Врата в Сатурн - Борис Борисович Батыршин Страница 27

приготовиться оказывать помощь при стыковке. Тут же в эфире возник ещё один голос, женский, весьма взволнованный. Диспетчер «Лагранжа» с интервалом в десять секунд сообщала дистанцию до грузового причала, куда решено было швартоваться, а так же относительную скорость станции и корабля. От нас с Жюлем требовалось подхватить «Тихо Браге» с двух сторон, подрабатывая маневровыми движками, мягко подвести его к внешнему, служебному кольцу, — и дождаться, когда серповидные, похожие на челюсти гигантского жука, причальные захваты надёжно зафиксируют корабль на причальной ферме.

— Ну, рассказывай, приключилось? — спросил Дима. — мы ведь не вас ждали, а «Зарю», и не раньше, чем через месяц!

Я пожал плечами.

— А пёс его знает… были на орбите Луны, и вдруг — хлоп! — и уже здесь! А если серьёзно, то подожди немного: через час будет общее собрание, там Гарнье и расскажет всё, что им удалось выяснить к настоящему моменту. А с меня какой прок? Я, считай, из «омара»-то, считай, не вылезал…

— Давайте лучше вы! — предложил Кащей. — Как прошли эти месяцы, под боком у Сатурна? Расскажите, Дим, пока время есть!

С нашим бывшим артековским вожатым я встретился, едва успев выйти из ангара — и после непременных объятий и похлопываний по спинам я обнаружил тут же бывшего артековского вожатого за спиной которого маячили Юрка-Кащей и Мира. Пассажиры и члены научной группы «Тихо Браге» оказались на «Лагранж» раньше меня — нам-то с напарником пришлось после швартовки ещё и перетаскивать к грузовым шлюзам станции транспортные контейнеры с грузами предназначенными для станции, а потом заводить свои «омары» в ангар для буксировщиков — просторный, не то, что на «Тихо Браге». На всё ушло не меньше полутора часов, за которые Дима успел подыскать каждому из нас троих отдельныекаюты — с жилплощадью на «Лагранже», заселённом едва ли наполовину, проблем не было. В одной из этих кают, той что была выделена Мире, мы сейчас и беседовали.

— Да, Дима, пожалуйста! — попросила скрипачка. — А то у на Земле что только о вас не говорили, и по телеку, и в газетах тоже! А на самом деле толком никто ничего не знал — связь-то односторонняя, вы Землю слышали, а она вас — нет!

— С каких это пор мы стали на «вы»? — улыбнулся Дима. С Мирой он был знаком, хотя и не так как близко, со мной и Юркой. Скрипачка сопровождала «юниоров» в памятной поездке в Свердловск, в гости к «каравелловцам», и вообще, была у нас частой гостьей. — А рассказать — что ж, конечно, расскажу, только попозже, после собрания. Там ведь и про нашу одиссею речь пойдёт…

— Это, скорее, не одиссея, а робинзонада. — заметил я. — Кстати, о Робинзоне — не найдётся чем кота покормить? Мы его ещё до старта на голодную диету посадили, чтобы, значит, невесомость полегче переносил. Изголодался, наверное, бедолага, а наши запасы на «Тихо Браге» остались!

Дася, вконец измученный многочасовым пребыванием в невесомости, был безжалостно извлечён из узилища и помещен под душ, где его принялись отмывать от продуктов его же жизнедеятельности (не помогла принудительная голодовка!). К моему удивлению, хвостатый космонавт стоически перенес эту унизительную для всякого уважающего себя кота процедуру. Вода оказала на него благотворное действие — Дася ожил, вырвался, метнулся в каюту, где и занял привычное место в углу койки.

— Найдём чего-нибудь. — пообещал Дима, поглядев на кота. Тот яростно вылизывался, зыркая из своего угла жёлтыми глазищами — в них ясно читалось обещание припомнить двуногим тиранам всё. — Вообще-то у нас с продуктами неважно, экономим. Но теперь-то этому конец — на камбузе вон, готовят банкет по случаю вашего прибытия. Между прочим, из ваших же продуктов!

Я кивнул. Кроме нас троих и группы Гарнье с их аппаратурой, на борту корабля имелся груз из нескольких тонн продовольствия. «Тихо Браге» должен был доставить контейнеры, в которое оно было упаковано, к «Заре», а на ней провизия должна была уже отправиться к «Лагранжу» — на Земле знали, что экипаж станции, хоть и не страдает от голода, но вынужден серьёзно сократить свои рационы. Что ж, подумал я, груз таки попал по назначению — хотя и не совсем тем маршрутом, который был запланирован…

— Тогда я схожу, принесу ему чего-нибудь. — сказал Дима. А вы пока устраивайтесь.

— Да нечем устраиваться — я оглядел девственно-пустую каюту. — Наше барахло всё на корабле. Придётся сходить — ты, Мира, с котом посиди, а мы с Юркой всё притащим…

— Скрипку мою не забудьте. — попросила девушка. — Не поучилось на корабле — так хоть здесь, на станции, концерт дам, обещала ведь…

Из записок

Алексея Монахова.

«…Для меня загадка, как в не такое уж просторное помещение одной из двух рекреационных зон 'Лагранжа» набилось столько народу. Здесь были все: и население самой станции, и экипаж «Тихо Браге» с научниками Гарнье и, уж конечно, наша троица — автор этих строк, Юрка-Кащей и скрипачка Мира. Наверное, единственным живым существом в системе Сатурна (а может, и не единственным, кто знает, что скрывается в глубинах подлёдного океана Энцелада и на дне азотно-метановой атмосферы Титана?), там не присутствовавшим,был кот Дася, запертый в каюте — да ещё, пожалуй, тараканы, которых можно найти чуть ли не на любом крупном объекте Внеземелья…

Суть докладов Гарнье и Леонова я излагать не буду — первый сводился к повторению гипотезы о спонтанном срабатывании «звёздного обруча», второй же был целиком посвящён хронологическому изложению событий на «Лагранже» — с перечислением всех несчастных случаев и их причин. Всё же начальник станции — достойный представитель «старой школы» космонавтики, ставящий дисциплину на первое, второе и третье места в списке приоритетов. И, правильно, так и надо — иначе, неизвестно сколько фотографий прибавилось бы на мемориальной доске в кают-компании… и было бы кому те фотографии вешать.

Так что ничего по-настоящему нового на совещании сказано не было, разве что,