Александр Короленко - Доверие контролера Страница 25

– А в танки такие -же «огни» ставят, как и в легковушки? – поинтересовался я у Романа.

– Нет, в гражданскую технику слабенькие, из животных выращенные. А вот в технику по -мощнее, в те же танки, устанавливаются «огни» из людей, тут и мощность намного больше, и энергии, там целая технология, не так всё просто. В старые времена двигатели на бензине были, да дорого это и ненадёжно, ломались часто, а этих без единого изъяна на десять лет жёсткой эксплуатации хватает.

– А производители техники сами выращивают «огни»?

– Не, их производит строго государство, причём только наше, а оно уже продаёт всем желающим. Если сам решишь этим заняться, то кончишь, как Антон! – «атаман» кивнул на здоровяка, который становился всё мрачнее с каждым километром пути, судя по всему чесал репу, как «встать на лыжи». Я, кстати, тоже совершенно не представлял себя в роли лагерного работяги, и был бы не прочь свалить куда по – дальше с этапа.

– А что, никто не сбегал с «девятки»? – спросил я у Романа, и заметил, как навострил уши Антон, наклонившись к нам чуть ближе.

Роман испытующе взглянул на меня, и нахмурился.

– Сбегали, но с этапа, во время нападения на колонну, было такое. А куда потом? Без аппаратуры и ста метров не пройдёшь, аномалии кругом, угодишь в одну из них. И плюс ко всему, будут искать до последнего. В эту одежду, – он сгрёб ладонью у себя на груди робу. – Что, в штанах, что в куртке, специальные маячки встроены, не найдёшь. Мы искали, тщетно. А голышом по здешним чащам не побегаешь.

– Да и куда идти? – добавил Поль. – К повстанцам? Да они на первом суку вздёрнут, как шпиона.

– А что? – недовольно дёрнул крутым плечом Антон. – Лучше в секторе загнуться? Кем ты выйдешь через двадцатку, да хрен ты выйдешь вообще…

– Ну а без документов куда пойдёшь?

– Да так или иначе нам конец. Подумаешь, помучаешься подольше на секторе, и сдохнешь от лучевой болезни. Мне рассказывали, как живут заключённые на «девятке», это, не пиво хлебать в «предвориловке»! – загробным тоном произнёс Антон. – Есть у меня сбережения спрятанные, так вот, на них можно устроить новую жизнь. Кто со мной? Если будет какой шанс, я им воспользуюсь, и клянусь, помогу деньгами тем, кто пойдёт со мной.

– Я с тобой! – ответил Саша Пушкин, и насмешливо взглянул на меня. – Нечего там делать, на секторах этих.

– Сергеич! – усмехнулся я. – Если ты идёшь на побег, то значит, и я пойду, негоже земляков бросать.

Остальные переглянулись меж собой, И Роман сказал:

– Кто согласен бежать, поднять руки!

Никто рук не поднял.

– Идиотизм! – бросил Поль. – Это самоубийство.

– Это совершенно дурацкий вариант! – ляпнул Матвеев, и пробежал взглядом по лицам заключённых, в надежде на поддержку, но те мрачно уставились в пол, похоже взвешивая варианты.

– А я пойду! – неожиданно сказал Роман. – Я там был, и чую, на этот раз сломаюсь. Осталось только ждать подходящий случай по дороге, ибо, с «девятки» не сбежать.

– Чёрт! – психанул Поль, похоже, ему не нравился выбор друга. – Ты идёшь, тогда и мне придётся.

– Можешь остаться. – посмотрел на него тот. – Я насильно никого не тащу! Я прощаю тебе долг жизни, брат, ты мне ничего не должен.

– Нет уж, я лучше сдохну, чем буду жалеть об этом всю оставшуюся недолгую жизнь!

– Особо не хорохорьтесь! – хмыкнул Пушкин. – Шансов «сделать ноги» совсем кропаль. Подождём с моря погоды.

– При чём тут море? – не понял Роман.

– Поговорка такая, – объяснил ему я. – Будет фарт, значит и подорвёмся.

Из взгляда парней догадался, что они ничего не поняли, но переспрашивать уже не стали.

– По обстоятельствам, братва!

Путь колонны проходил по весьма густому лиственному лесу, красивые места, любой художник убил бы за возможность сварганить здесь осенний пейзаж. Лес словно из голливудских ужастиков, сюжет которых примерно один – приехала компания молодёжи, поставила палатки, напилась и перетрахалась. А потом их по очереди освежевал местный диковатый любитель человечинки, с внешностью дитя пьяной ночи. Вот, почему-то такие прелестные уголки девственной природы ассоциируются с дебильными пендосскими фильмами. В нашей Зоне таких пейзажей нет, всё угрюмо, мертво. А здесь как на картинке, эх, побродить бы тут с ружьём, поохотиться, затем на костре поджарить какую- ни будь зверуху… У меня аж слюни потекли, так захотелось жареного мяса.

