Андрей Ерпылев - Мавзолей для братка Страница 26

– Спасибо, приятель, – пробормотал он, выкладывая перед ошеломленным студентом, не ожидавшим награды за столь «исчерпывающую» информацию, второй золотой – португальский муадор. – Ты мне очень помог…

– Спасибо вам, монсеньор! – крикнул пропойца, вновь обретя дар речи, когда входная дверь уже захлопнулась за уходящим благодетелем. – Если что еще нужно будет – я тут всегда после шести вечера!.. Да и после одиннадцати тоже… – пробормотал он, поочередно пробуя золотые на зуб. – Утра…

«Все пропало… – Низко опустив голову, Георгий брел по Новому мосту, не обращая внимания на проносящихся мимо всадников и лениво ползущие, скрипучие крестьянские телеги и богатые кареты. – Как говорится: мой адрес – не дом и не улица, мой адрес… Вся Франция, короче. Что же: в Прованс теперь ехать? А где он – этот Прованс? А вдруг его не в Прованс понесло, а, скажем, в Нормандию? В Пикардию? В Гасконь? В Лотарингию?.. Все. Гиблое дело. Придется все-таки возвращаться и находить общий язык с помоечниками…»

В спину что-то сильно толкнуло, отшвырнув к каменному парапету, и над ухом раздался разъяренный голос:

– Куда прешь, деревенщина! Не видишь: люди едут! Прочь с дороги!..

Возница, сидящий на облучке кареты (без герба на дверце, следовательно – какого-то разбогатевшего буржуа), возмущенно орал еще что-то, но бархатные занавески на окне дрогнули и приоткрылись буквально на два пальца.

– Ты что, Гастон, не видишь, что чуть не задавил служителя Господа? – возмутился невидимый пассажир. – Закрой сейчас же рот! Не сердитесь на нас за это, святой отец. – По плитам моста, звеня, покатился новенький тестон. – Примите лучше скромное пожертвование кающегося грешника…

И карета покатилась дальше.

А Жора, приоткрыв рот, мучительно пытался понять: действительно ли крохотная ручка, мелькнувшая на миг в окошке, была мохнатой или это всего лишь игра сознания, утомленного долгими поисками.

– Стойте! Погодите! – откинув капюшон и приподняв подол рясы, припустил он за каретой, благо в Париже наступил «час пик» и все транспортные средства, за исключением верховых, плелись со скоростью пешехода. – Подождите меня!

Как назло, пробка перед каретой со странным пассажиром несколько рассосалась, и Арталетову пришлось не только пересечь по мосту реку в непривычном для себя темпе, но и пробежать часть набережной. Лишь возле самого особняка Колиньи экипаж замешкался, не в силах разминуться в узкой улочке с телегой золотаря (оба возницы старались не задеть друг друга, но по совершенно разным причинам), и запыхавшийся путешественник настиг его, намертво ухватившись за колесо.

– В чем дело, святой отец? – недовольно повысил голос хозяин кареты. – Вам мало тестона? Насколько я помню, францисканцы – нищенствующий орден. С каких это пор они взяли моду брезговать скромными подношениями добрых католиков?

И тембр голоса тот же. Разве что лексикон несколько иной, но ведь Кот всегда свято следовал заветам, хорошо известным всем конспираторам, и легко мог преображаться…

– Сейчас же отпустите наше колесо! – высунулась из окна кареты круглая ушастая голова. – Иначе я буду жаловаться самому его высокопреосвященству кардиналу Воляпюку!.. Месье д’Арталетт?!..

– Месье Кот?!..

– Трогай, – лениво махнул Кот лапой вознице, откидываясь на подушки сиденья.

– Простите, хозяин, – почтительно осведомился кучер. – Прямо к вам во дворец?

– Туда! Удивительная бестолочь мой Гастон, – пожаловался Кот, поворачиваясь к Арталетову. – Я первый раз в жизни встречаюсь с подобной тупостью… Думаю вот: не отправить ли остолопа обратно в деревню, а на его место взять расторопного смышленого малого…

– А у вас и вправду дворец? – с некоторой завистью спросил Жора, окидывая взглядом маленького вельможу, разодетого в лионский бархат и фламандские кружева.

– Да какой там дворец! – махнул кот лапкой с бриллиантовым перстнем, чудом державшимся на коротеньком пальчике. – Особнячок, не более того… Раньше там жил… Да какая разница, кто там жил? Все равно вы не в курсе.

– И как вам все это удалось? – Путешественник обвел глазами роскошный интерьер кареты, довольно скромной снаружи. – Неужели с того самого…

– Визита к кардиналу? – перебил Георгия плут, не дав выговорить неудобное слово «ограбление». – Да, не без этого, не без этого… Зато сейчас мы с его высокопреосвященством добрые друзья… Да-с… – жмурясь, промурлыкал Кот. – Бо-о-ольшие друзья… Дружим, так сказать, домами. Заходим друг к другу запросто. Могу и вас представить, если желаете.

