Жека - Arladaar Страница 27

— Может, Сахару продать? — осторожно заметил Серый. — А так да. Опасно встревать во всё это.

— Да чё вы ссыте-то? — разозлился Жека. — Не хочу я к Сахару идти. На него шестерить что ли? Нам свои дела надо начинать мутить потихоньку. Вы чё, не видите, какое время настаёт? Все крутятся, как могут. Я там всё прочухал, дело — верняк. Сначала съездим на толчок, побазарим с чёрными, потом, как я мешок надыбаю, возьмём такси, заберём мешок с места, и всё.

— Может, в кафе сдать? Около вокзала чёрные кафе открыли кооперативное, «Арарат»— предложил Митяй. — Может, с хозяином перетереть?

— Не... Паливо. Ну как ты это видишь? Приезжаешь такой на такси, и на виду у всех мешок к ним тягаешь? Да ну... Стрём это.Только на барахолку. Я знаю к кому там подойти.

Жека вспомнил, как таскался с грузинами по рынкам, и помнил многих, кто там скупал всё подряд из дефицита. Тимур! Точняк! Сначала надо сгонять к нему!

— Ладно... Я знаю барыгу одного с толкучки. Завтра схожу к нему.

— Ну чё, по домам? — предложил Славян. — Давай я завтра с тобой схожу.

— Я зайду за тобой часов в 9.

— Утра? Чё так рано? — удивился Славян.

— Все дела с утра делаются.

Жека помнил, как Георгий поучал:

— Всэ дыла с утар дэлат надо. До обэд. Обэд рысторан. Потом лубовныц квартира. Жына вечыр, опать рысторан.

Жека с Серым тащились домой как на Голгофу, уже представляя, что будет. Оба хоть и немного, но датые. Да и время уже чуть не двенадцать. Но обошлось. Мать только постояла в прихожей, укоризненно глядя на братьев, потом махнула рукой и пошла спать. Жека с Серым поотжимались, потягали гантели, и завалились спать.

Суббота. Охота полежать немного, но надо вставать, Славяну обещал... Облом дружбана — последнее дело.

— Может, с вами сходить? — предложил Серый.

— Не. Не надо, — возразил Жека, одеваясь в спортивку, и натягивая спортивную шапку почти на глаза. — Нам всем палиться не надо перед ними. Лишнее это. Сами сходим.

Жека взял финку, которую отобрал у добеевских, и положил в носок. Вроде нормально. Попрыгал — не выпадает.

Поехали в субботу. Народу на барахолке навалом. Бесконечная толпа входит, и выходит. Музыка играет, «Фристайл» надсажается «Жёлтые розы, символ печали, красные розы, символ любви!» Перед входом несколько мангалов, кавказцы шашлыки жарят, пиво продают к нему — ящики стоят прямо на земле. Пахнет аппетитно.

— Чё, может похаваем? — предложил Славян. — Жрать охота.

— Пошли.

Пацаны взяли по шашлыку и по бутылке пива. Пиво полтора рубля, пиво полтинник. Стояли, поедая горячий шашлык, и зорко наблюдали за окрестностями. Уже высматривая свой интерес. Уже не просто как лохи, а как деловые, уже по делу притащились.

А время такое было, что массово открывались кооперативы, малые предприятия, всякого рода артели. В стране не было вещей и продовольствия, и любой деловой, проявлявший активность, не встречал вообще никаких преград. Ещё недавно барахолка была простой площадкой на окраине района, на пустыре, а сейчас уже появились прилавки, киоски, и даже кирпичные здания кафе, забегаловок, складов, кооперативных магазинчиков. Где тут искать Тимура?

— Может, у этих спросить? — Славян кивнул головой на шашлычников. — Поди знают.

— Не, Славян. В свои дела левых не надо втягивать. Сами найдём. Он всегда вон там зависал, у склада.

Не заходя на барахолку, пацаны пошли вдоль новых кирпичных зданий, и тут Жека в большом окне нового кооперативного кафе увидел Тимура. Тот сидел за столиком, развалившись, и о чём-то разговаривал с ещё одним таким же, чёрным и пузатым. Поодаль сидели двое накачанных кавказцев в кожанках, походу, охрана.

— Ну чё, Жек, обратно дороги нет, — Славян зорко посмотрел на чёрных. — Их там четверо. Эти и завалить могут, как сока попьют. Как к ним подъехать-то?

— Да вижу... — Жека закурил сигарету, и тут увидел, как сидевший перед Тимуром чёрный вытащил пачку денег, и положил на стол, а тот принялся пересчитывать. — Смотри, смотри! Сколько у него бабла! Там тыща точно. Или две!Блин... чё делать-то?

Жека посмотрел в глаза другану, и увидел в них ответ на свой вопрос. Только сейчас. Вот он. Шанс. Есть два варианта. Или стоять, ждать пока эти пузаны закончат свои тёрки, и потом подобострастно подкатить к ним, со сраным мешком сахара, которого те воруют вагонами, либо взять своё здесь и сейчас.

— Бери на себя этих качков, а я пузатых сделаю, — тихо сказал Славян, и оглянулся, нет ли кого поблизости. Но никого не было. Сюда не ходили случайные люди.

— Пошли! — мотнул головой Жека, вытащил финку, и надвинув шапку на глаза, вошёл в кафе. Вошёл и чуть не остановился. Справа от прохода к кассе сидели две тёлки. И это явно были проститутки, судя по чрезмерно накрашенным лицам, тщательно завитым волосам, миниюбкам, и чёрным лосинам.

Однако заминка длилась долю секунды. Жека мигом очутился у телохранителей, пробил сонную артерию одному, потом другому. Следом быстро искромсал горло каждому. Славян ногой заехал в ухо тому, что выкладывал деньги, и жирный, как мешок с говном, свалился со стула. Тёлки завизжали, понятное дело, так же как и Тимур, раскрывший полный золотых фикс рот. Кассир, переворачивавший на плите беляши и чебуреки, что-то заорал по своему, и упал под прилавок.

— Ти чо а? Ти знаш кто я? Я вор законы! Я тибя мама силоват буду!

Жека подошёл к орущему Тимуру, и заехал ему финкой в глаз. Потом вытащил, и воткнул несколько раз в сердце — резать горло жирному не имело смысла, там хрен прорежешь его жирную шею.

— Давай, давай, быстрее! — скомандовал Жека, бросаясь обыскивать убитых качков. У каждого в карманах были пистолеты, короткие кривые кавказские ножи в кожаных узорчатых ножнах. Побросав оружие в пакет, забрал деньги, сорвал массивные золотые цепи, стянул печатки. Потом по быстрому порылись, обобрали трупы Тимура, и его жирного фраера. Деньги едва влезли в пакет.

— Всё! Валим!

Пацаны выбежали из кафе, и глянули на себя. Кровь есть, но не сильно. В основном, на Жеке. Да и то, спортивка тёмная, и особо не заметно.

— Всё, всё, Славян! Пошли спокойно! Куда ломиться-то! Заметят!

Пошли спокойно, стараясь прийти в себя. Но ещё тяжело дышали от волнения, полные