Владимир Голубев - Побег в прошлое Страница 28

В конце боя рыцари не побежали, они сплотили ряды, прорвали русские цепи и отступили. Достойно, практически, без потерь.

Но уйти благородным рыцарям достойно не позволил Мышкин. В двадцатом веке честь и достоинство уступили место целесообразности и расчету. Две сотни лучников на свежих конях ехали вслед за уставшими рыцарями и убивали их лошадей. Справа и слева, по ходу движения, рыцарей давно ждали отряды легкой кавалерии. Приказ был один – в бой не вступать, убивать лошадей. И они выполняли приказ. Карачевские волки отрезали одинокого рыцаря от отряда. Убивали лошадь. Набрасывали аркан, и валили рыцаря с ног. Мышкин приказал брать пленных, ему нужны были деньги. Два десятка кавалеристов развлекались новым оружием. Бросали шары, связанные веревкой. Ноги у лошади запутывались, и всадник падал с грохотом на землю.

К вечеру практически все рыцари были в плену. Они проклинали трусливых ополченцев, и оплакивали судьбу своих оруженосцев.

Мышкин прошелся по территории всего ливонского ордена. Глупость людей поражала воображение. Сначала население бежало от разведотрядов Мышкина в крепости. Затем приходил сам Мышкин со своей армией, делал пару залпов из пращеметов, и переполненная крепость сдавалась. Купленные «беженцы» шли впереди его армии, и распространяли жуткие слухи о жестокости Мышкина: те крепости, что не сдаются, сжигаются полностью.

Штабс-капитан ввел право превентивного выкупа. Им воспользовались многие богатые люди. За десять серебряных гривен можно было купить жетон свободы. С таким жетоном не брали в плен. Деньги и драгоценности приходилось отдавать, но часто целые семьи с жетонами пробирались сквозь армейские заставы Мышкина в Ригу. Были, конечно, злоупотребления. Один богатый купец, понимая, что деньги, после взятия крепости, у него отберут, давал всем в долг по десять гривен, с возвратом в Риге всего одной гривны.

Никита был очень доволен нововведением. Отводить караваны пленных в Полоцк было его задачей. Он предпочитал отвозить добычу и гнать скот, а не людей. Но рабов было больше, чем коров.

В Полоцке у Никиты начинался торг с князем. Нечестный, жадный князь никогда не перегибал палку во взаиморасчетах. Шел на любые хитрости, давал взятки оценщикам, но буквы договора придерживался строго. И умасливал, умасливал Никиту. Князь считал что, сколько бы он не нанял дружинников, Мышкин, при необходимости, Полоцк возьмет.

Под Ригой Никита увиделся с Олегом. Тот привез два мешка золотых от датчан.

– Скоро вся Прибалтика станет колонией Дании, – обрадовал Олег Никиту.

– Что в этом хорошего?

– Для нас – два мешка золота. И неприятности для Новгорода, крах Ганзы.

– Неужели Мышкин этого не понимает?

– Понимает. Но он очень не любит немцев.

– Золото дали за что?

– Это аванс за захват Риги. Мышкин поднимет знамя над крепостью, датчане заплатят в десять раз больше, – похвастался дипломатическими успехами Олег.

– Рига нам не по зубам. Но если чудо свершится, то датские деньги будут каплей в море. Там столько добычи, – развел руки Никита.

– Ты не знаешь главную новость. Из Новгорода и Пскова к Риге двигаются три полка.

– Это хорошая новость или плохая?

– Мышкин думает, что плохая. А я не уверен. Я предложил оставить немцев в покое, взяв с них выкуп. Двадцать мешков золота. От Новгорода и Пскова они отобьются.

– Можно попробовать удвоить сумму в Риге и получить вдобавок датское золото, – засмеялся Никита, – пошли к штабс-капитану, побеседуем.

– Ты предлагаешь пойти на службу немцам? Предать Родину? – бушевал Мышкин.

– Германцы сейчас союзники, а не враги. Новгород с ними в торговом союзе. Общей границы нет, – вяло отбивался Никита.

– Я с ними три года воевал, в окопах вшей кормил. А ты говоришь союзники!

– Два года, из этих трех, на австрийском фронте, – вставил шпильку Олег.

– Это те же немцы!

– Ты говорил, что чехов много было, – продолжил Олег.

– Да. Это те еще сволочи. Слышал, что они потом в Сибири сделали?

– Их повезли в Китай, а они взбунтовались? – с мягкой иронией ответил Олег.

– Циники вы все в двадцать первом веке. И ты, Олег, хуже всех!

– Нет. Ну, почему я хуже Никиты? Это он предложил с Риги денег срубить! – обиделся Олег.

– У него работа такая. Он, где увидит деньги, сразу руки свои загребущие тянет к ним. Рефлекс у него такой. А у тебя другой рефлекс должен быть: увидел германца – убей, – выпалил Мышкин. И сам испугался своих слов.

