Юрий Корчевский - Разведчик. Заброшенный в 43-й Страница 26

Капитан сунул бумагу в карман и начал крутить верньер, сбивая настройку.

– Капитан, это лишнее, я грузовик подожгу. Через пять минут от него останутся одни головешки.

– Да, что-то я…

Игорь спрыгнул из кузова, подбежал к бензобаку и чиркнул зажигалкой. Робкий огонек появился на тряпке, потом из бензобака рванул факел пламени. Игорю опалило брови.

– Ходу! – крикнул капитан. – Не отставай!

Бегать капитан умел. Да и то бежал он налегке. А у Игоря – автомат, три полных магазина в сумке и портфель с бумагами оттягивает руку. Но Игорь помоложе, жирком не оброс и старался не отставать.

Капитан район знал, спрямлял путь через дворы и нырял в проходные подъезды, имеющие выход на другую улицу. Такие подробности ни на одной карте не обозначены, все пешком пройти надо.

– Михалыч, стой!

Капитан остановился – все же запыхался.

– А если собак по следу пустят? Ты же прямо к дому Федора Петровича ведешь…

– У тебя табак есть?

– Не курю.

– А то сейчас бы след и присыпали… Ладно, помочим ноги в водичке, – и капитан повел Игоря к Свислочи.

Зарево от пожара было видно даже отсюда. В той же стороне слышались звуки работающих мотоциклов и машин, едва слышимые крики. Потом жахнуло, причем хорошо.

– Бензобак взорвался? – предположил Игорь.

– Не похоже. Звук резкий, как будто мина взорвалась.

– Плевать, мы свое дело сделали.

Разведчики прошли по воде сотню метров, а выбравшись на землю, заторопились к дому стрелочника. Немцы сейчас будут оцеплять районы, стараясь перехватить тех, кто напал на их грузовик. На несчастный случай не спишешь, слишком много нестыковок. Во-первых, убитый пулей водитель – его тело лежало у переднего левого колеса и вполне могло уцелеть. А на груди – входное отверстие от пули. Во-вторых, несанкционированный выход рации в эфир. Ну и, конечно, пожар – с чего машине так полыхать? Не от брошенной же сигареты… И трупы наверняка исследуют. Пули, находящиеся в телах, выпущены из двух пистолетов, значит, уже завтра будут искать именно двоих.

Игорь уже пожалел, что сказал по рации о пьяном немецком солдате на мотоцикле – надо было придумать что-нибудь другое. Но сейчас уже поздно что-либо изменить.

До дома Федора Николаевича они добрались, не столкнувшись с патрулем. Тихонечко прокравшись вдоль забора, едва слышно условным стуком постучали в окно.

Хозяин приоткрыл дверь. Петли маслицем смазаны, не скрипнули даже.

В комнате хозяин покосился на автомат на плече Игоря, на портфель в его руке.

– Не наследили?

– Стереглись.

– Ну-ну… Спать ложитесь.

Но как спать после такой передряги, если в крови адреналина полно, из сапог льется? Но и лучину зажигать не следует – могут внимание на дом обратить. Все добропорядочные граждане в это время уже седьмой сон видят.

Утром, как только хозяин ушел на работу, капитан поднялся, привел себя в порядок, уселся за стол и стал расшифровывать ночную запись.

– А как же книга с шифром? – поинтересовался Игорь.

– Как запасной вариант, у меня есть свой собственный – радист вообще не в курсе. Прошу, не мешай пока, очень интересные указания.

Михаил возился полчаса, потом позвал Игоря:

– Садись, ответ от начальника разведки фронта есть. Кое-что для меня, тебе об этом знать не надо. Но есть два момента: первый – операцию по вербовке австрийца предлагают отменить. И второй – прекратить с тобой все контакты, причины не приводят.

Игоря такое сообщение шокировало. Как это – прекратить контакты? Выходит, его подозревают? Самолет сбит, группа погибла – но при чем здесь он? Родине он не изменял, в плену не был… Неужели капитан в шифровке что-то не то написал? Себя обелить хочет, а его, Игоря, подставить? Вроде капитан на интригана, карьериста – да просто плохого человека – не похож. Попадались Игорю в армии скверные люди, стучали на сослуживцев замполитам, «особистам». А в атаке прикрывались спинами товарищей. Таких не любили, иной раз тихо ненавидели. А один раз он сам видел, как такому сослуживцу выстрелили в спину. Несколько солдат это происшествие видели, но никто не донес, как воды в рот набрали.

Игорь был растерян, фактически его отстраняют от дела.

– В шифровке не сказано – возвращаться мне в разведотдел?

– Нет. Я не все группы цифр успел записать – передача началась неожиданно, ты сам видел. Пока карандаш схватил, бумагу, первые две группы пропустил. И просить повторить некогда было. Да не мне тебе объяснять, на твоих глазах все происходило.