– Благодарю покорно! – открестился Арталетов, представив себе глаза кардинала при виде вернувшегося с того света грешника, год назад сожженного на костре при его деятельнейшем участии. – Не стоит обременять лишний раз занятого человека.

– Зря, зря… Кардинал, знаете ли, такой душка… А как ваши дела, милейший мой д’Арталетт? Помнится, у вас были напряженные отношения с церковными властями?

– Да, были отношения… – пробормотал Жора. – И весьма горячие…

– Эх, молодость, молодость… Я тоже когда-то был не в ладах с законом, но, как видите, все уладилось… Кстати, а это не ваши часики? – мошенник с самым невинным видом протянул на мохнатой ладошке Арталетовский «хрономобиль». – Те самые? Извините – рефлексы иногда подводят.

Рефлексы у прожженного ворюги, что ни говори, оставались на высоте…

– По каким вопросам в столицу, мой друг? – продолжал светский допрос Кот, возвращая также кошелек, носовой платок, зажигалку, пистолет и кинжал. – Проблемы с наследством? Матримониальные планы? Могу помочь…

– Нет, – вздохнул Георгий, не зная, с какой стороны подступиться к взлетевшему на недосягаемые высоты проходимцу. – Проблемы мои несколько сложнее только что перечисленных вами… Честно говоря, я разыскивал вас, чтобы предложить…

– Долю в создаваемой компании? Замечу сразу, милейший, – безразличный зевок, – какое-нибудь Луизианское Товарищество по золотодобыче и просвещению дикарей меня мало интересует. Равно как и получение алмазов чистейшей воды из коровьего навоза или строительство машины для полетов по воздуху. Вы бы только знали, как много соискателей, сулящих золотые горы, осаждают мою приемную…

– Но…

– И земельные участки на Луне близ побережья Моря Дождей мне не нужны. Пусть даже размером с две Франции и всего по экю за квадратный лье. У меня есть несколько сот арпанов[33] вполне реальных пахотных угодий на Луаре, пара виноградников в Бургундии, угольные копи близ Робю, так что на мой век хватит… Мы, кстати, приехали. Милости прошу в мой скромный холостяцкий домик!

Пришлось выбираться наружу, стараясь не попортить драгоценную обивку тесного салона эфесом шпаги – карета была небольшая, дамская, соответственно размерам хозяина.

– И это вы называете особнячком?..

15

Друзья уходят навсегда в последний путь

Их не спросить, не обогнать и не вернуть

Они по истеченье долгих дней

Нам кажутся и ближе и родней.

Трапеза за роскошно накрытым в хозяйских апартаментах столом была в разгаре, когда старательно придерживающийся светского протокола Жора вскользь вспомнил о шуте. И никак не мог ожидать последовавшей реакции.

– Предлагаю выпить за нашего общего друга не чокаясь, – мрачно предложил Кот, повесив усы.

– Он умер? – вскричал Арталетов, отшатываясь от печального вестника. – Не может быть? Ведь ему было…

«Так вот в чем причина его неуловимости!» – подумал он.

– Все мы там будем, – с видом философа на пенсии подытожил Кот, символически пригубив из бокала и наваливаясь на жареную рыбу. – Одни раньше, другие позже… Никто не застрахован, знаете ли.

– Что же с ним случилось? – упавшим голосом спросил Георгий, уже понимая, что собеседник не шутит, и Леплайсана действительно нет в живых. – Сердце?

– Нет, голова.

– Кровоизлияние? Инсульт?

Кот задумался на минуту.

– М-м-да… Кровоизлияние, конечно, имело место… Но что такое инсульт?

– Инсульт? – Жора наконец вспомнил, что беседует не со своим современником, поднаторевшим в подобных терминах на телепередачах типа «Здоровье» и журналах «ЗОЖ», а с уроженцем далекого прошлого, к тому же не слишком обремененным образованием, да и вообще – не человеком. – Как бы вам это объяснить…

– Не объясняйте, – великодушно махнул лапой Кот, плотоядным взглядом нацеливаясь на блюдо с заливной рыбой. – Только из одного названия уже ясно, что штука весьма неприятная… Прецедент, вердикт, инсульт… Секвестр еще какой-нибудь… Лучше уж держаться от этой мерзости подальше.

– Но он хотя бы не мучился, бедняга? Я слышал, что…

– Ни единой секунды, – заверил кот, ловко взрезая когтями желе, скрывающее под собой аппетитные ломтики рыбы, – его природные инструменты заменяли столовые приборы великолепно. – Папаша Кабош свое дело знает туго!