Олег Северюхин - Закройте глаза Истине Страница 26

– У меня с этим все хорошо, уважаемый, – сказал дед Магомед, – твои люди сказали, где искать, и мы уже находимся там, даже с твоими людьми взаимодействуем ежедневно, но тайно, чтобы они об этом не узнали. Пока этого изобретения не видели, но ищем его, а вот изобретателю нужно голову открутить, потому что он может узнать такое, что никому не положено знать. Тебе тоже этого хочется?

– Чего хочется, – не понял голос в трубке, – голову открутить или тайну узнать?

– И то и то, – сказал дед Магомед.

– Смотри, если хоть волос упадет с его головы, то твоей голове волосы уже будут не нужны, – твердо сказал голос президента, – у нас хоть повсеместная коррупция, но кто нарушает законы коррупции, тому долго не жить. Если руки чешутся, то почеши у себя в другом месте, а задание выполняй, как следует, не то не видать тебе подряда на строительства комплекса иностранных посольств. У тебя конкурентов много, только свистни, мигом толпа набежит. Ты цени то, что мы тебя поддерживаем и защищаем. Кто у тебя на воротах стоит?

– Старший лейтенант милиции, – нехотя сказал дед Магомед.

– Не доводи до того, чтобы у твоих ворот стоял старший лейтенант конвойных войск, – сказал голос и трубка умолкла.

Дед Магомет бросил трубку на пол и задумался.

– Мне, что ли, в президенты пойти? – думал он. – Вот так же буду всем браткам названивать и спрашивать, сделали ли они то, неведомо что, и ходили ли они туда, неведомо куда, а все будут подпрыгивать после каждого звонка и мочиться через каждые десять-пятнадцать минут. Зато в Кремле построю огромную соборную мечеть. Чечня со своей мечетью вообще будет исламским захолустьем. Залезет муэдзин на самый высокий в столице минарет, выше Останкинской башни, и через огромные громкоговорители будет созывать правоверных на молитву.

Вся администрация президента будет отбираться по признаку обрезания. Все будут обрезанными. Раньше в теннис играли, потом все стали заниматься дзю-до и дзю-после, а сейчас все суры Корана будут учить.

Вместо Закона Божьего в школах будут изучать Коран и основы мусульманской культуры. Все женщины будут ходить в платках.

Вместо Верховного суда назначу шариатский суд. Верховный кази всех будет судить по Корану и по совести.

Пьянства не будет. И разврата не будет. Будут административные наказания плетьми и палками.

В Америке афроамериканец президентом стал. А в России все африканцы себя русскими считают, а нас нерусью зовут. Вот и я буду первый нерусский, кто во главе страны будет. Хотя и Сталин тоже нерусский был. Зато как все его уважают. Чем больше он людей гнобил, тем больше его уважали и на руках носили.

Русскому народу нужно, чтобы царь у них был нерусский, и чтобы бил его каждый день нещадно, тогда о нем и песни будут слагаться, и памятники везде будут стоять.

Каждый народ заслуживает своего правителя. По-моему, русский народ уже заслужил, чтобы во главе его встал дед Магомед. Нет, у меня будет новый псевдоним – Кимирсенов. Фамилия татарская. Не пройдет и пяти лет, как все будут называть меня Центр партии, Любимый Руководитель, Мудрый Руководитель, Блестящий Руководитель, Единственный Руководитель, Любимый Руководитель, который полностью олицетворяет прекрасный облик, которым должен обладать лидер, Отец народа, Яркая звезда, Направляющий солнечный луч, Судьба нации, Нежно любимый отец, Великий Вождь, Великое солнце нации, Великий человек, сошедший с небес, Путеводная звезда XXI века, Великий человек, склонный к практическим делам. Вот так.

Президент сидел у себя в кабинете и думал, что нужно сокращать число силовых структур. И по идее, нужно начинать с организованной преступности, но вот тандем ничего не дает делать.

Глава 31

Наша безоблачная жизнь с Катериной продолжалась три дня. Потом стали наваливаться будни. Мне нужно было смотреть за своей квартирой. Жить постоянно у нее я не хотел. Я не альфонс. Приходить в гости – да, но жить на чужой жилплощади – нет. Извините, старомодное воспитание.

Я пришел к себе домой, проверил постоянно работающий компьютер и не нашел никаких файлов видеозаписи. За три дня не записано ни одного байта. Ничего. Я присел к компьютеру и стал все проверять. Посмотрел на видеокамеру и заметил, что сигнальная лампочка на ней стала мигать, а затем что-то сверкнуло в объективе. У меня потемнело в глазах и я, кажется, отключился.