Взглянул на консервы из пайка, но они не вызвали во мне никаких эмоций, кроме тоски. Внезапно машины резко прибавили скорость, буквально неслись на всех парах, видимо, проезжали какой -то особо опасный участок.

Неожиданно колонна остановилась, и мы оказались в каком-то поле, высокая трава, одинокие деревца, небольшое озеро совсем рядом. Конвоиры начали выпускать зэков «до ветру», одевая на ноги какие -то браслеты, пластиковые коробочки на ремне, со специальным замком.

– Взрываются что – ли в случае побега? – поинтересовался у Романа.

– Не, зачем? – хмыкнул тот, орошая пожелтевшую траву. – Аномалии на корм ты живой понадобишься. Браслет делает инъекцию снотворного, если ты решишь покинуть стометровую зону действия головного прибора, он на вездеходе охраны установлен.

Я кивнул, и оглянулся на начало колонны. А там царила какая -то кутерьма, было понятно, что у вояк начались какие -то проблемы. Военные рассредоточили бронетехнику, и теперь она стояла, вращая башнями, а солдаты укрылись за ней, взяв оружие на изготовку.

Высокий и плечистый офицер, с укороченным автоматом за спиной, орал на троих коллег, видимо, рангом по – меньше, вот уже они несутся, и раздают команды простым солдатам. Один из бойцов с кейсом в руке, практически бегом вбежал в поле. Раскрыл свой чемодан, и из него выехала и раскрылась, как диковинный цветок, шестиугольная антенна, в верхней крышке загорелся монитор, похоже, что это аппарат связи. Связист забубнил в свой чудо -агрегат, но похоже, что дозвониться ему не срасталось.

– Всем в кузов! – прозвучала команда Василича, и мы залезли в грузовики, подбадриваемые пинками конвоиров, причём, нас даже не стали заковывать в кандалы. Но и не сняли браслеты.

– Василич, что случилось? – спросил Роман. – Что за сложности?

– Не твоё дело! – взревел офицер, он явно нервничал. – Сидите тихо, чтобы я и писка от вас не слышал.

И он направился в начало колонны, мы слышали его ругательства, вероятно, он с кем -то сцепился языками.

– Если Василич так нервничает, то плохо дело! – задумчиво произнёс наш «атаман». – Что -то он через чур взволнован.

– Мне посчастливилось услышать разговор двух военнослужащих, – подал голос Эрнест Матвеев, ему толком даже поссать не дали, загоняя в кузов, и сейчас он стыдливо прикрывал руками мокрую штанину. – И они говорили о том, что нет никакой связи, даже спутниковой.

– Чего? – подскочил Роман, его лицо выражало крайнюю степень озабоченности происходящим. – Связи нет?

– Ну да, – как-то виновато ответил Матвеев, и упёр взгляд в пол.

– А что такое? – спросил я.

– Так было в прошлый раз, когда напоролись на повстанцев. – объяснил Роман.

– Если будем так стоять тут, нас разлохматят в момент! – сказал Поль, глаза его бешено вращались, похоже, он тоже проникся моментом.

И тут я понял, откуда ждать нападения. Своим внутренним чутьём «унюхал» позади колонны пятнадцати человек, они прятались в траве, там, где недавно мы проезжали, в метрах трёхстах, и похоже, выжидали чего -то. А спереди по курсу ощутил присутствие целого ряда мощных аномалий, вероятно, их заметили и военные, теперь понятно, почему они не стали сворачивать в поле – боятся мин, похоже, что засада, вот только силы не равны, да и условия не те, чтобы нападать на такое количество бронетехники.

А тут особо умным не надо было быть, чтобы понять, чем для нас может закончиться томление в брезентовом кузове.

Я тихонько наклонился к мужикам и сказал:

– Там, сзади, в траве куча народа. Я не знаю, кто это, но они там. Если что начнётся, все на хрен из кузова, и залечь.

«Стая» как -то странно взглянула на меня, но никто ничего не спросил, и под брезентом родилась зловещая тишина, и мимо нас обратным курсом пролетела БМП, поводя стволом орудия из стороны в сторону, за ней другая.

Но далеко они не отъехали, где -то с метров шестьсот, мощный взрыв подбросил в воздух первую, она упала на корму, и перевернулась, объятая пламенем, жуткое зрелище. Тут же раздались хлопки, мы как заворожённые, сидели и смотрели, как вторая бронемашина превращается в объятый пламенем костёр, тут же внутренний взрыв разворотил её почти наизнанку.

– Всем из машины! – опомнился я первым, мы кубарем вылетели из грузовика, и пробежав с метров пятьдесят в поле, залегли.

Уткнулся носом в пыльную засохшую траву, а хлопки уже вовсю разносились над местностью, им отвечали скорострельные малые пушки с танков, один как раз подъехал совсем рядом к нам, и я уже начал переживать за то, что он передавит «стаю». Стальной монстр густо поливал позиции врага, гильзы от его небольших снарядов звенели по броне, машина сорвалась с места, и я чуть приподнялся, смотря ей вслед.