Андрей Величко - Дядя Жора Страница 26

   Арон Самуилович замолчал, видимо, собираясь с мыслями. И, кажется, собрался - даже внешность слегка изменилась, то есть почти исчезло сходство с обеспокоенным поросенком.

   - Георгий Андреевич, можно задать вам непосредственно к этому делу не относящийся вопрос? Сразу хочу сказать, что он непростой... возможно, вы даже сочтете его оскорбительным. Но он настолько важен, что я готов рискнуть!

   - Вы герой? - усмехнулся я. - Если да, то вы немножко не по адресу. Приведите мне хоть один пример, когда я кого-то преследовал за вопрос, заданный лично мне! Не можете? Тогда излагайте, что там у вас.

   - Видите ли, - осторожно начал гость, - Бунд возник как партия еврейского пролетариата, ремесленников и крестьянства. Но через некоторое время он приобрел массовую поддержку интеллигенции, а последнее время - и деловых кругов.

   Ну, тут господин немножко лукавит, подумалось мне. Ибо за Бундом мои службы присматривали достаточно внимательно, так что я уже давно обратил внимания на некоторые отличия здешней партии от таковой же в моем прошлом мире. Здесь не было революции пятого года и связанного с ней скачка Бунда влево, но главное - там, в том мире, крупному еврейскому капиталу этот Бунд был в общем-то до лампочки. Банкиры и до Витте чувствовали себя достаточно привольно, а уж в результате его деятельности и вовсе не открывали дверь к императору ногой только потому, что это не принесло бы никакой прибыли. А тут вдруг на трон взошел Георгий Первый. И это бы еще ладно, но кого он поставил канцлером! В общем, весь пятый год я вдалбливал российским банкирам, девяносто процентов которых имели весьма характерные фамилии, что при планировании любого действия первым делом надо подумать, не нанесет ли оно вреда Российской империи и не пойдет ли вразрез с политикой канцлера. В результате из несговорчивых четверо сумели сбежать, хотя на самом деле им просто создали условия, ибо было бы нехорошо, если бы слинять удалось одному Альперовичу. Еще двоих пышно похоронили, четверых провели через публичные процессы, кончившиеся стандартным червонцем с конфискаций, и на этом непонятливые иссякли. Нет, небольшие поползновения еще иногда происходили, но людям теперь стало вполне достаточно беседы с комиссаром, который объяснял, в чем данный банкир неправ и какая сумма сможет загладить это досадное недоразумение.

   Так вот, в этих условиях еврейские деловые круги обратили самое пристальное внимание на Бунд. А насчет интеллигенции... Да, в небольших количествах она присутствовала в партии с момента ее образования, но массовый наплыв случился уже после получения, так сказать, социального заказа, причем оплаченного. Так, а до чего там дошел мой визитер?

   - И эти круги испытывают определенное беспокойство по двум причинам - открыл мне глаза он. - Первая... Георгий Андреевич, вы же только что разрешили мне называть вещи своими именами! И я вам прямо заявляю - то, что вы делаете в области взаимоотношений государства и частного капитала - это произвол!

   - А что, разве он когда-нибудь был похож на что-то другое? - удивился я. - Именно произвол, таковым он и был задуман, таковым и реализуется. Или вы считаете, что он реализуется недостаточно решительно?

   По виду собеседника было совершенно ясно, что ни малейшего недостатка решительности он не видит, но я решил до конца прояснить этот вопрос:

   - Весь народ России должен жить по одному закону, это неоднократно подчеркивал император, ну а я прилагаю все силы для того, чтобы оно побыстрее стало именно так. Но ведь народ же, а не элита! Ибо она всегда какой-то мере причастна к созданию законов, и что, она их будет писать сама против себя? Не смешите. И пока у нас не отработан механизм разработки и принятия дополнительных законов именно для элиты, которые она должна соблюдать помимо общих, эти законы временно заменяются произволом со стороны его величества, меня и последнее время в какой-то мере премьер-министра. А к элите мы относим всех, могущих оказать реальное влияние на политику государства. Причем чиновник начиная с четвертого класса относится к элите автоматически, а просто состоятельный человек - только когда начинает лезть в политику. Я вполне допускаю, что лично вам или еще кому-то такое положение дел не нравится, но это не мои проблемы.

   - Надеюсь, что этот... э-э-э... переходный период кончится достаточно быстро! - вздохнул гость и продолжил:

   - Однако пока в определенных кругах наличествует серьезное беспокойство, не будет ли что-либо подобное культивироваться и в образовавшемся государстве.