– Похоже, что я задремал, – пронеслась у меня мысль, – но как же я дремал, если у меня совершенно другая заставка на экране?

В списке открытых окошек, не по-нашему – windows – не было тех, которые у меня открыты всегда. Было одно с четкой надписью: «Единый федеральный Интернет-канал» и два указателя меню с иконками в виде белого и бурого медведя, стоящих мордами друг к другу.

Я кликнул мышкой на белого медведя и услышал писк старенького модема, обеспечивающего соединение с интернетом. Я не поверил своим глазам. Модем я уже давно забросил как ненужную вещь, вернее, вещь нужную только для того, чтобы при помощи него пользоваться факс-программой для отправки сообщений на факсы пользователей. Гнездо подключения кабеля прямого доступа к интернету закрыто заглушкой с металлической пломбой. Я достал из стола лупу и посмотрел на это изделие из прошлого века. На свинцовой пломбе четко был виден оттиск пятиконечной звездочки и слово «контроль».

Наконец у меня открылось окно с логотипом белого медведя. Во весь лист воззвание. Партия белых медведей сообщает, что в ее программе записано категорическое запрещение создания тандемов из ушедшего президента и пришедшего к нему на смену. После десяти сроков избрания на высшую должность страны должностное лицо обязано покинуть эту должность и уступить место другому кандидату, если он окажется более достойным. Не возбраняется занятие должности снова, если народ очень настойчиво попросит действующего президента оставаться на должности.

И все. Вернулся в окно с меню и открыл страничку бурого медведя. Там точно такое же воззвание, слово в слово, только вместо десяти сроков – восемь. Пощелкал мышкой, поискал информацию, нет информации.

Внезапно мое внимание привлекли какие-то шорохи у входной двери. Я встал и пошел к двери. Не доходя пары шагов до нее, дверь вдруг выломалась под сильным ударом и в прихожую хлынула толпа людей в шлемах космонавтов, в пятнистой униформе с бронежилетами и с автоматами наизготовку.

Меня без слов бросили на пол лицом вниз, ударили прикладом автомата по затылку, наступили кованым сапогом на позвоночник, завернули руки за спину, надели на них наручники. Удар по затылку был довольно сильный, и он снова вырубил меня.

Очнулся я от того, что кто-то брызгал, вернее, выплескивал мне в лицо воду из стакана.

– Что, хорек, очнулся, – сказал детина в мотоциклетных очках и ударил меня нехилым кулаком по физиономии. Моя голова мотнулась в сторону и мозги стали прочищаться. Я стал понимать, что попал куда-то не туда. – Ты почему не открывал дверь, когда мы звонили тебе? Чем ты занимался, если не слышал, как мы высверливали петли на двери? Ты за кого, морда интеллигентская?

Я соображал довольного туго, но все равно понял, что меня спрашивают о партийной принадлежности. Нужно выбирать. Скажу, что за бурых медведей, а вдруг они за белых медведей? Или наоборот. Лихорадочно соображая, я вдруг увидел у одного из боевиков высовывающийся из-под бронежилета кусочек эмблемы в виде черного щита с белой окантовкой и хвостом белого медведя. Так и есть. Внутренние войска. Если эмблема белого медведя, то уж они никак не партию бурого медведя. Может и внутренние войска тоже разделились? Половина стала белой, а вторая половина – бурой. Опять что ли белогвардейцы и бурогвардейцы?

– За белых я, – прошептал я и сплюнул набравшуюся во рту кровь. Плевок был несильным, но попал на ботинок «мотоциклиста».

– Ах ты, сука …баная, – взвился белогвардеец, – на защитников отечества плюешь? На тебе, – и он отработанным движением ударил меня в левую скулу, затем под глаз и по носу. – Это тебе для науки, а сейчас давай подписку, что ты целиком и полностью поддерживаешь политику партии белых медведей, и на выборах будешь голосовать только за нее.

С меня сняли наручники и всунули в руки лист бумаги, на которой было отпечатано обязательство о поддержке белых и обязательном голосовании за их кандидата и в прочерки уже вписана моя фамилия, имя и отчество. Мне сунули в руку ручку и ткнули пальцем в место, где нужно расписываться. Я расписался. Обыскивающие квартиру защитники ничего не нашли.

– Смотри, хорек, – сказал старший, – мы проверим, как ты будешь голосовать, а потом придем, если что не так. Благодари нашего президента за либеральность.

Я кивнул головой в знак немой благодарности президенту.