Алексей Рюриков - КОНТИНЕНТАЛЬНЫЙ СОЮЗ Страница 28

В Москве Уборевич получил четкую установку. В случае любого инцидента нанести удар. Предельно мощный, чтобы отбить у Токио желание воевать:

— Нам нужно один раз проучить самураев, но так, чтобы запомнили – сказал Буденный. Они понимают только силу, ее и надо продемонстрировать.

— А если они пойдут на большую войну?

— Они завязли в Китае. Против нас бросить крупные силы не получится. Но урок должен быть показательный, применяй артиллерию, танки, самолеты – дави их техникой. В Токио должны понять, что мы не царская Россия. И второго Порт-Артура не будет, не позволим.

Командующий фронтом был готов. Оставалось ждать повода, и повод нашелся.

12 мая 1938 года советские пограничники по приказу начальника погранотряда заняли сопку Заозерную на спорной территории с Манчжоу-Го. Командующий японской Корейской армии генерал Куниаки Коисо сообщил об этом в Токио. В генеральном штабе заинтересовались, там давно подумывали попробовать советский Особый Дальневосточный фронт на прочность, проверить информацию о состоянии советских войск в Приморье, полученную от перебежавшего к японцам высокопоставленного сотрудника НКВД по Дальневосточному краю комиссара 3-го ранга Люшкова.

Директива Корейской армии гласила: "атаковав русских на высоте Текохо, выяснить, как будет реагировать на это Советский Союз. Воспользовавшись случаем, прощупать силу Советов в этом районе". Японцы планировали разведку боем и, в случае успеха, захват стратегически важной территории на гряде, господствующей над коммуникациями, ведущими к Владивостоку и Приморью. Подразумевалось также, что успехи в боевых действиях против советских войск, дадут возможность надавить на СССР и заставить отказаться от оказания помощи Чан Кайши.

Далее события развивались молниеносно.

14 мая правительство Маньчжоу-Го заявило протест СССР по поводу нарушения советскими войсками маньчжурской границы, пятнадцатого – посол Японии Сигемицу вручил замнаркома иностранных дел Стомонякову ноту правительства Японии с требованием вывода советских пограничных войск с высот Заозерная и Безымянная у о. Хасан.

Вечером того же дня, Стомоняков ответил послу Японии, что ни один советский солдат границы не нарушал. Сигемицу предложил отвести советские войска со спорной территории, пояснив, что инцидент является результатом провокационных действий советской стороны. Замнаркома реагировал резко: "я не знаю, понимает ли вполне г. Сигемицу значение слова "провокация". Я думаю, что не понимает, раз он так часто употребляет это слово. Я вновь заявляю, что советские пограничники никогда не занимались провокациями и что всему миру известно, что все конфликты на Дальнем Востоке спровоцированы, так же как и в данном случае, японо-маньчжурскими властями. Что же касается пожелания г. Сигемицу об эвакуации советских войск, то я поражен упорством г. Сигемицу, который после всех разъяснений, исчерпывающе освещающих положение, может еще серьезно говорить о том, чтобы советская сторона эвакуировала войска со своей собственной территории. Об этом, конечно, не может быть и речи".

В тот же день, в перестрелке с советскими пограничниками в районе высоты Заозерная погиб японский жандарм.

20 мая Сигемицу вручил наркому иностранных дел Вышинскому очередную ноту правительства Японии с требованием передать район озера Хасан Манчжоу-Го и заявил протест против убийства японского солдата.

Вышинский ответил, что "г-н посол ничего нового не сказал. Единственная новость – это то, что он пригрозил нам силой. Посол, очевидно, считает тактику угроз хорошим средством дипломатии. К сожалению, теперь имеется немало стран, которые поддаются запугиванию и угрозам, но пусть посол знает, что это средство в Москве успешного применения не найдет. Что касается убийства солдата, то я протест должен отклонить, ибо это имело место на советской территории, где японским жандармам делать нечего. Я могу лишь заявить встречный протест против перехода жандармами нашей границы".

На этом дипломатическая прелюдия кончилась, и дело с обеих сторон перешло к военным. Японское командование перебрасывало дополнительные силы в район операции. В Советском Союзе столкновение тоже сочли хорошим предлогом для демонстрации военной мощи, и Уборевич начал стягивать в район озера Хасан авиацию, артиллерию и танки.