– Вижу. Самому стыдно. Назначаю тебе психотренинг. Выбираем случайным образом парочку рыцарей, будешь с ними обедать, беседовать о жизни. Выяснишь у первоисточника, как они к нам, славянам, относятся, – менторским тоном начал поучать Мышкина Олег.

– Хватит. Довольно. Признаю, к германцам у меня небольшая нетерпимость. Чуть-чуть перегибаю палку. Давайте обсудим последствия вашего предложения, а потом, возможно, до самого предложения дойдем, – успокоился Иннокентий Петрович.

– Согласен. Ты, Петрович, историю знаешь. Что германцам можешь предъявить?

– Они пошли на Русь крестовым походом, а князь Невский их разбил, – выдал единственный доступный ему факт Мышкин.

– Одна особа, очень близко знакомая тебе, через пару месяцев опишет битву Мышкина с псами-рыцарями. Ты не увидишь отличий. Хотя, скорее всего, новые «хроники капитана Мышкина» затмят подвиг Невского.

Никита кивнул головой Олеговой толстушке, та переминалась рядом, и попросил принести пару кувшинов пива. У Любочки был талант, она всегда находила лучшее пиво. Хотя копченый угорь тоже был достоин похвалы. Что не замедлил отметить Мышкин.

– А, по-моему, угорь, как всегда. И пиво темное. Любушка, светлого пива в лагере нет? – капризно спросил Олег.

– Оно тебе не понравиться. Но тут городок есть недалеко. Мы еще его не захватили. Там немцы варят хорошее светлое пиво, – сообщила толстушка.

– Всё из тебя клещами нужно тянуть! Капитан, ты, я знаю, тоже на стороне светлого! Поехали. Посидим, как люди. Лады? – загорелся попить свежего пива Олег.

– Любовь Флегонтовна, будь так добра, передай ординарцу, чтобы поднял мою личную сотню, – попросил Мышкин.

– Любушка, и моих сорванцов подними. А то неделю будут дуться, батька с чужими поехал, – забеспокоился Олег.

– Разбаловал ты своих молокососов, – полез с непрошенными советами Никита.

Городок, скорее даже предместье Риги, встретил непрошенных гостей настороженно. Часть населения ушла в Ригу, большинство попыталось бежать на запад, и, почти наверняка, попало в лапы летучих отрядов ушкуйников – охотников за живым товаром. Оставшиеся заперлись по домам. Сидели тихо, как мыши. Мышкин знал, такие есть в каждом городке. Верящие в чудо. В каком-то смысле, чудо для этого городка свершилось. Вместо охотников появились сытые, скорее даже пресыщенные, элитные войска. Поэтому разграбление происходило мирно, почти без убийств, без диких групповых изнасилований. С собой в дорогу рабам разрешили собрать немного вещей и продуктов. Чудо не приходит одно, местный пивовар не успел сбежать.

Пиво было отличное. Из холодного погреба. Со свежими раками. С парочкой аппетитных дочек пивовара.

– За такое пиво надо наградить. Нужно выдать жетоны свободы пивовару на всю семью, – расщедрился утром Мышкин.

– Ты ерунду не говори, Иннокентий Петрович. Я тебе мой товар не отдам. Такой пивовар мне в Карачеве нужен, – возмутился произволом Никита.

– Никита, не наглей!

– Ты из-за дочки пивовара? Давай компромисс. Он год работает в Карачеве. Обучает сменщика, и в Ригу с чистой совестью.

– А семья? – забеспокоился Мышкин.

– Ты меня за дурака не держи. Пивоварню построим в верховьях Снежети. Сможешь без опаски ездить пить пиво.

– Не собираюсь я жене изменять. Ты, безусловно, знаешь, как я трепетно люблю Светлану. Я её боготворю. А это было так, небольшое военное приключение. Как будто посетил дом терпимости, – запротестовал Мышкин.

– Интересная трактовка. А мне досталась совсем наивная девочка. Проехали. По Риге вопрос решён, или на трезвую голову еще раз поговорим? – переменил тему разговора Никита.

– Я никогда не пьянею!

– Ну, чего ты ржешь?! Я, правда, никогда не пьянею! – обиделся Мышкин.

– Олег! Олег, иди сюда! – закричал Никита, сквозь смех. В дверь заглянула Любаша.

– Ну что за пожар? Олежка только что заснул!

– Буди. Он не посмеет ругаться.

– Никита! Я тебя убью! – прорычал Олег.

– Петрович, повтори на бис.

– Никита, нечего смеяться. Я никогда не пьянею.

– Похож. Смешно. Ха-ха-ха. Доволен? Теперь я могу спать? – разозлился Олег.

– Куда я попал?! Друзья без чувства юмора! В Ригу. К немцам. Срочно, – запричитал Никита.