– И что мне делать? Если я тебе не нужен, могу через линию фронта перейти, в разведотдел вернуться. А прикажешь – к партизанам уйду, все какая-то польза будет…

– О твоем возвращении в шифровке – ни слова, как и о партизанах. Думаю, что продажный радист что-то все-таки наплел. О возможном прибытии группы он знает, но не знает, прибыла ли? И тебя он не видел?

Они помолчали – шифровка обескуражила обоих. Капитан не все сказал Игорю, но, видимо, в полученном тексте было что-то, что его угнетало – Игорь видел это по лицу Михаила.

– Знаешь, – заговорил капитан, – у меня здесь не так много людей, чтобы ими разбрасываться. Начальство судит по отдельным фактам и всей картины не видит. Будем работать, как было намечено. Всю ответственность я беру на себя, продолжаем операцию.

– Как бы худа не было…

– Худо будет, если наши не получат от нас никаких данных. Тогда ни тебя, ни меня не пожалеют, спрос будет по полной.

Идти вразрез с приказом начальства рискованно, но разве капитан или Игорь не рисковали, пробираясь через линию фронта? Игорь подумал, что сейчас руководство разведотдела решает, как быть с ним. Скорее всего, сюда перебросят еще одну разведгруппу. Плохо, что нет связи, и ближайшей перспективы ее заиметь тоже нет. Второй раз пеленгатор им не взять, немцы усилят охрану.

Глава 5. Австрияк

Полдня капитан и Игорь молчали – каждый думал о своем. Игорь своей вины не чувствовал. Он прибыл в Минск с опозданием на двое суток, когда события уже произошли.

Походив по комнате, Игорь уселся на стул напротив Михаила.

– Давай по австрияку думать. Если завербуем, получим достоверные данные, и начальство на все шероховатости сквозь пальцы посмотрит.

– Ошибаешься, за предательство радиста с меня спросят. Не усмотрел!

– Не ты же предал! Радист сам сломался. Предателей нигде не любят. Выжмут из него немцы все что можно и сами шлепнут.

– Или в наш тыл забросят. Лучше агента и не придумаешь. Знает условия в нашем тылу, владеет рацией.

– На таких СМЕРШ есть. Как к австрияку подходить будем?

– У меня была задумка использовать официанта – Франц этот красивую жизнь любит.

– К таким лучше бабу подкладывать.

– Нет ее! Да и не компромат это. Планировалось подкупить майора.

– Ага, вот для чего деньги! Да не оккупационные марки, а настоящие, рейхсмарки. Пока Германия сильна, такие марки даже в Швейцарии можно поменять на доллары, фунты, золото.

– Зачем менять? – усмехнулся капитан. – В одном пакете – рейхсмарки, в другом – английские фунты.

И в этот момент у Игоря в голове за несколько секунд сложился план.

– Капитан, я не знаю, что ты планировал, но выслушай меня. Только не перебивай и не смейся.

– Валяй!

– Может быть, его и удастся купить за деньги. Но сложно. У незнакомца он не возьмет – вдруг это игра спецслужб, того же гестапо? К тому же у него могут быть свои понятия о чести. То, что он сомневается в победе Германии, еще не говорит о том, что он предаст.

– Продолжай.

– Если в душе он не исключает поражения, стало быть – задумывается о будущем. Проиграет Германия – куда ему податься, кем он будет? Стало быть, захочет уютную норку иметь. Но не под советскими войсками, СССР – все-таки бывший противник, а ныне – победитель. Надо на этом сыграть.

Игорь выжидательно посмотрел на капитана – дошло ли? Понял ли он направление мысли?

– Дальше давай, рациональное зерно в твоих рассуждениях есть.

– Если он и согласится на чужую разведку работать, то только на английскую. Дать ему фунты, пообещать убежище – пусть не в Англии, а в какой-нибудь ее колонии, подальше от Европы. С фунтами в кармане и вдали от разрушенной Германии везде хорошо.

– Да плевать ему на Германию, он из Австрии. Все в твоих рассуждениях правильно, кроме одного – кто из нас англичанина изобразить может? Я их в глаза не видел никогда, языка не знаю.

– А ты поставь себя на его место, может, это для него единственный шанс из ста спастись с тонущего корабля. Все западники – немцы, австрийцы, французы – прагматики. Не сердцем, как русские, – мозгами живут. Ты хоть раз видел, чтобы немецкий солдат с гранатой под танк «Т-34» или «КВ» лег?

– Даже не слыхал никогда.

Капитан замолчал, задумался, просчитывая возможности подхода.

– Ну хорошо, условно принимается. А детали отшлифуем. Но как подъехать к нему, как познакомиться? Момент деликатный, от него многое зависит.