Александр Конторович - Паутина. Страница 26

Забравшись в подвал одного из домов, группа приехавших на машинах людей быстро переоделась в черные комбинезоны и маски. Из объемных баулов, которые они принесли с собой, на свет божий появилось всевозможное вооружение и снаряжение. Поддев ломиком толстую чугунную крышку люка, чернокомбинезонники скрылись под землей. При этом они не забыли аккуратно примостить крышку на прежнее место.

Полицейский, дежуривший в здании суда, никаких подозрительных движений вокруг не увидел. До смены оставалось чуть менее часа, ему уже позвонили из дежурной части. Ночь была относительно спокойным временем, на здание суда никто не покушался с незапамятных времен. И даже последние события, заставившие напрячь голову здешнюю охрану, постепенно сгладили свою остроту. Усиленный пост, стоявший здесь еще неделю назад, сняли, оставив прежнюю охрану. Правда, днем к ней добавлялись еще два автоматчика. Да патрули «помогальников» скорректировали свои маршруты, чаще, чем обычно проезжая мимо здания. Этим все и ограничилось.

Да, не все работавшие в здании люди являлись образцом честности и добропорядочности. А что делать? В прочих структурах их было не меньше, а едва ли не больше. Так что суд мало чем выделялся среди прочих учреждений. Неведомому злодею, железной рукой проредившему судейские ряды, трудно было здесь найти какого-то особо выдающегося негодяя. Все были примерно одинаковы.

Окинув взглядом площадь, полицейский вернулся на свое место. Двери были открыты, первый сотрудник суда пришел уже минут пятнадцать назад. Было слышно, как бессменная уборщица здания громыхает какими-то ведрами где-то в глубине служебных помещений. Все как обычно, все как всегда.

Скрипнула дверь, появились новые действующие лица. На работу пришли секретари судей, делопроизводители и прочие малозаметные обычному посетителю работники. Явились и первые посетители. Всегда найдутся отчаянные головы, готовые припереться в любое официальное учреждение с самого ранья, чтобы быть в очереди первыми. Несколько теток с какими-то сумками, невзрачный дедок с папкой бумаг, парень с девушкой, хлопавшей сонными глазами. Все как обычно. Окинув взглядом очередную парочку и проверив у них скорее для проформы тощую дорожную сумку, дежурный возвращается в свою комнату. Пора готовиться: скоро придет смена.

Войдя в здание, посетители разбредались по коридорам, каждый к своему адресату. Парень с девушкой поднялись на второй этаж и, отыскав среди прочих дверей табличку с надписью «судья Григорьянц В.В.», уселись рядом.

Через несколько минут в коридоре появилась уборщица. Окинув взглядом посетителей, она отперла дверь кабинета судьи и исчезла внутри. Парень с девушкой обменялись понимающими взглядами.

Не прошло и минуты, как дверь щелкнула замком. Гораздо быстрее, чем вначале, уборщица появилась в коридоре и тщательно заперла замок. Ни на кого не глядя, она прошествовала по коридору и быстро скрылась за углом.

— Чего это она? — посмотрела вслед девушка.

— Не иначе как судья в кабинете что-то забыл. Видишь, у нее мешок пластиковый для мусора?

— Ну, да, вижу.

— Когда в кабинет входила, он совсем пустой был, а сейчас топорщится.

— Так мусор же унесла?

— Ага! В нем коробка прямоугольная лежала. Точь-в-точь бутылка из-под виски. Наверняка, судья вчера на грудь принял да бутылку целую в кабинете и оставил. Вот бабуся и прихватизировала ее поскорее, пока никто не опомнился.

— Один хрен — стремно же так.

— Так там наверняка не одна такая бутылка. Не помнишь разве, как на наших-то сборищах бывает?

— Да уж…

Тем временем, жизнь проснулась и на улице. Появились спешащие по своим делам пешеходы, зарычали моторами автомобили. Один из них, старый раздолбанный «ниссан», видимо, переоценив свои возможности, постарался сделать лихой вираж при перестроении. Увы, старые потроха импортной железяки не вынесли такого бесцеремонного обращения. В последний раз фыркнув выхлопной трубой, ветеран японского автостроения замер около поворота. Выскочивший наружу водитель только руками всплеснул от расстройства. Задрав капот, он скрылся в пышущих жаром внутренностях автомобиля. К сожалению, сегодня был не его день. Мотор наотрез отказывался заводиться. Несколько раз позвонив кому-то по телефону, водитель плюнул и с помощью прохожих передвинул свою машину поближе к тротуару. Они даже постарались закатить ее на бордюр, чтобы она занимала меньше места на проезжей части. Однако правильно говорят, что такелажником, как и скрипачом, надо родиться. И то, и другое искусство требует одинакового напряжения ума. Но такого специалиста здесь не нашлось, и скоропостижно скончавшийся автомобиль враскоряку замер на тротуаре, уткнувшись передним бампером в дерево, а выхлопной трубой двигателя, словно пулеметом, нацелившись в сторону здания суда. Расстроенный владелец автомобиля вышел на проезжую часть и принялся ловить попутку. Но желающих тащить его неведомо куда среди проезжающих водителей не нашлось. Видимо, конец был в достаточной степени не близким или у хозяина машины не хватало на это денег. Что, в принципе, не вызывало никакого удивления, стоило только посмотреть на его машину. Помыкавшись так несколько минут, он запер дверь и, прихватив из салона сумку с вещами, зашагал куда-то в сторону.

