившему пулемёту отработал Саня, а мы — всё равно уже фрицы заметались — открыли огонь из обеих башен по палаткам. Похоже, немцы не очень понимали, что происходит. Спросонья они выскакивали из палаток, кто как был, но понять, кто их атакует, не могли. Ну, принадлежность «тэшки» понятна, но немецкий бронеавтомобиль, ведущий огонь по охране лагеря? Да и мотоцикл Змея был явно немецким…

А нам было плевать на их ступор. Лёша, мехвод, крутил танк, как юлу, пытаясь давить всех и всё. Да и два пулемёта не оставляли немцам шансов убраться с дороги этого сумасшедшего танка. Картины мелькали одна за другой и оседали где-то в сознании. Вот из одной из палаток выскочил офицер и, что-то крича, стреляет по танку из пистолета. Пока я доворачивал башню — чёртов маховик — Лёша, резко повернув, вдавил немца в белорусскую землю. Вон несколько фрицев кинулись к стоящей неподалёку легковушке. Я уже был готов открыть огонь, когда увидел, как один из них — его почему-то держали — попытался вырваться, но не смог. За ними кинулся Змей. Тэнгу примостился в коляске и, похоже, не обращал внимания на шум боя вокруг. А вот «Бюссинг-НАГ» сносит ограждение лагеря, и пленные — сначала медленно и неуверенно, а потом всё быстрей и быстрей вырываются из этого столь ненавистного им места. Вид броневика с его крестами приводит и их в замешательство, и Саня, высунувшись из люка, что-то кричит им, указывая направление на дорогу. Постепенно и так слабое сопротивление немцев прекратилось. Бой стих. Лёша подвёл танк к Саниной машине. Я открыл люк, вылез из башни.

— Ну, вроде всё. Как думаешь — тревогу они поднять успели? — спросил я Саню.

— Наверное, нет, вон, кабель полевика у тебя в гусенице запутался, так что теперь только когда добегут куда-нибудь, — ответил он. — Куда Змей укатил, видел?

— Змей? — я почесал затылок, оглянулся. — Куда-то туда. Там фрицы к легковушке рванули, думал было уже снять, но один вроде как сопротивлялся, так я не стал палить. Вот только кого они могли отсюда эвакуировать вот так, под огнём? Ещё один Гудериан, блин?..

— Что здесь есть такого, чтоб немецкие генералы здесь стадами гуляли? Нет, они увозили кого-то из пленных, — не понял моего юмора Саня. — Но кого?

— Это они Дмитрия Михайловича вывозили, — отозвался один из освобождённых, слышавший наш разговор.

— Дмитрий Михайлович? Карбышев, что ли? — спросил я. — Но как? Он же… — и замолчал.

Посмотрел на Саню.

— Что делать будем? Змей один не справится. Дела…

— Да не догнать мне его! Они на полную катушку вжарили. Будем надеяться, Змей вернётся….

Букварь задумался о чем-то. И вдруг скомандовал оставшимся красноармейцам:

— Кто захватил оружие — переодеться в немцев, только тем, кто ещё щетиной не оброс, десять человек. Остальным — строиться в колонну по четыре. Лишнее оружие в броник и на танк. Если что — расхватывайте. Если рядом окажутся остановившиеся немцы — нападать по моему сигналу. Я иду первым, за мной строем пленные, по бокам — те, кто изображает охрану, сзади — танк, — и уже тише: — Док, если навстречу будет небольшая колонна — выезжай на встречку, чтоб остановилась, я хвост подрежу.

Ника

Когда я думала, что организовать и провести фестиваль — это тяжело, я была явно не права. На фоне того, что происходило сейчас, фестивали были цветочками. Предусмотреть всё реально оказалось невозможным. Еда, туалеты, оружие, формирование, опросы, техника, охрана, разведка и еще куча головной боли, которая сваливается на голову абсолютно внезапно и требует немедленного решения. И всё это на фоне того, что ежесекундно могут нагрянуть немцы.

Красноармейцы к командованию женщины относились настороженно. Но после того, как им вправил пару раз мозги Степан, поуспокоились и перестали прикалываться. Самыми простыми вопросами, на которые мне приходилось отвечать, это: «Товарищ Иванова, а вы замужем?» На что я уже на автомате отвечала: «Был, но я его пристрелила! За домогания!» Солдатики ржали, но приставать опасались.

К середине дня я думала, что застрелюсь сама от этих всех приколов.

— Товарищ Иванова? Разрешите обратиться!

— Что еще? Ты кто?

— Старшина Чубинатов! Надо бы чаю, товарищ Иванова. Там в ящике есть мешки с заваркой. Организовать бы чаю….

Блин… Сама пить хочу.