   Вот, значит, с чем связано вдруг охватившее некоторых стремление к собственной государственности, сообразил я. И разъяснил:

   - Ничего похожего на произвол не будет, но только в случае соблюдения несложного... ну, скажем, кодекса. Первое - без согласования с комиссариатом запрещено финансово поддерживать любые политические либо общественные движения в России. Второе - накладывается запрет на поддержку некоторых партий и вне наших границ, их список будет вам вручен. И, наконец, ни в коем случае нельзя вести никаких несанкционированных дел с субъектами, находящимися в списке нелояльных к России. Список небольшой, на сегодняшний день там все Ротшильды, Рокфеллер и банкирский дом "Кун и Леб". Пока эти пункты будут соблюдаться, Россия полностью воздержится от какого-либо вмешательства во внутренние дела новообразованного государства. Ой, зря вы с таким облегчением вздыхаете, я же еще не закончил... Так вот, между Россией и вами должен быть подписан еще и договор о взаимной выдаче преступников. Какие статьи в нем перечислите вы - это ваше дело, а Россия потребует выдачи по статьям из раздела "Преступления против Империи". Они, кстати, срока давности не имеют. Да, и побледнели вы тоже зря, дослушайте же до конца, прежде чем реагировать! Так вот, иметь право и пользоваться им - это две большие разницы. Россия вам устно обещает, что не будет пользоваться своим правом требовать экстрадиции, пока вы будете прислушиваться к рекомендациям финансового департамента Ее Величества. Ну, а конкретно на кого и сколько у меня есть материала - пусть это пока останется моей маленькой тайной.

   Глава 15

   У меня зазвонил телефон.

   В отличие от героев Чуковского, мне не было повода предполагать, что звонит слон, потому что на аппарате зажглась вторая слева лампочка, означающая, что звонок из Георгиевска.

   "Ну, если опять что-то переносится, то даже и не знаю", - подумал я, снимая трубку. Но услышал всего лишь:

   - Жора, ты? Фишман на проводе. Не передумал послезавтра к нам лететь?

   - Типун тебе на язык, - со всей искренностью пожелал я собеседнику.

   - Ну, мало ли... А на чем собираешься?

   - На обычной армейской "Кошке", чего зря "Кондор" гонять.

   - Это самое, - замялся Боря, - может, хоть на широкофюзеляжной полетишь? А то у этих бомберов со всех щелей дует, как бы у тебя ревматизм не обострился.

   - Слушай, ты лучше расскажи толком, чего тебе надо, а мозги мне полоскать и без тебя хватает кому. Чего тебе захватить, что не влезет в "Кошку"-пикировщик?

   - Алечку с детьми.

   Я напряг память - у Алисы четыре дочери плюс сын, то есть все шесть пассажирских мест будут заняты. Это значит, что мне придется лететь в пилотском кресле, да еще четыре часа слушать за спиной галдеж этого выводка! Нет уж, кушайте сами.

   - А чего бы им в своем вагоне не поехать, ведь есть же он у Алисы? - поинтересовался я.

   - Он был, - просветил меня Боря, - но, пока он стоял в тупике четыре года, Алечка же никуда не ездила, его малость разукомплектовали... Даже колеса сперли, уроды! Совсем твои явные и тайные полиции мышей не ловят.

   - Согласен, отдельные недостатки есть, - признал я, - но и Алиса тоже хороша. Где, черт побери, заявление от потерпевшей? А без него возбудить дело трудно. И у тебя что, денег не хватает любовнице вагон починить?

   - Да я им уже мини-поезд заказал, к середине лета будет, а сейчас захвати их, будь другом! Не на обычном же поезде им ехать, они даже и не представляют, как это делается.

   - Ладно, уговорил, полечу на "Кондоре". Только сам ей звони и говори, чтобы к половине одиннадцатого они все были на аэродроме. Вылет в одиннадцать, пусть не опаздывают.

   - Жора, а ты не можешь послать за ними свою машину?

   - Блин, у нее что, и с авто колеса попятили? - возмутился я.

   - Нет, но у нее же "Роллс-ройс". Не доедет эта колымага от Петергофа до Гатчины без поломок, а ты же, сатрап такой, ждать их не будешь.

   - Господин Фишман, мне стыдно за вас, - сообщил я своему собеседнику. - Я понимаю, что подарить всем твоим пассиям по отечественной машине невозможно, у нас всего три автозавода, но хоть некоторым-то мог бы! Ладно, предупреди их, чтоб не испугались ненароком, и, так уж и быть, в благодарность за полевые транзисторы привезу я тебе это семейство.