После встречи Вышинского с Сигемицу, Буденный дал директиву о приведении войск фронта в боевую готовность. В тот же день, Уборевич привел в боевую готовность созданную на базе управления 39-го корпуса Хасанскую группу войск. В районе начинающегося конфликта командарм сосредоточил две стрелковых дивизии, и перебрасывал еще одну. В группу вошли две мехбригады, сводная танковая бригада, воздушно-десантная бригада – около 285 танков, до 400 самолётов. Визитной карточкой командующего еще с Гражданской была артиллерия, начинавший службу в этом роде войск, Уборевич применять ее умел и любил. Сейчас у Хасана он сосредоточил кулак в полтысячи орудий. Командование группой принял заместитель комфронта – комкор Горбачев. Командарм не мог бросить фронт, растянувшийся по всему огромному советскому Дальнему Востоку, а зам был отличной кандидатурой, начинал службу в Первой Конной, что должно было понравится Буденному и в случае всегда возможной неудачи – смягчить последствия. Уборевич старался учесть все обстоятельства.

Двадцать девятого японские войска нанесли удар и заняли высоту Безымянная, но к вечеру были отброшены пограничниками и ротой 40 стрелковой дивизии. Последовали новые атаки высот, и в последний день мая японцы заняли спорные участки, захватив выгодные в тактическом отношении сопки Заозерную и Безымянную, опираясь на которые они угрожали всему Посьетскому району. В результате предпринятого наступления, части японской 19-й дивизии при поддержке артиллерии втянулись в глубь советской территории, и вышли к населенным пунктам Пакшекори и Новоселки, расположенным к северо-востоку от озера Хасан. На захваченных позициях японцы укреплялись, строили долговременную оборону.

Сигемицу вновь встретился с Вышинским. Предложение посла урегулировать конфликт дипломатическими средствами и вернуться к позициям, которые стороны занимали на утро 12 мая, вновь было резко отвергнуто. Нет, восстановить положение нарком соглашался. Но в своем варианте:

— Под восстановлением положения, я имел в виду положение, существовавшее до 29 мая, то есть до той даты, когда японские войска перешли границу и начали занимать высоты Безымянная и Заозерная.

На уступки Москва идти не собиралась.

Японцы сосредоточили в районе Хасана 19-ю, и части 15-й и 20-й пехотных дивизий, около 200 орудий, 150 самолётов. Общее руководство осуществляло управление японской Корейской армии. И все эти силы сосредотачивались в районе спорного участка.

Но шестого июня Буденный разрешил при атаке использовать обход с флангов, через линию государственной границы, а девятого Уборевич начал операцию.

После удара 220 советских бомбардировщиков и массированной артподготовки силами выдвинутых на передний край трех полков корпусной артиллерии и артиллерией частей, Хасанская группа, силами двух группировок войск, перешла в наступление. Эффективность артиллерийской и авиационной подготовки дала результат, Уборевич наглядно демонстрировал средство преодоления позиционного кризиса: увеличение количества снарядов и бомб на квадратный метр фронта. Артиллерия противника была подавлена и практически прекратила стрельбу. К десятому июня, группа Горбачева выбила японцев с территории СССР. Командующий дал приказ перейти к обороне на достигнутых рубежах.

Следующие два дня японцы непрерывно контратаковали, пытаясь вернуть утерянные позиции, подтягивая к Хасану новые части. И тогда начался второй этап операции. Двенадцатого, после тщательной разведки, советские истребители, использующиеся в качестве штурмовиков обработали пограничную полосу, после чего сто пятнадцать бомбардировщиков СБ разнесли позиции артиллерии и скопление пехоты в ближнем тылу японцев.

Разгром был полным. Четырнадцатого июня японцы предложили перемирие и в 12.00 боевые действия прекратились.

Советские потери составили около полутора тысяч человек убитыми и раненными, японские свыше семи тысяч. Но главным было не это. Русские продемонстрировали умение воевать по-новому. Потоки раскаленной стали, обрушенные на японские дивизии батареями и эскадрильями и ревущие танки, которые пехотинцам микадо нечем было останавливать, произвели впечатление. Не меньшее впечатление произвела остановка русских – дальше очерченных в Москве Вышинским территорий они не пошли.

Семнадцатого июня в Москве Вышинский и Сигемицу подписали соглашение о прекращении военных действий. Мысль воевать на севере, в Японии с тех пор возникала редко и всерьез не рассматривалась. Москва доказала, что имеет возможность ответить на удар, и одновременно продемонстрировала отсутствие стремлений к продвижению за пределы своих границ. Стремительно проведенная Уборевичем, уже первого июля получившим маршальские звезды, операция на Хасане, показало всему миру новое лицо РККА, армии моторов и орудий. Результат разгрома японцев увеличил авторитет страны в мире, через год, успех Хасана подтолкнет Токио к заключению договора о ненападении, но это будет потом. А сейчас Хасанский успех подтолкнул к новому витку взаимоотношений европейцев.