— Хорошо, сейчас распоряжусь…

Старшина развернулся и пошел к своим. И тут меня накрыло!

— Старшина Чупинатов!

— Чубинатов! Товарищ Иванова! — развернулся тот.

— Ты чем занимался? Ну, род войск?

— Интендантская служба!

Опа! Красавчик, вот ты мне и нужен.

— Есть еще из ваших здесь?

— Так точно! Старшина Ингмаатулин.

— Так! Назначаю вас главными по хозяйственной части!

— Но наше звание…

— Плевать! Считайте себя временно сержантами!

Я была в кайфе, поняв разницу между «всё предусмотреть» и «всё знать» или «делать как надо», а не «самому додумываться». Весьма существенная разница, однако!

Старшины — фореве! Теперь я поняла, зачем в нашей армии прапорщики — сгружать с командирской головы охрененную кучу проблем. Так что, когда появилась из-за деревьев первая машина наших парней, я уже была готова адекватно воспринимать новые рояли!

Док

Змея ждали минут десять, но он всё не появлялся. Искать его не было возможности, где искать-то? Легковушка уходила на такой скорости, что догнать её не смог бы даже броневик, чего уж там «двадцать шестому». Бывшие пленные выстроились тем временем в колонну по четыре, человек десять, с более-менее неизмученным видом, порывшись среди остатков палаток, переоделись в немецкую форму и изображали охранение колонны пленных. Саня пошёл впереди, а я, пропустив колонну, замыкающим.

«Жаль, пленных в этот раз нет. Танк мыть придётся самим. И пожрать бы чего-то…» — крутилась в голове мысль. Действительно, последний раз мы нормально ели… А когда? Уже и не вспомнить. Ну и дела. А ведь пленные тоже все на голодном пайке… Где ж мы на всех еды наберём?

А колонна получилась знатная. Поглядев на наши геройства, практически все решили идти с нами. Пары дней в лагере людям хватило, чтобы понять, что из себя представляет враг…

Саня

Когда наша колонна дошла до края леса, я оглянулся и оценил вид — слишком уж мы вытянулись, метров на двести пятьдесят только пешими, плюс ещё НАГ в голове и Т-26 в хвосте колонны. Только я подумал, что нам необходим новый рояль, как навстречу показалась колонна грузовиков. Головным шёл мотоцикл, за ним пара грузовиков с тентами, а вот дальше — чудеса. Целых шесть «мерседесов»-наливняков тонны на четыре горючки каждый. Причём, судя по прямоте рессор, цистерны были наполнены под завязку. Замыкало колонну еще одно чудо-юдо — какой-то длиннокапотный трёхосник с большим ящиком в кузове и, за ним, ещё один мотоцикл. Док не подвёл, когда до переднего байка оставалось буквально с десяток метров, «двадцать шестой» резко вывернул навстречу колонне. Мотоциклисты затормозить не успели — голова сидевшего за рулём просто оказалась между башен танка, дальше плечи не пустили. Колясочник так и остался неподвижно сидеть на своём месте. Я тоже пошёл на таран мотоцикла — люльку просто смяли, как банку из-под пива. Водитель тоже не выжил. Колонна остановилась, а наши пленные, вместе с конвоирами, быстро вытащили сидевших в кабинах и расправились с ними.

Посовещавшись с Доком, мы решили отправить грузовики вперёд, с наиболее слабыми из освобождённых. Показывать дорогу поехал мой белобрысый земляк. Слава богу, недостатка в водителях уже не было. Пешая колонна хоть и укоротилась, но не так, как хотелось бы, зато «конвой» увеличился практически вчетверо — мы решили раздать всё оружие, какое у нас было.

Док

Первым, в голове колонны пошёл НАГ, за ним — собственно сама колона, я же пошёл замыкающим. Вытянулись мы метров на двести пятьдесят-триста и медленно двинулись в лагерь. Прошли несколько километров, когда на встречной полосе показалась какая-то колонна. Присмотрелся — вроде бы колона снабжения — первым шёл мотоцикл, за ним виднелись грузовики. Правда, два передних были с тентами, и что они там прячут — неизвестно, но кто не рискует — тот не пьёт шампанского. Ну, что делать в таком случае — мы с Саней договорились заранее, так что выждав, пока до мотоцикла оставались считанные метры мой «двадцать шестой» резко вышел на встречную полосу. Немец, управлявший мотоциклом, не успел даже удивиться и совершил впечатляющий полёт, закончившийся, впрочем, между башнями танка. Саня тем временем перекрыл дорогу в конце немецкой колоны, а бойцы, изображавшие конвоиров, быстро вытащили водителей из кабин — вся операция заняла меньше времени, чем это её описание.