Нельзя сказать, что все происходящее было абсолютно безразлично окружающим. На сломавшуюся машину обратили внимание многие. Но некоторые пошли чуть дальше. Уходящий от своего стального друга водитель немало удивился бы тому факту, что у него внезапно обнаружились провожатые. До чего только не доводит людей праздное любопытство! В данном случае оно оказалось настолько сильным, а испытывавшие его люди — настолько стеснительными, что последовали за хозяином машины, тщательно скрывая свой интерес к нему. Нельзя сказать, чтобы этот интерес оказался совсем уж беспочвенным. Надо полагать, тревога за судьбу своего стального коня донимала ушедшего настолько сильно, что он не нашел в себе решимости покинуть его совсем. Поэтому, отойдя немного, водитель, описав крюк, вернулся к улице чуть в стороне от того места, где оставил автомобиль. Присев на корточки, вытащил из кармана пригоршню семечек и принялся неторопливо их лузгать. Прервав на несколько минут свое занятие, достал телефон, набрал номер и сказал в трубку несколько слов. После чего спокойно вернулся к прерванному занятию. Движимые жгучим любопытством его провожатые, в свою очередь (дабы не смущать хорошего человека), бесшумно и незаметно рассредоточились в близлежащих дворах и на улице.

Так прошло около двадцати минут.

Никто из участников этого странного действия не трогался с места.

Около подъезда суда притормозила темно-вишневая иномарка — приехал председатель суда.

Любитель семечек поднес к лицу сжатый кулак — блеснуло линзами изогнутое буквой «S» наблюдательное приспособление. Секунда… другая… Наблюдатель опустил руку и вытащил новую пригоршню семечек. Сидевшие неподалеку от него «любопытные» малость расслабились — мимо…

Теперь красивые машины появлялись одна за другой — на работу приезжали прочие вершители судеб человеческих. Владелец «ниссана» разглядывал и их, но ничего не предпринимал.

Наконец, одна из машин заинтересовала его больше прочих, даже недогрызенные семечки полетели на землю. Её пассажира наблюдатель разглядывал внимательнее прочих. Уверенно опознав нужного человека, водитель убрал свой хитрый монокуляр и вытащил телефон. Нажал всего одну кнопку — фиксированный вызов.

— Он приехал.

Слегка искаженный шумами и направленным микрофоном голос прозвучал набатным колоколом в наушниках дежурного связиста. Тот, в свою очередь прижал пальцем клавишу передатчика.

— Внимание всем — подтверждение объекта. Цель номер четыре! Повторяю — номер четыре!

Двойные щелчки гарнитур — команды приняли цель…

Сидящая около кабинета судьи девушка убрала телефон в сумочку и повернулась к своему молодому человеку.

— Прибыл…

Просеменившая мимо них пожилая тетка, окинув парня и девушку любопытным взглядом, щелкнула замком судейской двери.

— Секретарь… — кивнул на закрывшуюся дверь парень.

Зашаркали шаги — к молодым людям неторопливо приближался пожилой дед.

— А к Владимиру Викентьевичу… хто последний-то будет? — ткнул он пальцем на дверь с табличкой.

— Мы, дедушка, — мелодичным голосом ответила девушка. — Но ненадолго, только заявление заберём.

— А! Ну и славно! — обрадовано откликнулся пришедший. — Тады и я туточки посижу, пока вы не уйдете-то…

Грузно опустившись на стул, он аккуратно примостил поблизости свою ободранную палку.

На этот раз шаги звучали громче — по коридору шли трое. Широкоплечий судебный пристав, перекрывавший полкоридора. На поясе здоровяка висел, смотревшийся на нём совсем маленьким, «Зиг-Зауэр» Р226 в открытой кобуре. Правая рука пристава постоянно теребила застёжку кобуры. А штатная резиновая дубинка, болтавшаяся на широком поясе, казалось, вполне могла быть использована здоровяком вместо зубочистки…